Николай Леонов - Прививка для маньяка

Кто этот человек? Что его связывает с семейкой Костомаровых? Почему он следит за домработницей и ее близкими? Неужели Варвара Михайловна перешла дорожку преступному синдикату?! Торговля органами для трансплантации? Рабынями для публичных домов? Наркотрафик? Во что влезла милейшая пожилая дама?

Ответа на эти интересные вопросы у Звоницкого не было, но найти их придется. И чем скорее, тем лучше. Потому что бородатый ниндзя очень скоро узнает, что не довел дело до конца и может нанести следующий удар. И кто знает, будет ли судьба благосклонна к Глебу Аркадьевичу так, как вчера? Кто-то из великих утверждал, что все наши несчастья происходят от недостатка информации.

А значит, нужно разобраться в том, что происходит. Глебу надоело чувствовать себя болваном, пешкой в чужой игре.

Ниточка у него всего одна, и тянется она к ветреной Кире Костомаровой. Вот с нее и следует начать.

Глеб не стал заморачиваться с ужином (честно говоря, блинчики ему осточертели порядком), выхлестал чашку крепкого кофе, уселся в кресло и набрал номер Киры. Удивительно, но молодая женщина ответила на его звонок сразу — как будто ждала у телефона.

— Слушаю! — раздался в трубке ее задыхающийся голос.

— Добрый вечер, Кира, это Глеб.

— Глеб? Какой Глеб? — недоуменно переспросила красавица.

Да, дожили… правильно говорят: «Постель — не повод для светского знакомства».

— Глеб Звоницкий. Вы так неожиданно исчезли во время нашего свидания, вот я и решил поинтересоваться, все ли с вами в порядке.

Он пытался быть ироничным и самоуверенным, но, честно сказать, его версия выглядела слабовато. Если бы действительно волновался, обрывал бы телефон в тот вечер, когда его так опозорили в «Маджонге».

— Благодарю за заботу, — усмехнулась Костомарова, — у меня все просто отлично.

— А через окошко туалета вы убежали потому, что любите приключения? — не сдержался Глеб, припоминая, как глазела на него публика в ресторане.

— Я почувствовала себя плохо, — светским тоном пояснила Кира, — и решила как можно скорее вернуться домой. Извините, если я доставила вам несколько минут волнения.

Глеб немного помолчал, пытаясь осмыслить услышанное. «Почувствовала себя плохо»… Живот скрутило, что ли? Или заболела голова? У женщин почему-то постоянно болит голова. Но зачем было лезть в окно на высоте двух с половиной метров, если можно было извиниться и уйти через дверь? Или на Киру накатил острый приступ шизофрении? В конце концов, что Глеб знает об этой женщине? Что она не работает, сидит дома целыми днями и очень редко выходит на улицу. А если выходит, то либо с сыном, либо с мамой. Наводит на размышления, правда ведь? И, честно говоря, страстный секс при первой же встрече тоже нормальным не назовешь. Может быть, у прелестной Киры проблемы с головой? Отсюда и перепады настроения, и странное нежелание продолжить знакомство…

— Послушайте, Кира, — решительно проговорил Звоницкий. — Я хочу задать вам всего один вопрос. Вчера со мной произошло странное… приключение. На меня напали. Какой-то совершенно незнакомый человек с бородой, в черной рубашке отправил меня… скажем так, в нокаут. Очнулся я в больнице. Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу?

— Почему вы задаете мне такие странные вопросы? — наивно спросила Кира. — Я не понимаю…

— Перестаньте казаться глупее, чем вы есть! — не выдержал Глеб. — Этот человек шел за вами от самого магазина!

— Вы что, следили за мной?

— Нет, просто случайно заметил вас в гипермаркете. И этого типа, что следил за вами.

Кира тяжело задышала. Глеб терпеливо ждал. Наконец молодая женщина жарко зашептала в трубку:

— Глеб, послушайте меня. Послушайте… Ни в коем случае не связывайтесь с ним! Это страшный человек, для него чужая жизнь ничего не стоит. Умоляю вас, держитесь подальше от нашей семьи… Я не прощу себе, если с вами что-нибудь случится! — Вдруг голос ее снова сделался светским и холодным: — И попрошу вас больше никогда мне не звонить. Надеюсь, вы понимаете, что значит слово «нет». Прощайте, Глеб Аркадьевич!

В трубке раздались короткие гудки. Глеб откинулся на спинку кресла и задумался. Совершенно очевидно, что, предостерегая Глеба от «страшного человека», Кира была совершенно искренна. А потом, вероятно, в комнату кто-то вошел, и она изобразила полнейшее равнодушие и неприступность. Ну, и что все это значит?!

Решив оставить разгадывание тайн и срывание масок на потом, Глеб уселся за компьютер и открыл электронную почту. К общению в социальных сетях ветеринар был совершенно равнодушен, Интернет считал в целом полезной штукой, но изрядной помойкой, реклама приводила его в исступленное раздражение, поэтому Глеб был во Всемирной паутине нечастым гостем. Зато он пользовался электронной почтой — хозяева четвероногих пациентов задавали вопросы, а Глеб старательно отвечал. Обычно он открывал почту и обнаруживал там три-четыре письма. Но сейчас ящик был буквально забит письмами, причем все они оказались отправлены с одного-единственного адреса. Глеб принялся открывать одно за другим и сообразил, что их автор — девушка с пирсингом, Вера Войнаровская.

Странная девица под ником Война была преисполнена благодарности за спасение собаки, писала какой он классный профи и гениальный хирург. А вот в последнем письме выражала беспокойство по поводу странного поведения своей собаки, перечисляла симптомы. Звоницкий сразу заволновался. Похоже, у овчарки послеоперационные осложнения. А ведь все было в порядке!

Он не мог проигнорировать просьбу о помощи и ответил на письмо, предлагая Вере привезти собаку в клинику прямо к открытию, к восьми утра. Но девушка прислала отчаянное письмо — мол, не уверена, что овчарка Томура переживет эту ночь. Не мог бы уважаемый Глеб Аркадьевич уделить немного своего времени? Война могла бы заехать за ним на машине.

Звоницкий тяжело вздохнул. Это были издержки профессии — ему частенько приходилось выезжать в загородные дома, подмосковные замки и прочие отечественные фазенды. Правда, в основном это были люди состоятельные, которым проще оплатить дополнительные услуги ветеринара по тройному тарифу, чем тащиться со своим любимцем в клинику. Но Война — девушка явно небогатая. Правда, это ровным счетом ничего не значит. Есть еще врачебная этика, и пусть пациенты Глеба не люди, он не может не помогать им, даже если ему за это не заплатят. Глеб знал ветеринарных врачей, которые и пальцем не шевельнут «за спасибо», но сам он сохранил некоторый идеализм, несколько нехарактерный для нашего прагматичного времени, поэтому написал девушке, что немедленно приедет к ней взглянуть на Томуру. Прихватив кое-какие лекарства вдобавок к тому набору, который возил с собой постоянно, Глеб уселся в машину и по ночному городу всего за час доехал по указанному адресу.