Фридрих Незнанский - Конец игры, или личные счеты Кремнева

— Разумеется. Я бы расстроился, если бы вы это не сказали.

— Вы сумасшедший, — выдохнула Вероника Альбертовна. — Вы знаете об этом?

Шакал покачал головой:

— Не уверен, что это так. Но мне об этом говорили, и не раз.

Кремова так сильно закусила губу, что на подбородок стекла капля крови.

— Егор Кремнёв вас не посылал, не так ли? — быстра проговорила она. — Вы действуете на свой страх и риск.

— Возможно.

— Но вы не всесильны. Почему вы так в себе уверены? Что вы за человек?

Шакал откинулся на спинку стула и сказал, поглядывая на собеседницу насмешливым, холодным взглядом:

— В девяносто шестом году вы избавились от партнера по бизнесу, когда захотели присвоить себе его долю. В девяносто восьмом на вас было совершено покушение, когда вы проезжали на машине по Крымскому мосту. Вы спаслись от убийцы, прыгнув с моста в воду. И — как ни странно — выжили. Пятого июля восемьдесят четвертого года вы неслись на мотоцикле по Дмитровскому шоссе со скоростью сто двадцать километров в час. Выехав на встречную полосу, вы столкнулись с «Нивой». В больницу вас доставили с переломом основания черепа. Но вы выкарабкались и еще несколько лет носились по ночным улицам Москвы на своем «Чоппере».

Вероника Альбертовна гневно нахмурилась.

— Какого черта вы мне об этом говорите?

— Вы сильная и смелая женщина. Я, в некотором роде, восхищаюсь вами. И я удивлен, что вы так легко расстались с деньгами.

— Я устала воевать и хочу только одного — покоя.

— Возможно, — кивнул Шакал. — Но я давно мечтал о таком противнике, как вы. И я заставлю вас пойти до конца. Или вы — или я.

— Вы не шантажист, — угрюмо проговорила Вероника Альбертовна. — Вы — маньяк.

Шакал усмехнулся:

— Наконец-то вы меня раскусили.

Кремова хотела достать из пачки сигарету, но пальцы не слушались ее, и после нескольких неудачных попыток она сердито швырнула пачку на стол.

— Значит, откупиться от вас у меня не получится? — дрожащим от негодования голосом спросила она.

Шакал покачал головой:

Нет.

— И запугать вас нельзя?

— Я не боюсь смерти и боли. И во всем мире у меня нет ни одного близкого человека. Я практически неуязвим.

— Значит, единственный шанс справиться с вами — это убить вас?

— По крайней мере, вы можете попробовать, — почти благодушно проговорил Шакал. — Но у вас всего один шанс. Не получится — пеняйте на себя.

— Вы жуткий человек. Среди людей моего круга много подонков, но вы переплюнули их всех.

Шакал галантно улыбнулся.

— Спасибо за комплимент. Кстати, при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями. Я провожу вас до машины.

— Еще чего!

— Это не просьба, это констатация. Это последний вечер, когда мы с вами можем так вот, запросто, почти по-дружески, беседовать. Следующая наша встреча окончится фатально.

— Для кого?

— Это как повезет. Эй, любезный! — Шакал расплатился с официантом, и они встали из-за стола.

На улице было прохладно и ветрено. Перед машиной Кремовой они остановились.

— Прекрасный вечер, — сказал Шакал, зябко поводя плечами.

— Отвратительный, — сказала Вероника Альбертовна.

Шакал улыбнулся и покачал головой:

— Я хотел сказать — прекрасный вечер, чтобы умереть.

Внезапно Кремова повернулась к нему и яростно проговорила:

— Вы правда не оставите меня в покое?

Шакал покачал головой:

— Нет. Пока не превращу вашу жизнь в кошмар.

Несколько секунд Вероника Альбертовна молчала, погрузившись в размышления. Затем тряхнула головой и сказала:

— Что ж… Значит, так тому и быть.

— О чем вы?

Кремова быстро вынула руку из сумочки, в пальцах у нее блеснул хромированный револьвер. Шакал левой рукой перехватил ее запястье и сунул большой палец между ее указательным пальцем и спусковым крючком.

— Не получилось, — сказал он. — Теперь моя очередь.

Правой рукой Шакал вынул из кармана плаща пистолет, спокойно поднял его, заглянул в расширившиеся от ужаса глаза Вероники Альбертовны, улыбнулся и выстрелил ей в лицо.

Отвратительная погода. Просто поганая. Нужно было остаться в Испании. Там хоть и «постреливают», зато солнце палит, как в июле. А тут присядешь на скамейку отдохнуть — через полчаса нужно будет отливать примерзшую к доскам задницу теплой водой.

Проходя через сквер, Егор Кремнёв остановился, чтобы зажечь сигарету. Пока он прикуривал, на аллее появился странный субъект. Среднего роста, средней комплекции, сутулый, с костлявым неприятным лицом.

— Эй, приятель, есть закурить? — поинтересовался незнакомец.

Егор вытряхнул из пачки сигарету и протянул ее мужчине, отметив про себя, что острым лицом, маленькими глазами и какой-то настороженной — на грани нервного подергивания — манерностью незнакомец напоминает шакала.

Мужчина прикурил от зажигалки Кремнёва, выпустил дым и улыбнулся:

— Спасибо. Слушай, я вижу, ты мужик добрый. Может, поможешь?

— Я по пятницам не подаю, — сказал Егор и двинулся было дальше, но странный незнакомец загородил ему путь.

— А мне подачка не нужна, — сказал он сипловатым голосом. — Я предлагаю сделку.

— Сделку? — недоуменно переспросил Кремне в.

— Угу. Погоди секунду. — Незнакомец что-то достал из кармана куртки и протянул Егору. — Вот, взгляни.

— Что это? — спросил Егор, едва скользнув взглядом по растопыренной ладони Шакала.

— Серьги, — ответил тот. — Обычные женские серьги.

Егор хотел послать незнакомца куда подальше, но вдруг внимание его привлекла одна странность: серьги были испачканы чем-то красным.

— Они у тебя что, в крови? — с угрюмым удивлением спросил Кремнёв.

Незнакомец нервно дернул шакальей головой:

— Угу. Я сорвал их с ушей женщины. Мертвой женщины, — добавил он, сделав ударение на слове «мертвой».

Егор внимательно вгляделся в лицо незнакомца.

— Слушай, парень, — с угрозой заговорил он, — а ты часом не пьян?

Шакал покачал головой:

— Нет.

— И с какой женщины ты снял эти серьги?

— Она здесь, — ответил Шакал спокойным голосом. — Неподалеку.

— Мертва?

— Конечно.

Лицо Егора стало еще мрачнее.

— Ты позвонил в милицию?

Незнакомец покачал головой:

— Нет.

На скулах Егора заиграли желваки.

— Слушай, мужик… — Егор нетерпеливо дернул щекой. — Я толком не спал двое суток и ужасно устал. К тому же, у меня нет с собой денег. Втюхивай свои серьги кому-нибудь другому.

Егор грубо столкнул Шакала с асфальтовой дорожки и зашагал дальше.

— Детдом номер девятнадцать, — громко и отчетливо произнес за его спиной незнакомец.

Егор замер. Медленно повернулся и глянул на незнакомца в угрюмый прищур:

— Как ты сказал?

Вместо ответа незнакомец быстро проговорил: