Уиллард Маш - Из-за денег (сборник)

— Миссис Дезфаунтейн непосредственно не занимается кухней, — попытался успокоить его Уотсон. — Для этого в доме есть повара. Она наблюдает за хозяйством и отдает соответствующие распоряжения. Однако, если вдруг возникнут непредвиденные обстоятельства, если кто-нибудь из вас… Тогда, конечно же, я буду настаивать на вскрытии.

— Я ее немедленно уволю, — заявил решительно Орвилл.

— Вы этого сделать не можете, — улыбнулся Уотсон. — Завещание особо оговаривает, что она остается на должности экономки в течение года. В противном случае все вы лишаетесь наследства.

Когда адвокат ушел, я поднялся наверх в мои апартаменты.

В присутствии Аманты две горничные завершали уборку в комнатах.

Я обратился к экономке:

— Мне бы хотелось поставить вас в известность, что я предпочитаю завтракать здесь. Эдгертон будет забирать еду из кухни.

— Я могу распорядиться, чтобы вам ее приносили.

— Благодарю вас, но только Эдгертон знает, как приготовить кофе по моему вкусу и, к тому же, он будет спускаться по другим делам.

Некоторое время мы молча разглядывали друг друга. Она слегка улыбнулась.

— Этот Эдгертон, он что, выполняет обязанности опробователя вашей еды?

Признаться, мне несколько затруднительно описать ее вам. Сказать, что она привлекательна — слишком мало. Прекрасна? Не то… Я бы определил так: ее тело и ум гармонировали друг с другом, что встречается, на мой взгляд, довольно редко.

— Исключая приготовление кофе, — заметил я. — все остальное я оставляю на ваше усмотрение. Если к завтраку будет ветчина или отварное мясо, желательно подавать с томатным соусом. Не откажусь и от апельсинового сока. Но запомните: утром я никогда не ем рыбу.

Вечером того же дня, за обедом, когда я уже приготовился отправить в рот ложку куриного бульона, Орвилл остановил меня.

— Подожди, Чарльз.

— В чем дело? — Тут я заметил, что ни Орвилл, ни Фредди не притронулись к еде и не собирались этого делать.

— Как мы можем быть уверены, что все это безопасно? — махнул рукой в сторону стола Орвилл.

Я уставился на жидкость в моей ложке.

— Думаю, что вряд ли Аманта отравит нас в первый же вечер нашего пребывания здесь.

Орвилл не разделял моего оптимизма.

— Не знаю, не знаю. Убежден, что большинство отравительниц — непредсказуемые особы. Фредди и я обсуждали наши проблемы, и кое-что мы придумали. В качестве меры предосторожности.

В этот момент в столовую вошла Аманта и критически оглядела поданные блюда.

— Мне думается, что все в порядке? — полуспросила она.

Орвилл улыбнулся:

— А мы только что хотели послать за вами. Надо обсудить что-то очень важное.

— Что же?

Орвилл, тщательно выбирая слова, продолжил:

— Миссис Дезфаунтейн, не кажется ли вам, что получить кругленькую сумму в сто пятьдесят тысяч долларов предпочтительнее, чем тюрьма в глухой лесистой местности?

— Орвилл, вероятно, имеет в виду, — вмешался Фредди, — что каждый из нас, то есть он, я и Чарльз, не прочь подарить вам пятьдесят тысяч долларов по истечении года, так?

— В конце концов вы были прилежной и верной экономкой дядюшки Бэнтени целые… э… четыре месяца, и мы чувствуем потребность вознаградить вас за это, — потер ладони Орвилл.

Аманта чуть-чуть улыбнулась.

Орвилл продолжил:

— Посмотрите правде в глаза, миссис Дезфаунтейн. Если все мы…или только один из нас…переживет этот год, вы ничего не получите из наследства. Ни цента. Мы думаем, что это было бы несправедливо.

Глаза Аманты засверкали. Она едва удержалась от смеха.

Орвилл же утвердительно кивнул.

— Да. Мы полагаем, что сто пятьдесят тысяч долларов вы заслуживаете. Наличными. Без всяких формальностей.

— И, ожидая нашей награды, — радостно воскликнул Фредди, — вы, конечно же, не сделаете ничего такого, что может привести вас…на электрический стул. Ничего непоправимого, я хотел сказать.

Аманта улыбнулась.

— Мистер Кроуфорд, вы согласны дать мне пятьдесят тысяч?

— Вне самого сомнения.

Она повернулась к Фредди.

— А вы?

— Разумеется. Я вовсе не хочу, чтобы меня отравили.

Тогда Аманта посмотрела на меня.

— Нет, я денег не дам, — сказал я. — А теперь, если другие не возражают, я приступлю к еде.

Фредди нахмурился.

— Хорошо, хорошо, Чарльз. Ты волен испытывать свою судьбу. Но не ожидай, что мы — Орвилл и я — прольем хоть слезинку, когда ты будешь корчиться от смертельных мук, лежа на этом полу.

Аманта поднялась со стула, чтобы уйти.

— Одну минуту, — остановил ее Орвилл. — Вы бы не хотели эээ… взять что-нибудь со стола и отнести обратно на кухню? Может быть, вот этот салат, например? Скажите, он не вреден для нашего пищеварения?

— Все вполне съедобно.

Тут Фреди, по-видимому, осенило.

— Почему бы вам не отобедать с нами, миссис Дезфаунтейн? Попробовать каждое блюдо? Все, что мы будем есть? Мы ведь не снобы, не так ли, Чарльз?

— Конечно. Присоединяйтесь к нам.

И с тех пор Аманта стала обедать вместе с нами.

В течение следующей недели Орвилл, Фредди и я перевезли необходимые личные вещи в особняк. Мы разместились в разных апартаментах, чтобы провести год под одной крышей согласно собственным вкусам.

Примерно месяц спустя в один из дождливых вечеров Фредди, размышлявший лежа на диване, принял из горизонтального сидячее положение и заметил:

— Знаете ли вы, что в округе широко распространено колдовство типа вуду?

— Образованный человек не верит в подобную чепуху, — презрительно усмехнулся Орвилл. Затем, встретившись с моим несколько недоуменным взглядом, высокопарно добавил: — В свое время я окончил школу бухгалтеров.

Фреди заерзал на своем месте и, махнув рукой в сторону Орвилла, сказал:

— Если колдун или колдунья, исповедующие вуду, укажут на кого-нибудь, тот умрет еще до захода солнца. Перст судьбы, если можно так выразиться.

При этих словах Орвилл поежился.

— Мне только что пришло в голову, что, возможно, нам следует опасаться не только одной Аманты.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Фредди, внимательно разглядывая собеседника.

Орвилл ответил, также уставясь ему прямо в глаза:

— Убийство может стать привычкой.

— Если ты говоришь о моих женах, то они умерли совершенно случайно, — улыбнулся ему в ответ Фредди. — Несчастные случаи. Бедные мои женушки имели привычку слушать радио, когда принимали ванну. Так уж произошло, что их радиоприемники упали неожиданно в воду. Они обе погибли от электрошока и обе при жизни лгали мне, что у них есть сбережения. Они мне ничего не оставили. Ничего! — Фредди грустно вздохнул.

На следующий день, ближе к вечеру, Орвилл появился в гостиной с побледневшим лицом. Тяжело дыша, он подошел к бару со спиртными напитками, дрожащей рукой налил виски в бокал и наполовину осушил его. Затем повернулся ко мне и Фредди.