Джеймс Чейз - Капкан для Джонни

Бармен исчез за занавеской. Торопясь наполнить бокал, я чуть не уронил бутылку. Бармен докладывал по телефону:

— Тут в баре господин Рикка. Он говорит, что мистер Рейзнер у госпожи Вертхам и что его нельзя беспокоить. Так точно. Да. Ни под каким видом.

Я утер платком лицо и руки. Моя роль была исполнена. Возможно, я сыграл слишком грубо, но сделал именно то, что и надлежало сделать.

Я вышел из бара и проследовал на террасу. Прямо подо мной стоял мой «бьюик». Достаточно было… С трудом отвел глаза в сторону. Пересек террасу и спустился по ступенькам с единственной целью — уйти подальше от машины и избежать искушения…

Внезапно я услышал странный звук и остановился как вкопанный. Это был особой силы горловой рык, который завершился uрозным ворчанием. Я не сразу понял, что рычал лев. Оказалось, что я забрел к зоопарку. Представил себе, как бросаю труп Рейзнера в ров со львами, и колени мои подкосились. Я повернул обратно. «Бьюик» стоял на прежнем месте. Чего ждать, надо сразу смываться.

Я подошел к машине и сел за руль, включил зажигание. Посмотрел вокруг: никто не пытался меня остановить. Автомобиль тихо двинулся вперед. Я спустился вниз по главной аллее. Через несколько минут можно оказаться на автотрассе, как следует газануть и помчаться, словно ветер.

Ворота парка оказались заперты, стражники в униформе находились на своем посту. Посигналив, я подумал, что они отправятся открывать ворота, но парни не двинулись с места. Пришлось остановиться. Крикнул им:

— Вы чего там? На таран мне, что ли, идти?

И голоса своего не узнал. Словно пилой провели по ржавому железу. Один из охранников подошел ко мне.

— Сожалею, мистер Рикка, но меня просили передать вам…

— Что там еще?

— Звонила госпожа Вертхам и сказала, что если вдруг вы тут будете проезжать, то вам приказано вернуться. Мистер Рейзнер хочет с вами встретиться.

Стражник стоял достаточно близко и даже слегка наклонился вперед — прекрасная стойка, открытая для удара правой в челюсть. Боковым зрением уточнил позицию напарника. Тот находился слева на приличном расстоянии, правая рука его лежала на рукоятке пистолета — чувствовалось, эсэсовец готов к бою.

— Ладно, — сказал я, пытаясь выдавить из себя улыбку. — Только что видел их обоих. Открывай ворота. Я тороплюсь.

Стражник с издевкой ухмыльнулся.

— Значит, господин Рейзнер хочет увидеться с вами снова. Миссис Вертхам звонила только что. Сожалею, мистер, но приказ есть приказ, его надо выполнять.

— Прекрасно. Поеду узнаю, что им нужно.

Я. развернулся и покатил назад к казино, поставил машину у входа и вышел. Следовало ожидать, что так легко от этой стервы не отделаешься. Она все предусмотрела.

Я отправился на пляж. Какая-то автомашина бесшумно догнала меня.

— Мне с вами, наверное, по пути, — произнес женский голос. — Вы ведь на пляж? Почему бы нам не посетить его вместе?

Женщина оказалась красивой блондинкой, с дерзкой мордашкой и большими глазами. На ней был желтый купальник без бретелек, который подчеркивал сногсшибательные формы. Взбитые белокурые волосы украшала соломенная пляжная шляпка по голливудской моде с красной розой сверху. Будь я трезв, не стал бы, конечно, связываться с такой девицей, но в том состоянии, в которое меня привели выпитые пол-литра, это было именно то, что нужно. Посему я без раздумий уселся рядом с секс-бомбой.

— Как только я вас увидела, — заговорила девица, — мне тут же захотелось с вами познакомиться. Обожаю высоких сильных мужчин, а вы самый высокий и самый сильный мужчина из всех, что мне довелось когда-либо видеть.

Я не нашел что ответить на эту любезность и стал ждать продолжения.

— Чем собираетесь заняться? Будете купаться? — спросила она, улыбнувшись столь многозначительно, что мне тут же следовало броситься на колени и умолять ее сжалиться надо мной.

— Вот именно.

Она свернула направо и прибавила газу.

— Есть тут одно хорошее местечко. Поедем туда, — объяснила красотка.

Я промычал.

— Вы ведь Джонни Рикка, не так ли? — спросила девица, направляя машину на боковую дорожку, обсаженную двумя рядами пальм.

— А вы откуда знаете?

— Все только о вас и говорят. Вы же хозяин казино в Лос-Анджелесе. Кто-то мне сказал, что в прошлом вы были даже гангстером. Обожаю гангстеров!

— Что ж, приятно слышать. А кто вы?

— А я Джорджия Харрис Браун. Меня тут все знают. Моего отца зовут Гэлвей Харрис Браун, он король стали.

— А он тоже обожает гангстеров?

— Вот уж чего никогда у него не спрашивала! — ответила Джорджия, смеясь.

Машина свернула с дорожки на лужайку, запрыгала по кочкам и остановилась на пустынном песчаном пляже, окаймленном карликовыми пальмами.

— Здесь мило, не правда ли? — спросила Джорджия. Она сняла шляпку и бросила ее на заднее сиденье. Затем вышла из машины.

— Ну, я иду купаться. А вы?

Внезапно я решил покончить с этим. Не следовало сюда приезжать. Мне надлежало находиться там, где люди, которым был нужен Рейзнер, и выполнять просьбу Деллы. С ума я, видимо, сошел, увязавшись за этой девицей. Раз уж оказался не в состоянии выбраться за ограду казино, то, по крайней мере, следовало позаботиться о спасении собственной шкуры.

— Думаю, что нет. Совсем забыл, есть срочные дела. Вам не трудно было бы доставить меня по обратному адресу?

Чарующая улыбка исчезла словно по мановению волшебной палочки.

— Не понимаю, — сказала Джорджия резким голосом.

— Ничего страшного. Пойду пешком. Идите купайтесь!

Можно было держать пари, она закатит мне пощечину. Так и есть! Пришлось проявить галантность и подставить щеку. Конечно, уклониться от ее ладони мне не составило бы труда, но отказывать ей во всем не хотелось. Для своего веса у Джорджии оказалась весьма тяжелая рука. Щека у меня заныла.

— Привет! — сказал я и пошел прочь.

Оборачиваться не стал и брани вослед не услышал. Вместо того чтобы выйти на дорогу, углубился в рощу пальм, не слишком обращая внимания, куда иду. Вскоре заметил, что бреду уже долго, а казино все еще не видать. Огляделся. Справа в просветах среди деревьев виднелось голубое море. Слева от меня простиралась пальмовая роща. Невозможно понять, куда меня занесло. Я начинал беспокоиться.

В этой части побережья, видимо, можно было обнаружить народу не больше, чем на похоронах бедняка. Я уже намеревался повернуть назад, как вдруг услышал пение. Пела женщина. Я пошел на голос.

Она сидела на складном стуле перед мольбертом и рисовала. Мне видна была лишь задняя часть мольберта, но что там за ним на полотне, интересовало меня меньше всего. Мое внимание полностью захватила девушка в кофточке болеро, белой с голубым, которая почти не скрывала тело, в шортах и сандалиях на пробковой подошве. Голова ее была не покрыта, и в ярком свете солнца короткие курчавые волосы казались темной медной стружкой. Девушка выглядела довольно миленькой. Я стоял и смотрел на девушку, которая не подозревала о моем присутствии, и внезапно Делла и Рейзнер показались далекими и нереальными. Словно дурной сон.