Дик Фрэнсис - Дьявольский коктейль (сборник)

– Ты это всерьез вчера говорил, что мог бы показать стойло за пятьдесят монет?

Я пожал плечами.

– А почему бы и нет?

Он украдкой оглянулся. Мне захотелось расхохотаться.

– Я бы мог свести тебя кое с кем, кого это заинтересовало бы… За пятьдесят процентов.

– Думай, что говоришь, – нагло сказал я. – Пятьдесят процентов! Да за кого ты меня принимаешь?

– Ладно… тогда за пятерку, – хмыкнул он, сдаваясь.

– Ну, не знаю…

– Это достаточно справедливо, – тихо сказал он.

Он ошеломленно уставился на меня.

– И меньше, чем за шестьдесят, я на это не пойду, раз уж ты берешь себе пятерку.

Он явно не знал, смеяться ему или плюнуть. Я оставил его с его сомнениями и, усмехаясь, вышел, чтобы увезти Спаркинг Плага обратно в Йоркшир.

В пятницу вечером я снова сидел в пивной в Слоу и через всю комнату обменивался зверскими взглядами с Соупи.

В воскресенье половина конюхов взяла выходной, чтобы поехать в Бернсдейл на матчи по футболу и дротикам. Мы выиграли оба матча, и дело закончилось морем пива и дружеским похлопыванием по спине. Но все внимание к моей персоне со стороны бернсдейлских обитателей свелось к замечаниям, что я новенький и явно угрожаю их шансам на выигрыш лиги. Несмотря на то, что рассказывал Октобер о случаях допинга в этой деревне, среди них не было никого вроде Соупи и никого, кто заинтересовался бы твердостью моих моральных устоев.

Всю следующую неделю я ухаживал за своими тремя лошадьми, читал отчеты о скачках и размышлял – с нулевым результатом. Пэдди держал себя холодно, и Уолли тоже – видимо, Пэдди доложил ему о моих отношениях с Соупи. Неодобрение Уолли проявилось в том, что он заставлял меня делать больше положенной мне доли дневной работы, поэтому каждый день, вместо того чтобы отдыхать после ленча до четырех часов, когда начиналась вечерняя работа в конюшне, я должен был подметать двор, дробить овес, резать солому, мыть машину Инскипа или окна в пустых стойлах. Я делал все без звука, рассудив, что если в будущем мне понадобится срочно поругаться и уволиться, ежедневные одиннадцать часов работы послужат достаточным основанием для недовольства.

Как бы то ни было, в пятницу я снова отправился со Спаркинг Плагом на соревнования, на этот раз в Челтенхем, причем компанию мне составлял не только водитель фургона, но и Гритс со своей лошадью и старший разъездной конюх.

В конюшне ипподрома я узнал, что в этот вечер жокей-чемпион прошлого сезона давал обед и все присутствующие намерены отпраздновать это событие, посетив городские танцы. Поэтому мы с Гритсом, устроив своих лошадей, поужинав и приведя себя в порядок, тоже отправились на автобусе в город и купили входные билеты. В большом зале громко и старательно играл оркестр, но танцующих было пока немного. Девушки стояли кучками, разглядывая также державшихся вместе молодых людей, и я вовремя удержался от удивленного замечания – ведь Гритсу это казалось вполне естественным. Я увел его в бар, где конюхи с ипподрома уже смешались с местными жителями, и взял ему пива, сожалея о том, что ему придется стать свидетелем моего поведения. Бедняга Гритс, он разрывался между преданностью Пэдди и явным расположением ко мне, а я намеревался окончательно его разочаровать. Мне хотелось все ему объяснить. Искушение провести спокойный вечер было сильно. Но разве я мог упустить неповторимую возможность только для того, чтобы временно сохранить уважение одного глуповатого конюха, как бы он ни был мне симпатичен? Надо было отрабатывать десять тысяч фунтов.

– Гритс, найди какую-нибудь девушку и потанцуй. Он медленно улыбнулся.

– Я здесь никого не знаю.

– Не имеет значения. Любая будет рада потанцевать с таким отличным парнем. Пойди и пригласи.

– Не хочу. Я лучше побуду с тобой.

– Ладно. Выпей еще кружку.

– Я еще эту не допил.

Я обернулся к стойке, на которую мы опирались, и со стуком поставил свои едва начатые полпинты на прилавок.

– Я сыт по горло этим лимонадом, – яростно заявил я. – Эй, бармен, двойное виски!

– Дэн! – Гритс был расстроен моим тоном, значит, я выбрал его правильно. Бармен налил мне виски и взял деньги.

– Не уходи, – громко сказал я ему, – налей сразу еще порцию.

Я скорее почувствовал, чем увидел, как группка конюхов в дальнем конце бара обернулась, чтобы рассмотреть меня, поэтому я взял стакан, в два глотка прикончил виски и вытер рот тыльной стороной ладони. Пустой стакан я подвинул к бармену и заплатил за вторую порцию.

– Дэн, – потянул меня за рукав Гритс, – может, не стоит?

– Стоит, – нахмурился я. – А ты пойди потанцуй.

Но он не ушел. Он смотрел, как я выпил второй стакан и заказал третий, и в глазах его была тревога.

Несколько парней подошли к нам поближе, пробравшись через толпу.

– Эй, приятель, а ты не слабо поддаешь, – заметил один из них, высокий тип приблизительно моих лет в ослепительно ярком синем костюме.

– Не твое собачье дело, – грубо отрезал я.

– Ты не у Инскипа работаешь? – спросил он.

– Угу… у Инскипа… у чертова Инскипа…

Я взял третий стакан. Я могу выпить много виски, и голова у меня при этом остается ясной, тем более что сегодня я намеренно плотно поужинал. Я прикинул, что смогу оставаться трезвым довольно долго после того момента, когда в глазах окружающих уже должен буду захмелеть, но представление надо устроить раньше, пока публика сама достаточно трезва, чтобы все вспомнить на следующий день.

– Вонючие одиннадцать фунтов, – злобно продолжал я, – это все, что ты получаешь, а ишачишь семь дней в неделю.

В некоторых мои слова нашли сочувственный отклик, но Синий Костюм сказал:

– Зачем же тогда выбрасывать их на виски?

– А почему бы и нет, черт побери? Классная штука – так и шибает по мозгам. Когда столько вкалываешь, надо же как-нибудь взбодриться.

Синий Костюм обратился к Гритсу:

– А твой приятель здорово взбешен.

– Такое дело… – произнес Гритс с обеспокоенным видом, – я так думаю, что ему всю эту неделю приходилось делать много дополнительной работы, вот что…

– Ты облизываешь лошадей, за которых плачено по нескольку тысяч, и точно знаешь, что от твоей работы зависит, выиграют они или нет, а тебе приличное жалованье не желают платить…

Я покончил с третьей порцией виски, икнул и сказал:

– Это несправедливо.

Бар заполнялся людьми. По их внешности и по обрывкам взаимных приветствий я заключил, что по меньшей мере половина присутствующих так или иначе связана со скачками. Город был битком набит клерками букмекеров, «жучками» и конюхами, и танцы были устроены, чтобы их привлечь. Огромное количество спиртного начало исчезать в их глотках, и мне с трудом удалось поймать бармена, чтобы он налил мне четвертую порцию двойного виски за последние пятнадцать минут.