Скотт Фрост - Твин-Пикс: Воспоминания специального агента ФБР Дейла Купера

Разыскал мусульманского муллу, который заявил, что, если бы я сразу пришел к нему, он бы мне помог, а теперь, после того как я зачем-то якшался с католиками и протестантами, он ничего не может для меня сделать.

Провел почти всю ночь с шаманом племени сиу. Узнав о том, что меня тревожит, он расхохотался и заявил, что его давно так не смешили. Индеец сказал, что я напоминаю ему лошадь, которая когда-то в детстве была у его брата. Эта лошадь так боялась сломать ногу, угодив в сусличью нору, что скакала только по шоссе, где ее в конце концов сшиб грузовик. По-моему, после разговора с шаманом я почувствовал себя гораздо лучше, хотя не совсем понимаю почему.

Сегодня утром на факультете биологии найдены три отрубленных пальца. Пальцы явно мужские – волосатые, мозолистые, под ногтями грязь… очевидно, это какой-нибудь рабочий. Я разглядывал их несколько минут, пока не появились следователи.

У меня такое впечатление, что Говард совершил огромную ошибку. По-моему, разглядывая экраны радаров, он толком не понял, что́ на самом деле за всем этим стоит.

Я же, сидя в комнате, вдруг ощутил, что в моей душе снова вспыхнул, казалось бы, давно погасший огонь. Я провел целый час в отсеке ФБР: беседовал с агентом по особым поручениям. Его зовут Уиндом Эрл, он необычайно умен. Теперь, после нашего разговора, я осознал, что мои попытки постичь природу зла были своего рода суррогатом: они подменяли собой активную борьбу со злом.

Говард страшно удручен. Он сообщил родителям, что завербовался в армию, и они моментально «сняли его с довольствия». Завтра я уезжаю домой: мы с папой собираемся тихо и мирно встретить Рождество.

Получил письмо от Лены. Она вышла замуж за своего бывшего одноклассника из Херши, у них еще в школе был роман. Лена извиняется за то, что она была не в себе все те месяцы, что мы с ней встречались, но уверяет, что сейчас ей гораздо лучше, стоило докторам подобрать правильную дозу.

Хочу разыскать кого-нибудь из хулиганов с Двадцать четвертой улицы… Ну, тех, которые украли у меня магнитофон, когда мне было тринадцать… Интересно, что с ними сталось? Мне удалось выяснить, что один из тех парней работает в гараже неподалеку от того места, где они раньше встречались. Завтра я его навещу.

Я стою сейчас возле автосервиса «Дон и Джим: Кузовные работы»; у меня тут назначена встреча с Тедом, бывшим воришкой, который украл мой магнитофон. Со времени моего детства здесь мало что изменилось. Кажется, время ни над чем здесь не властно. Магазины все те же самые, продавцы тоже. Как интересно, что со мной, наоборот, столько всего произошло за минувшие годы! Неужели есть такие люди, с которыми за целую жизнь не происходит никаких серьезных перемен?

А вот, по-моему, и Тед, он идет ко мне…

Я самонадеянно считал, что, если хочешь узнать жизнь, нужно много путешествовать. Как же я ошибался! Тед провел последние семь лет в основном в тюремной камере размером с маленькую спальню. Однако при всем моем так называемом опыте я не смог познать жестокую правду жизни – такую, какая открылась ему.

Он сел в шестнадцать лет за непреднамеренное убийство. В тюрьме его насиловали, издевались над ним, полосовали ножом. Теперь он женат, работает на двух работах и вдобавок учится на бухгалтера. Я спросил, не было ли в его жизни какого-нибудь решающего момента, поворотной точки в судьбе? Тед вспомнил, как в первый год заключения он видел в окне метель.

– С неба падали такие крупные хлопья, – сказал Тед. – Ребятишки любят ловить их языком.

В тот же самый день, только раньше, его в камере трижды изнасиловали. Завтра я попробую разыскать еще одного члена банды.

На улице холодно и пасмурно. Я стою на углу и жду другого члена банды с Двадцать четвертой улицы. А вот и большой… так-так, минуточку… Мне кажется, я совершил большую ошибку… О черт!

Второй член банды, судя по всему, не завязал. Я говорю с больничной койки, куда попал, получив удар по голове. Врачи сказали, что все будет нормально, но хотят оставить меня тут на ночь – понаблюдать, как все будет развиваться.

Насколько помнится, произошло вот что. Около восьми утра появился тип, которого я искал; он приехал в седане последней модели, с ним было еще два человека. Я почувствовал, что совершил серьезную ошибку, и попытался ретироваться в переулок, но мне преградили путь и предложили сесть в машину – проехаться по городу. Тогда-то я и получил первый удар по голове.

О дальнейшем у меня сохранились только отрывочные воспоминания. Я помню какую-то латиноамериканку… она пела и звякала маленьким колокольчиком. Потом – это я точно помню – мне еще несколько раз врезали. Пахло лимонами. Кто-то разбил бутылку. И при этом постоянно звучало слово «йопта».

Мне до конца так и не ясно, как я умудрился удрать. Кажется, между двумя бандитами вспыхнула ссора… они пустили в ход ножи. Кто-то вроде бы орал:

– Зарежь его!

А другой вопил:

– Он не виноват!

Тут латиноамериканка увела меня в соседнюю комнату и начала кружиться в танце, периодически врезая мне высоким золоченым каблуком.

Я, конечно, прекрасно знаю, что женщину бить неэтично, но нет правил без исключений. По-моему, я уложил ее одним-единственным ударом в челюсть. В этот момент в комнату сунулся бандит: он прижимал тряпку к резаной ране на щеке. Я двинул ему в ухо, использовав для атаки какой-то большой круглый предмет, происхождение которого мне неизвестно. Жизнь – странная штука: в ту самую минуту, когда мой второй похититель шлепнулся на пол, я неожиданно понял, что мне очень хотелось бы заниматься охраной правопорядка. Однако мне не хотелось портить столь чудную картину, поэтому я выпрыгнул из окна и ринулся бежать как угорелый.