Михаил Черненок - Точки пересечения. Завещание

— Да-а-а, — будто соглашаясь со стариком, проговорил Бирюков и, чтобы остановить увлекшегося «тарелками» Торчкова, быстро спросил: — Значит, Иван Васильевич, в ту ночь, когда Тиунова исчезла, электричество в Березовке было выключено?

— Я ж русским языком об этом сказал. Не веришь, у любого спроси… — Торчков почесал за ухом. — Могу тебе добавить еще интересную примету: Женька Гуманов перед той ночью к Томке не приходил, а вот раньше частенько у нее гостевал. Врать не стану, на ночевку вроде бы не оставался, а все так это… Под предлогом душевных отношений: то дровишек Томке нарубит, то сарайку починит, то по электрической части чего-нибудь смастерит. И все подобные работы выполнял без материальной заинтересованности, за одно лишь спасибо. С других колхозников за свои услуги тоже никогда ни копейки не взял. Откуда у него такое высокое сознание?.. Наверняка — из другого мира. Вот бывший мужик Томкин, Павлик Тиунов, тот был наш, коренной земляк. На автомашине работал. И дрова, и сено, и чего только он березовцам не возил. Врать не стану, вымогательством Павлик не занимался. Но, если за выполненную работу ему бутылек или пятерку предложишь — никогда не откажется! Проще говоря, как все земляне, безотказный был парень, пока Кротов из шоферов его не вытурил…

— После развода часто Павлик к Тамаре наведывался?

— Зимой — нет. С весны же заглядывал сюда. Вроде бы назад к Томке просился, но она к этому времени уже с Гумановым шашни завела и со скандалом выпроваживала Павлика на все четыре стороны.

— Пальма на него лаяла?

— Не-е. Он ведь, пока с Томкой не разбежался, в соседях со мной жил. Собака его знала, как облупленного. Вот на Женьку Гуманова постоянно брехала пуще, чем на Гайдамачиху. Поэтому я и предполагаю, что Женька с нечистой силой одной веревочкой связан, — Торчков внезапно спохватился: — Который час, Игнатьич, а?..

Антон посмотрел на часы:

— Без пятнадцати шесть.

— Ох, елки-моталки! Щас же по телеку «Очевидное-невероятное» начнется. Может, новенькое покажут, — Торчков, резво вскочив, окликнул прохлаждавшуюся у воды собаку: — Пальма, ходь сюда! Домой потопаем.

Бирюков вновь остался на берегу один. Неприятный осадок от встречи с Зорькиной после разговора с фантазирующим Торчковым сменился необъяснимой грустью. Антон задумался. Было в торчковской «фантастике» что-то реальное: неожиданно погасший в селе электросвет, неистовый лай собаки, сгорбленная фигура, удалившаяся от дома Тиуновой к кладбищу…

Надо проверить эти факты показаниями других сельчан, не увлекающихся «тарелками», — невесело подумал Бирюков, глядя на недостроенный особняк Гайдамаковой.

Близнецы Инюшкины все-таки запустили в небо бумажного змея и еще раньше Торчкова убежали в Березовку. Антону вдруг захотелось без свидетелей побывать в желтеющем на взгорке особняке Гайдамаковой. Не давала покоя мысль: зачем одинокая, доживающая последние дни старуха затеяла строительство такого терема?..

Бирюков надел фуражку, перекинул через плечо пиджак и неторопливо пошел к особняку. Внешне двухэтажный дом напоминал коттеджи, в которых жили руководители районных организаций. Только те были кирпичными, а этот — из добротных сосновых бревен. Схожа была и внутренняя планировка дома. Видимо, поднаторевший на строительстве коттеджей Хачатрян использовал здесь уже апробированный проект, слегка изменив его в сторону уменьшения.

Антон обошел нижний этаж с пустующими кладовками, кухней и туалетом. По широкой лестнице с красивыми перилами поднялся на второй этаж. Отсюда через большие окна без рам можно было разглядеть буквально каждую усадьбу в Березовке. Фасадом особняк был обращен к неоглядной дали Потеряева озера с небольшим островком на середине. Там, у острова, на ледяной дороге в метельный февральский вечер 1917 года трактирщик Гайдамаков ограбил подводы сибирского миллионера Кухтерина, пытавшегося сплавить часть своих драгоценностей из тревожно заволновавшейся России в Китай.

На противоположном берегу озера, над черной полоской горизонта виднелись крыши домов старинного села Ярское. Засмотревшись на них, Бирюков вспомнил, как десять лет назад в том самом Ярском он, совсем еще начинающий сотрудник уголовного розыска, проводил первое в своей жизни расследование, связанное с убийством жениха Марины Зорькиной. Тотчас, будто наяву, вспомнилась первая встреча с Мариной, и сразу почему-то защемило сердце.

Задумавшись, Бирюков хотел присесть на подоконник и вдруг увидел на нем нарисованного зеленым фломастером человечка с короткими, как у лилипута, ножками и такими же, непропорционально укороченными по отношению к туловищу, руками. Вместо головы человечек имел круглый, словно выведенный циркулем, шар с двумя расходящимися кверху лучами антенн. Над правым лучом стоял крестик, каким принято обозначать знак «плюс», над левым — черточка, знак «минус». Антон с любопытством посмотрел на соседний подоконник — там тоже красовался человечек. Точно такие же, будто сделанные по трафарету, зеленые человечки были изображены на всех восьми подоконниках верхнего этажа.

Бирюков сосредоточенно стал осматривать чисто подметенный паркетный пол. Кроме его собственных, едва приметных, следов, на паркете ни малейших отпечатков не было.

Полина Владимировна встретила Антона обеспокоенно:

— Ты где, сынок, полный день пропадал? Обедать не приходил и хмурый чего-то…

— В гостях пообедал, — ответил Антон.

— Неужели, правда, у Марины Зорькиной был?

Антон удивился:

— Кто это тебе успел доложить?

— В селе, сынок, живем. Здесь, сам знаешь, люди как на ладошке, — уклончиво сказала мать.

— А все-таки?..

— Бронислава Паутова по секрету сообщила. В сельмаге лучше, чем по радио, новости известны, — Полина Владимировна пристально посмотрела Антону в глаза:

— Ну, понравилась Марина? Славная она, правда?..

— Я не, понравился ей, мам.

— Не говори глупости! Маринка, считай, не выходит от нас. Все книжки, оставшиеся после тебя да от Сергея, перечитала. А у самой этих книг — хоть отбавляй! Когда тебя орденом наградили, газету приносила с твоей фотографией: Спрашивала: не женился ли? Думаешь, это спроста?..

— Ничего я не думаю, — усмехнулся Антон. — Не надо об этом. Может, помочь тебе что?..

Полина Владимировна посмурнела:

— Да какая мне помощь… Вот, разве, в сельмаг сходил бы, деду Матвею рафинаду купить. Он с сахарным песком чай не пьет, вприкуску чаевничает.

— Больше ничего не покупать?

— Остальное, сынок, у нас все есть.

Березовский сельмаг находился рядом с новым Домом культуры, на месте которого, как помнил Антон, совсем недавно стоял невзрачный домик со скромной вывеской «Клуб». Напротив сельмага, через дорогу — дом, где одну половину занимала Зорькина. Сворачивая к магазину, Бирюков не утерпел и скосил взгляд в сторону этого дома. На крыльце, одетая в светлое домашнее платьице, с книгой в руках сидела Марина. Антону показалось, что она тоже покосилась на него.