Святослав Логинов - Фантастика и Детективы, 2014 № 3 (15)

— В каких пределах?

— За какую плату?

— За ту плату, что вы сами назовёте, — спокойно ответил незнакомец. — А вот пределы вам предстоит узнать самим.

Женщина в розовой кофте открыла было рот, но Глаша ее опередила. Рука девушки метнулась в карман джинсов, откуда она выудила мятую бумажку.

— Вот, — выпалила девушка, протягивая скомканную купюру через костёр. — Один доллар. Хочу миллион. Долларов.

Лысоватый Игорь было хохотнул, но мигом осёкся. Что-то было такое в напряжении позы девушки над костром и в её отчаянном жесте, что дыхание затаили все. Лишь потрескивал сушняк в костре, и отблески пламени плясали по лицам, как танцует свет на воде.

— Такое желание изменит целую жизнь, — сказал незнакомец.

— И что, вы не можете его исполнить? — выпалила девушка. Руку она не убрала.

— Исполнить могу. Но цену за это придётся заплатить совсем другую. — Незнакомец взял купюру из руки девушки и расправил её. — А вот и ваше первое желание.

Не меняя руки, он протянул купюру обратно, но теперь на ней красовался портрет Бенджамина Франклина.

— Сто баксов, — констатировал Игорь. — Повезло.

Макс потер глаза. Ну, вот теперь ясно. Обычный аттракцион для туристов: заплати сто семьдесят долларов и получи сто обратно, если повезет.

— Больше желаний на деньги не будет, — негромко сказал незнакомец. — Пока.

— А на здоровье? — полюбопытствовал Игорь. — Ну, там, бессмертие, крепкие зубы, здоровые дёсны, секс до ста?

— Это невозможно, — серьёзно ответил незнакомец. — Я не могу изменить ваши тела. Но я могу показать вам истину.

— Какую?

— Любую.

На секунду вокруг костра снова воцарилось молчание. Ветер из пустыни проникал под куртку даже возле огня, и Макс зябко поежился. Или это не ветер, а предчувствие?

Да нет, бред.

— Мой муж мне изменяет? — вдруг спросила Алла. Её накрашенные губы дрогнули.

Незнакомец ответил без промедления:

— Да.

— Откуда вы знаете?

— Вы и сами это знали, — последовал мягкий ответ. — Просто сомневались. И это ваша цена.

— Ловко, — пробормотала рядом с Максом Глаша. — Клиентов, по крайней мере, дурят почти профессионально.

Максим неопределённо хмыкнул в ответ. Пока всё было похоже на обычный трюк, но… Для чего их сюда привезли, и к чему эта болтовня о цене желаний, в конце концов?

И о заветной мечте, что может изменить целую жизнь…

Макс закусил губу до боли. Сердце вдруг пропустило удар.

— И последнее желание перед ужином. — Незнакомец перевел взгляд с Игоря на Макса. — Максим, вы о чём-то хотели меня спросить?

— Я… — Макс набрал воздуха в легкие. — Вообще-то да. Вы знаете, что будет после смерти?

— А хороший вопрос, — ухмыльнулась Глаша. — Я поддерживаю.

Незнакомец долго молчал.

— Иногда мне задают этот вопрос, — наконец сказал он. — Я редко на него отвечаю. Чтобы заплатить цену, вам придется увидеть ответ.

— Увидеть что? — уточнила Глаша. — Рай? Ад? Могильных червей?

— То, что увидите вы.

Незнакомец дважды хлопнул в ладоши. Спустя секунду из шалаша за костром вышли двое бедуинов в просторных одеяниях. Двигаясь плавно и бесшумно, как привидения, они установили напротив каждого гостя по позолоченному кальяну с инкрустациями из алого стекла. Пламя костра отражалось в каждой грани, заставляя их сиять, как рубины.

Иллюстрация к рассказу Александры Сенцовой

Когда бедуины расставили кальяны и исчезли без единого звука, до Макса, наконец, дошло. Наркотики. Гашиш или что там обычно используют. Тут не то, что загробный мир, тут и зеленые человечки с Сириуса на огонек зайдут.

— Это всего лишь удобная форма, — словно читая его мысли, произнёс незнакомец. — Не устанавливать же здесь телеэкран. К тому же, каждый всё равно увидит своё.

Глаша первой взяла в руки позолоченный мундштук и принюхалась.

— Вроде не пахнет. Ёлки, я ж не курю!

— Курить не обязательно. Просто вдохните дым три раза.

Макс украдкой оглядел своих спутников. Глаша всё ещё крутила в руках мундштук. Игорь ощупывал тонкий двугорлый кальян. Алла… Алла сделала глубокий вдох, потом ещё один, ещё…

И упала на подушки с блаженной улыбкой на лице.

Макс больше не колебался. Первая затяжка пахла чем-то сладковатым. Вдруг заложило нос и закружилась голова, словно при высокой температуре. После второй затяжки засаднило горло, собственное дыхание обдало рот жаром, и пейзаж вокруг поплыл, превращаясь в видение, в гриппозный кошмар.

Третьей затяжки он не почувствовал.

Краешком сознания, который оставался Максом, он помнил, что счастье мало зависит от обстоятельств. Выиграл ли человек в лотерею, отправился ли в тюрьму, вскоре кривая счастья приходит в норму, и он чувствует то же, что и прежде, будь то неделя на Карибах или внезапное послабление от тюремного начальства.

Здесь… здесь это не было похоже на правду.

В какой-то книге Макс прочел, что рай отличается от ада лишь людьми, которые тебя окружают. Это больше напоминало истину.

А пару лет назад, когда они сидели на даче, отец сказал, что загробная жизнь вряд ли отличается от нашей, только рождаешься ты в другой семье.

Вот это и впрямь было правдой. Для Макса.

Хотя осталось ли что-то от него прежнего, Макс совсем не был уверен. Индийская девочка, к которой брезговали даже обращаться, мало напоминала русского программиста. Достаточно упомянуть, что о вышивке бисером на фабрике в трущобах по шестнадцать часов в день ей приходилось лишь мечтать. И хуже всего было осознание, что он чем-то это заслужил: поступком столь тёмным, низким и позорным, что перед ним меркли даже унижения, рабский труд и помои. Что это было? Что?

Но до того, как ему удалось вспомнить ответ, тьма выплюнула Макса обратно к костру.

Макс лежал на спине, хватая ртом воздух. В звёздное небо уходил дым от костра, и далеко-далеко, почти в другой галактике, шумело море.

По правую руку от Макса Игорь дышал, как загнанный заяц. По левую Глаша обхватила себя руками, и по её лицу катились слезы.

— За что? — едва слышно прошептала Глаша. — Что я сделала? Мне даже не сказали…

— У тебя тоже было такое ощущение? — тихо спросил Макс. — Что ты виновата, и не помнишь, в чём?

— Ну да… кажется. — Она наморщила лоб. — Нет, уже ничего не помню.

Макс собрался было возразить — и понял, что тоже не помнит почти ничего. Только вину, тьму, размытые, как в ускользающем сне, переулки, и вопиющий ужас.

— Вообще-то высокая концентрация тетрагидроканнабинола дает похожий эффект… — начал было лысоватый Игорь, но поймав взгляд Аллы, умолк.

— Я поняла, к чему это было, — заговорила та. — Вы ведь не фокусник. Это был ад, верно? И мы все туда попадем, если вы выполните наши желания.