Рой Викерс - Образцовая подделка

Дело было так.

Фиделити, уставшая от городской суеты, сбежала на недельку в Своллоусбат. С собой она пригласила лишь свою пожилую тетушку. Все четыре мили пути от станции тетушка дремала, а Фиделити любовалась милыми сердцу лесами и полями. Ее машина остановилась у подлинной тюдоровской двери Фермерского дома, и Фиделити нежно помогла старушке выбраться наружу. И тут она заметила тени на лицах слуг и поняла: что-то не так. Из их бессвязных объяснений стало ясно, что над Своллоусбатом нависла беда.

Фиделити отдохнула, приняла ванну и, переодевшись в скромное серое платье, подобрала к нему подходящую шляпку. Затем она отправилась в деревню, которая, как вы знаете, состоит из дюжины коттеджей и двух весьма милых гостиниц, построенных архитекторами не только знавшими свою работу, но и любившими Своллоусбат.

Повстречавшаяся ей миссис Джорман была вся в слезах.

— Вы разве не слыхали, мисс? Все этот мистер Стрэнек. Он и леса, и долину, и гостиницы, и всю деревню прямо так и скупил на корню у бедняжки его светлости. И теперь нам велено в три месяца отсюда убраться, гостиницы закрывают…

— Моя милая, горе застит вам глаза. Беда не так страшна, как кажется. — Прекрасные фиалковые глаза Фиделити светились сопереживанием. — Он не может выгнать вас из ваших домов.

— Человек его светлости нам так и сказал, но он может, еще как, — сказала миссис Джорман. — Всех мужчин, у кого есть дом, он нанял в каменоломню за Инчфилдом и выдал там каждому по коттеджу, которые специально для этого и построил, так что нам всем придется уехать. Неужели вы, мисс, ничего не слышали? Ведь если Джордж все понял правильно, мистер Стрэнек хочет через ваши земли пустить железную дорогу.

— Боюсь, Джордж тоже ослеплен горем, — произнесла Фиделити. — Я не арендую землю у его светлости — она, как и дом, принадлежит мне. И никакой железной дороги, обещаю вам, миссис Джорман, на ней не будет.

— Ох, как вы меня успокоили, мисс, — посветлела миссис Джорман. — А ведь я ему говорила, Джорджу, говорила: ты только подожди, вот приедет мисс Доув! Боже правый, да вот же он! То есть не Джордж, а…

Мимо них проехала желтая спортивная машина. За рулем сидел шофер в желтой ливрее — миссис Джорман приниженно поклонилась, а Фиделити пристально взглянула на пассажира из-под полей шляпки. Машина покатила дальше и через полмили свернула на дорогу, ведущую к дому Фиделити.

— Миссис Джорман, он едет повидаться со мной. До свидания. Я не подведу вас — и Своллоусбат.

Машина мистера Стрэнека медленно выезжала из ворот, когда Фиделити подошла к дому. Перевесившись через борт, он окинул оценивающим взглядом стройную фигурку в сером.

— Не подскажешь, где тут мисс Доув?

— Конечно, сэр. — Фиделити присела в реверансе.

— Ну так где она? Давай говори, я не слышу.

— Я здесь, сэр, — кротко ответила Фиделити.

— Что-что? Это ты? То есть — прошу прощения, мисс. — Мистер Стрэнек сорвал шляпу и выскочил из машины. — Я надеялся повидаться с вами, мисс Доув. Как вы, посмею предположить, уже слышали, Своллоусбат теперь принадлежит мне. Поэтому я и пришел с вами поговорить — и вам, смею сказать, от этого разговора кое-что перепадет.

— Мне? Перепадет? — изумленно произнесла Фиделити. — Вы очень щедры, мистер Стрэнек. Не откажетесь ли зайти в мое скромное жилище?

Мистер Стрэнек зашел в дом. Он настолько мало знал о деревянных панелях, резьбе, апостольских ложках [2] История апостольских ложек начинается в эпоху Возрождения — именно тогда в христианских странах появился обычай дарить на религиозные праздники наборы из двенадцати (реже тринадцати) серебряных ложек. Ручки двенадцати ложек изображали апостолов, а тринадцатой — Христа. К началу XVI в. апостольские ложки стали традиционным подарком крестных ребенку на крещение, а к середине XVII в. почти исчезли. Сегодня, как и в дни Фиделити Доув, они являются большой редкостью. и веджвудском фарфоре [3] В середине XVIII в. Джозайя Веджвуд, 12-й ребенок в семье состоятельного гончара, основал собственное керамическое производство. Его новаторский подход ко всем аспектам своего дела — материалам, дизайну, организации производства, маркетингу — вскоре превратил его продукцию в непременный атрибут аристократической жизни. Веджвуду покровительствовала королева Шарлотта, а Екатерина II заказала у него «Сервиз с зеленой лягушкой», ныне выставленный в петербургском Эрмитаже. На нем изображены английские дворцы, аббатства, усадьбы и парки — Екатерина пожелала, чтобы вся Англия была у нее на столе. Каждый предмет украшен шуточным гербом — зеленой лягушкой. Породнившись с эксцентричным соседом Эразмом Дарвином, Веджвуд стал одним из основателей могучей династии: Чарльз Дарвин приходился ему внуком. В конце 2000-х международная корпорация, в состав которой входит компания Веджвуда, столкнулась с финансовыми трудностями и перевела большую часть производства в Индонезию, оставив в Англии только мастеров по изделиям класса люкс. , что продолжал считать Фиделити простодушной дочерью почившего фермера.

— Пустая болтовня мне не по нраву, мисс Доув, — объяснил он. — Все кругом я уже купил, за исключением вашей земли. А теперь и вашу землю хочу купить. Признаю это без лукавства. А теперь вы, наверное, затребуете за нее баснословную цену.

Фиделити всегда думала молниеносными вспышками. Судьбу мистера Стрэнека она решила еще на подъездной дорожке. Ее лицо приобрело выражение почти неземной невинности.

— Баснословную цену! — повторила она. — То есть больше, чем все это стоит на самом деле? Ах, я никогда бы так не поступила! Неужели вы могли подумать, что я потребую больше денег потому, что вы так честно признались в желании приобрести мою собственность?

На лице мистера Стрэнека появилось сначала озадаченное выражение, потом — подозрительное, а затем, после испытующего взгляда, — крайне довольное.

— Что ж, подобная порядочность делает вам честь, конечно, — пробормотал он. — Теперь, наверное, пора договориться о цене. Пять тысяч фунтов — и вы подписываете договор. Что скажете?

Именно за столько лорд Кэрронмер продал имение Фиделити — потому что знал, как хорошо она понимает Своллоусбат. Она могла легко удвоить сумму.

Шляпка Фиделити упала ей на спину. Золотые локоны сияли, словно ангельский нимб. Ее голос был звонок и нежен.

— Пять тысяч фунтов! Но это наверняка слишком много. Я не могу злоупотребить вашей щедростью, мистер Стрэнек. Вы специально предложили больше, потому что я женщина. Если моя земля действительно вам нужна, цена ей — три тысячи.

Мистер Стрэнек был почти испуган. Фиделити могла представить, как он щиплет себя, желая удостовериться, что все это не привиделось ему во сне. Спустя несколько секунд он взял себя в руки.