Мишель Бюсси - Не забывать никогда

Я смотрел на Пироза и по-прежнему ничего не понимал. Он сильно вспотел. Похоже, он не слишком хорошо себя чувствовал. У меня создалось впечатление, что он хочет налить себе третий стаканчик, но не решается.

— Если я не совсем идиот, то, полагаю, роль Магали Варрон исполнила Осеан Аврил. Но, Пироз, одна деталь по-прежнему от меня ускользает, совсем крохотная деталь. Если все это подстроено, как Осеан удалось спокойно улечься на пляже? Может, у нее выросли крылья?

— Осеан — настоящая оторва! Красива до безумия. Спортивная. А главное, решительная. Горит желанием отомстить за сестру-близнеца. Как только год назад план созрел, она начала тренировки.

При упоминании о свойствах характера Осеан странное тепло разлилось по всему моему телу. «Девушка моей мечты, — снова вспомнил я. — Ангел, способный летать».

Я убедил себя пойти в наступление на Пироза.

— Какие еще, к дьяволу, тренировки?

— Бейсджампинг. Во Франции федерация насчитывает несколько сотен человек, а всего в мире их несколько тысяч. Чтобы тебе стало понятнее, бейсджампинг заключается в умении совершать короткие прыжки с фиксированных объектов. С края пропасти. С высотного здания. С церковной колокольни. Со скалы. Разве в твоем предместье этим не развлекались?

Я ничего не ответил, только покачал головой.

— Если хочешь узнать поподробнее, Салауи, скажу, что бейс-джамперы могут прыгать с высоты минимум пятьдесят метров. Прибрежные скалы в Ипоре высотой примерно сто двадцать метров. Следовательно, сам видишь, даже не будучи профессиональным бейсером, Осеан не слишком рисковала.

— Я собственными глазами видел, как она прыгнула с обрыва, — повторил я. — С красным шарфом в руке. В разорванном платье…

— Преимущество бейсджампинга. При прыжке используется вытяжной парашют, маленький и круглый, который убирается в маленькую сумочку на липучке. На их жаргоне она называется хвостовой карман. Сумочка, принимающая форму спины, толщиной менее десяти сантиметров. Очень впечатляет, под курткой или пальто ее не видно вовсе.

— А под разодранным платьем? — едва слышно спросил я.

— Молодец, мой мальчик! Платье, которое, как ты подумал, разорвал впопыхах насильник, потребовало от нас многочасовой работы. Надо было сообразить, каким образом сексуальное платье скроет то, что нужно, а именно крепежные ремешки, опутывавшие тело и проходившие под бедрами и под мышками, а также хвостовой карман на спине, который должен был выпустить парашют, как только Осеан прыгнет и дернет за лохмотья своего платья. Осеан превосходная актриса… она сумела отвлечь твое внимание. Согласен?

Я не ответил. Я не мог поверить. Не мог принять столь невероятную истину.

Спустя время, когда вся эта история окончилась, я проверил. Я посмотрел на YouTube сотни роликов бейсеров. Целую ночь, словно завороженный, я смотрел, как эти отчаянные безумцы во всех концах света развлекаются, прыгая в пустоту с самых невероятных точек — с соборов, с мостов, с телевышек. Я прошерстил все сайты, посвященные снаряжению. Пироз ничего не придумал. Хвостовой карман можно купить по Интернету, и он, действительно, занимает места меньше, чем дамская сумка, и крепится на спину.

— Падение длится менее четырех секунд, — продолжал Пироз. — Ты, возможно, заметил, что известняковое основание скалистого берега пронизано пустотами, более или менее широкими гротами, вполне достаточными, чтобы там спрятаться. Даже толстой Кармен! Сорока семи секунд больше чем достаточно, чтобы она загримировала лицо Осеан кровавыми следами и, забрав с собой хвостовой карман, снова спряталась в одном из ближайших гротов.

Я вспомнил, с какой ужасающей быстротой я мчался к пляжу. Я добежал до тела раньше, чем Кристиан Ле Медеф и Дениза Жубан. К распластавшемуся на камнях трупу.

— Осеан сыграла мертвяка? Черт, как же ей удалось выдержать столько времени? Мы ждали вас больше десяти минут, пока вы парковали полицейский микроавтобус.

Пироз не удержался и налил себе третий стаканчик.

— Вспомни, Салауи. В то утро стоял собачий холод. А что прежде всего сделала Жанин, то есть для тебя Дениза Как-ее-там?

Я стал вспоминать. Точно. Какой же я идиот, что не обратил на это внимания!

Пироз торжествовал.

— Она попросила у тебя толстовку, чтобы прикрыть лицо и тело Осеан! Чтобы она спокойно дышала, пока ты дрожал от холода!

Словно желая продлить удовольствие, Пироз омочил губы в кальвадосе.

— Мы не предусмотрели только одну деталь, а именно — что тебе придет в голову бросить Осеан красный шарф, который мы заботливо прицепили на твоем пути. Пришлось импровизировать. Осеан прыгнула вместе с шарфом. Чтобы добавить еще немного перчика нашей мизансцене, Кармен решила обмотать его вокруг шеи дочери. Уверен, тебе пришлось основательно поломать голову!

— Кучка психов!

Пироз расхохотался.

— Я рад, что ты все правильно понимаешь!

Пока он смаковал кальвадос, не решаясь проглотить его одним махом, я разглядывал свернутый в трубочку лист.

Сравнение моего генетического профиля с профилем двойного убийцы.

Доказательство моей невиновности, сводящее на нет весь этот бред. Конечно, если Пироз не подделал его, как и все остальное.

— Вы напрасно затратили столько усилий, — бодро заявил я. — Со всем уважением, с коим я отношусь к горю этих лицемеров из организации «Красная нить», среди которых хочу особо выделить мерзавку Мону, или Алину, как вам будет угодно, я заявляю, что вы поставили не на ту лошадку. Я не убийца. Очень жаль… Надеюсь, вы передадите мои слова?

Я протянул руку, давая понять Пирозу, что жду от него ключа от наручника, которым прикована к стене моя правая рука.

— Кажется, ты не понял, Салауи. Насильник ты или нет, им наплевать. Им нужен виновный!

По моему обнаженному телу пробежала дрожь, от спины до отрезанного колена.

Хреново. Что еще придет в голову этим психопатам?

— Сначала они заставят тебя признаться. Потом они тебя казнят. Они десять лет ждут этого момента. Десять лет Кармен Аврил мечтает отрезать яйца тому, кто изнасиловал ее любимую девочку. Десять лет она делает все, чтобы горечь утраты Осеан становилась еще острее. Десять лет Фредерик Мескилек, словно кастрюля-скороварка, подогревает свою ненависть, чтобы наконец взорваться и выплеснуть ее. Десять лет он мечтает наплевать на все христианские принципы и собственными руками задушить убийцу своей невесты.

— Это кретинизм, Пироз! Я невиновен!

Пироз тихо поднес свой стаканчик к моему. Этот идиот хотел чокнуться со мной! Я не пошевелился. Нисколько не обидевшись, он, резко закинул голову, одним махом опустошил стаканчик и застыл в этой позе.

— Я знаю, — наконец промолвил он.