Пер Вале - Наемные убийцы

- Нет, - заключил он. - Поеду поездом. Привет.

- Привет, - отозвался Гейдт. - До скорого.

- Надеюсь.

Леваллуа правильно рассчитал. Он без помех добрался до Энгельхольма на следующее утро. Оттуда автобус довез его до Турекова.

Рыбачья шхуна, как было условлено, ждала в гавани. Он сразу поднялся на борт, но в море они вышли, только когда стемнело.

На другой день Леваллуа был в Копенгагене, где ему практически ничего уже не грозило.

Хотя он не больно-то разбирался в датском языке, первые страницы газет поразили его своими заголовками. И он спросил себя, в котором часу в киоски Главного вокзала поступают свежие номера "Франс-суар".

* * *

Рейнхард Гейдт все валялся на постели, заложив руки за голову. Слушал вполуха радио и продолжал размышлять над своим первым основательным провалом. Кто-то перехитрил его, хотя подготовка была безупречной.

У кого хватило ума, чтобы так лихо его одурачить?

Когда начали передавать экстренное сообщение, он сел и удивленно прислушался.

Надо же, ко всему еще такое чуть ли не комическое совпадение!

Гейдт поймал себя на том, что смеется вслух.

Но смех смехом, а теперь ему рискованнее прежнего выходить на улицу.

Хорошо, что он предусмотрительно запасся хорошими книжками, которые можно читать и перечитывать с пользой для ума.

Рейнхард Гейдт понял, что нескоро увидит вновь Питермарицбург, и, поскольку он был большой любитель природы и свежего воздуха, ожидание обещало стать томительным.

Тем не менее он не очень унывал. Хандра для человека в его положении была непозволительной роскошью.

Для Мартина Бека венцом этого поразительного дня был телефонный звонок Херрготта Рада, который сообщил, что освободился, но, к сожалению, совершенно не представляет себе, где находится.

- И никто там у вас не знает?

- Нет, здесь все из Сконе.

- А как вас туда доставили?

- На полицейском автобусе, - ответил Рад. - Он ушел и приедет за нами только завтра утром. Единственное, что я могу сказать, - тут недалеко есть железная дорога. Поезда зеленые.

- Метро, - произнес Мартин Бек, раздумывая. - Ты в каком-нибудь предместье.

- Какое же это метро, ни одного туннеля не видно.

- Скажи ему, пусть выйдет из дома, дойдет до ближайшего угла и прочтет название улицы, - подсказала Рея, которая всегда подслушивала телефонные разговоры.

- Подключился кто-то? - рассмеялся Рад.

- Не совсем.

- Я слышал, что она сказала. Жди у телефона. Он вернулся через четыре минуты и сообщил:

- Люсвиксгатан. Тебе это что-нибудь говорит? Мартину Беку это название ровным счетом ничего не говорило, но Рея снова вмешалась в разговор.

- Он находится в Фарсте. Там такие кривые улицы, что ничего не стоит запутаться. Скажи ему, чтобы вышел и ждал на том же углу, я заберу его через двадцать минут.

- Слышу, слышу, - сказал Рад.

Рея уже надела красные резиновые сапоги. Застегивая куртку, открыла наружную дверь.

- И не смей подходить к плите, понял? - крикнула она.

- Деликатная у тебя знакомая, - рассмеялся Рад. - Как ее зовут?

- Сам спросишь, - ответил Мартин Бек. - Пока.

У Реи был старый автофургон "вольво", с помощью которого она нагоняла страх на пешеходов и автомобилистов. Знатоки презрительно называли эту конструкцию трактором или паровым катком, на самом же деле машина была отменная, потому что никогда не капризничала и не ломалась. Недаром завод снял эту марку с производства. Рея видела в этом одно из многих свидетельств того, что капитализм подчиняется только своим собственным законам.

Через сорок четыре минуты она вернулась с Радом. Видно, они сразу поладили, потому что еще из лифта до Мартина Бека доносились их веселые голоса и смех.

Сбросив куртку, Рея глянула на часы и помчалась на кухню.

Рад осмотрел квартиру и заключил:

- Не так уж и плохо для Стокгольма. Потом спросил:

- А что, собственно, произошло сегодня? В таком городе разве постовой может что-нибудь знать толком? Стой и пялься, куда тебе приказано пялиться, вот и все.

Он был прав. В таких случаях постовые знали ровно столько, сколько солдат на поле боя, а именно - ничего.

- Одна девушка застрелила премьер-министра. Спряталась в Риддархольмской церкви, а секретная полиция, которой было поручено наблюдение, прозевала ее.

- Не могу сказать, чтобы я принадлежал к числу его поклонников, сказал Рад. - И все же я не вижу в этом никакого смысла. Через полчаса они поставят взамен другого, который будет ничем не лучше.

Мартин Бек кивнул. Потом спросил:

- Какие события в Андерслёве?

- Событий куча. Но все приятные. Например, мы с Калле спасли монопольку. Кое-кто добивался, чтобы прекратили продажу спиртного, но поди потягайся с начальником полиции и священником.

- А Фольке Бенгтссон как поживает?

- Хорошо, надо думать. Такой же, как всегда. Но вот новость: какой-то полоумный стокгольмец купил дом Сигбрит себе под дачу. - Он громко рассмеялся: - И с Бертилем Мордом чудо приключилось.

- Какое же?

- Мне надо было утрясти с ним кое-какие вопросы, как распорядиться имуществом и все такое прочее. Вдруг выясняется, что он продал свой дом, и кабак, и вещи и снова в море подался. Говорят - ему кто-то посоветовал. Кто бы это мог быть?

Мартин Бек промолчал. Это ведь он посоветовал.

- Ну вот, мы принялись его разыскивать, разослали письма во все концы на английском языке и наконец получаем ответ на роскошной бумаге от одного пароходства в Тайбэе, с острова Тайвань, и там написано, что они наняли капитана Морда четыре месяца назад в Либерии и теперь он командует теплоходом "Тайвань Сан", который направляется из Сфакса в Ботафого с грузом листьев альфа. Пришлось сдаться. Одного только не пойму: Морд ведь упился почти насмерть, на врачебное свидетельство не мог рассчитывать. Как же он ухитрился стать капитаном такого большого судна?

- Сунь пятьсот долларов надлежащему врачу в Монровии, получишь справку, что у тебя деревянная нога и стеклянный глаз, - сказал Мартин Бек. - Меня другое удивляет: что Морд сам до этого раньше не додумался.

- Сам, - хитро заметил Рад. - Значит, это ты...

Мартин Бек кивнул.

- А еще, - продолжал Рад, - меня удивили кое-какие детали следствия, если ты не обидишься. Так, рассказывали, будто убийца, как-его-там, умер от инфаркта, когда за ним пришла полиция.

- В самом деле?

- Инфаркт просто так не бывает, - сказал Рад. - Мне пришлось потом говорить с его врачом в Треллеборге, и я узнал, что у него был порок сердца. Ему запретили курить, пить кофе, ходить по крутым лестницам, волноваться. Запретили даже...

Вошла Рея, и Рад осекся.

- Что ему запретили? - спросила она.

Рад объяснил, что.

- Бедняжка, - сказала Рея и снова вышла на кухню.

- И еще одна деталь, - продолжал Рад. - Когда угнали его машину, дверца была незаперта и двери гаража распахнуты настежь. Почему? Да потому что он сам хотел, чтобы ее украли, понимал, что она может стать уликой в деле Сигбрит Морд. До убийства он всегда запирал гараж. Небось, если бы не его мерзкая баба, не стал бы даже заявлять об угоне.