Татьяна Устинова - Подруга особого назначения

"Молнируйте в Москву”, – говорили в фильме, который Варвара когда-то смотрела.

– Что это такое, я хочу знать! – выпалил шеф в саженную спину. Спина не дрогнула.

У входа в приемную произошло какое-то движение, и, широко шагая, вошел Иван в длинном пальто. У него за спиной нарисовались еще два каменнолицых, похожие на первых как две капли воды. Один остался при входе, а второй бесшумной походкой тигра двигался за Иваном.

Варваре стало нехорошо.

– Привет, – сказал Иван, подошел и поцеловал ее. У него были твердые и холодные губы. – Ну что? Готова?

Он всмотрелся в нее и крепко взял рукой за плечо. И улыбнулся.

Белые зубы, выбритая синева на щеках, длинные прямые ресницы, и кажется, что глаза густо обведены черным.

Как во сне, Варвара потрогала его руку у себя на плече – Что это значит?! – фальцетом крикнул шеф. – Я хочу знать, что это значит?! Почему вы позволяете себе вламываться в мой кабинет, и что это за!..

– Я вызову охрану, – неуверенно пригрозила Илария и не тронулась с места.

– Где твоя сумка? – спросил Иван у Варвары. – Коля, забери ее сумку. А пальто?

– В шкафу, – пробормотала Варвара, удивляясь тому, что губы ее слушаются, – только не пальто, а куртка – Ты меня не узнал, что ли, Альберт Анатолич? – Иван произнес имя шефа так, что оно странно уменьшилось и как будто даже потеряло значительность и нарочитую усложненность. Не отпуская Варвару, он повернулся к шефу и ее заставил повернуться. – Что это ты, дорогой? Начальство надо знать в лицо.

Варвара немедленно уставилась в это самое лицо, которое “надо знать”, уверенная, что происходит какое-то недоразумение, обман, фарс, и ей было страшно, что шеф сейчас прогневается окончательно и как-нибудь.., унизит Ивана.

Все получилось не так.

Шеф вдруг как будто тихонько икнул, алые народовольческие пятна залили все бледное гневное лицо и благородные руки, испарина выступила на аттическом лбу, и нос заострился, и в глазах плеснулся такой ужас, что и Варвара заодно перепугалась.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Иван, также пристально наблюдавший “ряд волшебных изменений чудного лица”, – признал.

– Иван Александрович? – выговорил рот шефа будто отдельно от шефа и отдельно же улыбнулся резиновой улыбкой. – Мы никак не ожидали, что вы… Мы всегда рады, что вы… Мы сейчас же доложим, что вы…

– Мы, Николай Второй, – согласился Иван весело, и шеф прерывисто перевел дух. Варвара никогда не видела его в таком состоянии. – Докладывать ты подожди пока. У меня на вас сил нет.

В дверях приемной опять произошло какое-то движение, все повернулись туда, и за спиной у каменнолицего возникла веселенькая Владислава в распахнутой норковой шубке, сияющая браслетами, бриллиантами, чулками, нагруженная разномастными магазинными пакетами.

– Приветик, – прощебетала она, и шеф, кажется, даже застонал сквозь зубы, – что тут у нас такое?

– У-у-у… – протянул Иван, рассматривая Владиславу, – как все запущенно!

– Может, подать кофе? – вдруг вступила Илария, решившая спасать положение. – Или чаю? Мы можем предложить вам чашку цейлонского чая. Нам привозят из Шри-Ланки, самый свежий, еще не сушеный!

– Ишь ты! – удивился Иван.

– Я сейчас все приготовлю, – засуетилась Илария и сделала движение, как будто намеревалась немедленно броситься за чаем, даже если бежать придется до этой самой Шри-Ланки.

– Ты хочешь чаю? – как ни в чем не бывало спросил Иван у Варвары. – Или поедем?

Так усталый, но заботливый муж спрашивает любимую жену, засидевшуюся в гостях.

Варвара вдруг подумала, что играет он просто великолепно. Куда там сериальным бедолагам с их потугами изобразить “настоящую жизнь”!

Она потрясла головой, что можно было расценить как угодно. Она мечтала только об одном – чтобы все, наконец, кончилось.

Он же обещал, что повезет ее ужинать! Ну и все. Больше ей ничего от жизни не нужно. Даже сокрушительное поражение шефа и его драгоценной Иларии ей не нужно.

…И все-таки кто такой Иван Александрович Берсенев, который утирал синим клетчатым платком сопливый нос и занимал все место на широченной кровати, отпихнув ее к самому краю, так что она все время боялась свалиться?

– Спасибо, но чаю мы не хотим, – вежливо сказал Иван.

– Вы сейчас.., к председателю, Иван Александрович? – трепетно спросил шеф. Ужас в его глазах сменился отчаянием.

– Предупредить? – сунулась Илария.

– Нет, – сразу всем ответил Иван. – Где твоя куртка, Варвара?

– У меня, Иван Александрович. Иван мельком глянул на охранника.

– Хорошо. Поехали, Варвара.

Она растерянно посмотрела – в руках у каменнолицего была ее куртка. Его брат-близнец держал ее сумку, выглядевшую чужой и какой-то сморщенной.

– А вы.., знакомы с Варварой Андреевной? – жалобно спросил шеф и улыбнулся заискивающе. Варвара понятия не имела, что он знает ее отчество.

– Мы с Варварой Андреевной знакомы очень хорошо, – объявил Иван. Каменнолицый неслышно приблизился к Варваре и у нее за спиной распахнул куртку. Неловко оглядываясь, она просунула руки в прохладные рукава.

– Пока, Альберт Анатолич, – попрощался Иван и не протянул руки.

Оскорбительно-насмешливым взглядом он, наконец, оценил молочно-жемчужную Иларию и ногасто-сумочную Владиславу.

– Цветник у тебя изумительный. И декорации ничего. Жаль, что я раньше не знал. Аксюте я позвоню.

Виталий Аксюта – так звали председателя холдинга, главного и единственного начальника Варвариного шефа.

Подталкивая Варвару в спину, Иван пошел к дверям. Каменнолицые доберманы двинулись за ним, но процессия вдруг приостановилась.

– Хочешь совет? – спросил Иван у совершенно несчастного Альберта Анатольевича. Тот моргнул.

– Всегда надо точно знать, с кем имеешь дело, чтоб впросак не попасть, – и очень собственническим, нарочито собственническим движением он вдруг обнял Варвару за плечи. – На впечатление полагаться не стоит. Обмануться можно.

Доберман придержал перед Иваном дверь, и все оказались в коридоре.

– Ты кто? – после некоторого молчания спросила подталкиваемая в спину Варвара. – Президент Путин в гриме?

Один из доберманов взглянул на нее с изумлением.

– Нет, – буркнул Иван, – я хозяин медиа-холдинга “Московское время”. Это мой холдинг – и газета, и журнал, и канал в телевизоре. Даже стул, на котором ты сидишь в своей приемной, – мой.

– Твой, – повторила Варвара, – вот почему ты так волновался из-за смерти Петра Борисовича или как его там, а вовсе не потому, что Павел Белый твой друг!

– Конечно, – сказал он сердито, – должен же я знать, что происходит на моей территории. Мне за бойкими ребятами, вроде твоего Альберта, навоз разгребать неохота. У меня других дел полно. Кстати, Паша на самом деле мой друг.