Марина Серова - Люблю свою работу

А еще я привыкла никому до конца не доверять, даже Грому. Тем более я не доверяла Гоше. В ближайший же час я собиралась уточнить, не наколол ли меня этот очаровательный симпатяга с «Березовой рощей».

Но Гоша мне нравился. Поэтому я предложила:

— Если хочешь, заедем ко мне. Только перекусить надо что-нибудь купить, а то я, как переехала, продуктами еще запастись не удосужилась.

— Очень хочу, — обрадовался Гоша. — А мне самому неловко было напрашиваться, боялся: подумаешь еще, что из-за «Рощи». А продукты сейчас по пути закупим, скажи только, чего тебе…

Дверь «Радуги» приоткрылась, в ярко освещенном проеме мелькнула худенькая длинноногая фигурка.

— Да ты сам что-нибудь выбери, — перебила я мягко, не отрывая взгляда от скрюченной на ветру фигурки, спешащей к «пятерке». — Полностью полагаюсь на твой вкус. Кстати, через дорогу неплохой магазинчик и заезжать никуда не нужно.

— Понял, моя королева! — Гоша наклонился к «бардачку» за бумажником, между делом чмокнув меня в щеку. — Я мигом, никуда не уходи.

Едва дверца за ним захлопнулась, я вынула наушники. В «пятерке» происходил оживленный и очень занимательный диалог. Первая же фраза, вернее, ее обрывок, заставил меня присвистнуть от неожиданности.

— …мне эта Парамонова, — раздраженно говорила Жаннетта. — Слишком уж любознательная. И «бабок» у нее, между прочим, завались, сама видела, когда она вчера в кафе расплачивалась.

— Поглядим, — коротко отреагировал на эти жалобы Виктор. — Домой?

— Да, устала, как черт.

Вот тебе хороший урок, — подумалось мне с горечью, — сроки, конечно, поджимают, но не дело, когда второпях мелкие, но заметные окружающим оплошности допускать начинаешь. Но какое этой девчонке дело до моих финансовых возможностей и чрезмерной любознательности?

«Пятерка» медленно съехала на дорогу, я на всякий случай пригнулась, хотя заметить меня едва ли было возможно.

Разговор между тем принял не менее интересное направление — странная парочка обсуждала предстоящую поездку, неожиданно свалившуюся на их головы, и сопряженные с этим трудности.

— Я ведь завтра со своим Зайчонком встретиться должна была, — «Зайчонок» в устах Жаннетты прозвучал скорее презрительно, чем ласково, так что я совершенно была сбита с толку. — Какого черта!

— Не кипятись, время терпит. Утром позвонишь, скажешь, что увидитесь послезавтра. Днем раньше, днем позже… Он от нас уже никуда не денется. Денек обождет, больше любить будет.

Жаннетта фыркнула:

— Много ты понимашь в любви! Подбрось деньжат лучше, чем жизни учить, а то я поиздержалась малость.

— Это можно…

За окном замаячила фигура Гоши. Я быстро сунула наушники обратно в карман, пока он не заинтересовался моей «музыкой», и помогла открыть дверцу.

На следующий день еще не было десяти, когда вся компания собралась в офисе. Не хватало только толстушки Марго, которая вчера так переживала из-за того, что не сможет встретить приятеля.

Петрушков бродил по коридорам офиса мрачный, как грозовая туча, — должно быть, никак не мог сообразить, как это его угораздило попасться на мою удочку с сауной и прочими достоинствами. Отказаться от затеи он, возможно, и хотел бы, да не рискнул — девчонки, взбудораженные предстоящей поездкой, вмиг разорвали бы его на части. Понимая это, Петрушков предпочел нести до конца ношу, которую так необдуманно на себя взвалил, и разбираться с одной разъяренной самоуправством мужа супругой, чем с такой оравой разочарованных девиц. Однако у него хватило ума сразу же обговорить с Пашей изменения в расписании занятий. Иностранные языки решили пока отложить, начать с танцев, а дальше поступать по обстоятельствам.

После этого Петрушков потребовал, чтобы я сказала ему название базы отдыха и точное место ее расположения.

Жаннетта к этому времени уже нетерпеливо поглядывала на часы. Едва Петрушков вышел из кабинета, она немедленно юркнула туда, объявив, что ей срочно надо позвонить и желательно, чтобы при этом никто не болтался рядом. Петрушков одарил ее мрачным взглядом — в это черное для него утро он вполне мог соревноваться в угрюмости с Виктором — и отправился глотнуть свежего воздуха, сердито объявив напоследок, что отъезд ровно через десять минут, а если опаздывающие все же опоздают, то это их личные проблемы.

Всеобщий ажиотаж после этого еще более усилился. Жаннетта покинула кабинет в несколько лучшем расположении духа, чем входила в него, стрельнула у меня сигаретку и пошла курить. Виктор готовил на улице машины, девчонки оживленно трепались, травили байки, ходили из комнаты в комнату, Паши нигде не было видно.

— Тоже позвоню, пожалуй, — сказала я в пространство, вошла в директорский кабинет, подняла трубку и нажала кнопку повторного набора.

— Приемная Громова, — сообщил мелодичный женский голос.

Я аккуратно положила трубку на рычаг и несколько раз повторила высветившийся на электронном табло номер.

Марго примчалась за минуту до назначенного Петрушковым срока, растрепанная и раскрасневшаяся от быстрой ходьбы и холодного ветра.

— Проспала, представляете, — пожаловалась она и тут же расплылась в счастливой улыбке. — Надо же, успела!

— По машинам! — рявкнул Петрушков.

Четыре человека сели в «пятерку», за рулем которой умостился Паша, остальные разместились в микроавтобусе. Я пометалась между двумя машинами и в конце концов выбрала «пятерку», решив, что во время поездки все равно ничего интересного происходить не будет, а здесь я, может, смогу немного вздремнуть. Ночка сегодня выдалась бессонная, хотя вспоминала я о ней с довольной улыбкой.

Гоша вызвался сервировать стол, я тем временем удалилась в дальнюю комнату, прихватив с собой арендованный вместе с квартирой телефон.

— Мамочке позвоню, — пояснила я Гоше, — а то волнуется старушка, как я тут устроилась.

Звонить, правда, все равно предпочла по мобильнику. А на кухню вернулась минут через пятнадцать-двадцать, после того, как полностью удостоверилась, что Гоша сказал мне истинную правду и о «Роще», и об остальном. На сердце у меня сразу стало легко, а к Гоше я теперь испытывала самые нежные чувства, более не омраченные подозрениями.

— Здорова ли мамочка? — улыбнулся Гоша.

— Игорек, — заявила я растроганно, — хороший ты человек!

Он рассмеялся.

— А я тебя в этом уже который час убедить пытаюсь. Наконец-то разглядела.

Улыбнувшись приятным воспоминаниям, я закрыла глаза и погрузилась в дремоту под щебетание девчонок на заднем сиденье, но через несколько минут была разбужена Пашей, весело кричавшим:

— Голубушка! Хватит дрыхнуть! Выбери лучше что-нибудь повеселее из этого барахла, — он открыл «бардачок», доверху заваленный аудиокассетами. — Кто садится на переднее сиденье, тот автоматически становится диджеем!