Марина Серова - Вприпрыжку за смертью

— Да бред это полный! — закричал Паша так громко, что посетители кафе с пугливым интересом оглянулись в нашу сторону. — Чушь собачья!

— Хочешь сам сказать об этом Ане? — предложила я. — Поедем ко мне, там и поговорите. Только без шума, по-семейному.

— Поехали, — немедленно согласился Павел. — Уверен, что мы все на месте и выясним.

— Кстати, — спросила я, пока Паша расплачивался по счету, — к тебе вопросик имеется. Откуда ты узнал, что Аня живет у меня?

— Шихины сказали. Алкаш тут один, у которого сеструха какое-то время обреталась, — пояснил Павел. — Я еле-еле на него вышел.

— И двадцать долларов обещал? — уточнила я, вспомнив фразу Шихина.

— Какие двадцать долларов? — удивился Павел. — Да он за бутылку мне все рассказал.

«Занятно, — думала я, когда мы выходили из кафе. — Интересная окрошка получается. Ведь, насколько я помню, я не говорила при Шихине, куда я намереваюсь поехать вместе с Аней».

Неужели Маша проговорилась? Да нет, на нее вроде бы непохоже. Тогда кто?

Когда мы выходили из кафе, я хотела спросить Павла, каким образом он получил адрес Шихина, но тут произошло нечто непредвиденное.

Элемент неожиданности в донельзя запутанных делах — как говорится, то, что доктор прописал. Я могла убедиться в этом не раз и не два, смогла сверить свои впечатления и сейчас. И они оказались верными.

— Павел Иванович? — обратился к Головатову человек лет сорока.

— Ну? — настороженно отозвался Паша, оглядывая незнакомца.

Собственно, незнакомец не представлял особого интереса. Так, бесцветное лицо, тонкие губы, чуть курносый нос. Вот только мутноватые глаза с каким-то холодным равнодушным блеском.

Гораздо интереснее — для меня, во всяком случае, — было его окружение.

Трое в плащах стояли поодаль, еще двое — впереди, на углу маячили пятеро, и еще двое сидели в автомобиле, припаркованном рядом с кафешкой. Очень грамотная диспозиция, сразу видно — человек серьезный и с ним шутки плохи.

— Моя фамилия Руднев, — спокойно продолжал незнакомец. — Вы сейчас поедете с нами.

— Вот как? — попробовал удивиться Павел. — Это еще почему?

— Потому что возникла одна сложная ситуация, которая касается вас и вашей сестры, — ответил Руднев. — И не просите, чтобы я излагал вам подробности прямо на улице, это не в моих правилах.

Головатов озабоченно посмотрел на меня, как бы спрашивая — что делать?

Я едва кивнула — мол, поехали, там разберемся по ходу дела.

— Она поедет со мной, — заявил Головатов, указывая на меня пальцем. — Этот человек представляет интересы моей сестры.

Руднев смерил меня внимательным взглядом и чуть пожал плечами.

— Почему бы и нет? Поездка займет от силы минут сорок, так что можете особо не напрягаться, — пообещал он. — Прошу в мой автомобиль.

Интересно, что бы было, если бы мы попробовали отказаться? Стали бы они стрелять прямо на улице или все же улучили способ добиться своего иным путем? Как бы там ни было, этот вопрос интересовал меня не по отношению к реальной ситуации, а с чисто профессиональной, так сказать, точки зрения.

Огромный «БМВ» принял нас в свои недра, и мы понеслись по шоссе.

В зеркальце заднего вида я заметила, что наружная охрана, находившаяся в оцеплении кафе, где мы сидели с Пашей, покинула свои посты и не торопясь рассаживается по своим автомобилям.

— С кем имею честь? — обернулся ко мне с переднего сиденья Руднев.

— Евгения Охотникова, — я протянула ему свою визитную карточку.

— Угу, — кивнул Руднев, изучив ее и пряча в карман плаща. — Охрана, конфиденциальность, безопасность. Частный сыск. Что ж, неплохо. Как с клиентурой? Без дела сидеть не приходится?

— Сразу видно, что вы недавно в нашем городе, — ответила я, глядя в окно.

Похоже, что я угадала. Господин Руднев недовольно поморщился, но вынужден был признать счет один — ноль в мою пользу.

— Отдаю должное вашей проницательности, равно как и вашему самомнению, — проговорил Руднев. — Я действительно тут недавно и надеюсь, что долго не задержусь. Впрочем, это зависит от вас.

И он выразительно посмотрел на Павла Головатова. Тот изобразил на лице заинтересованность, но промолчал, не понимая, к чему клонит Руднев.

— Я прилетел из Ленинграда… — начал Руднев, но Паша решил его поправить.

— Из Санкт-Петербурга, вы хотели сказать, — проговорил Головатов.

— Какая разница, — скривился Руднев. — Это все детали…

«Напрасно Паша демонстрирует свою географическую грамотность, — подумала я. — Не следует поправлять собеседника, особенно если ты находишься в его власти, это может плохо кончиться».

Руднев откинул крышку панели между сиденьями, которая оказалась дисплеем «ноутбука», и набрал несколько слов на клавиатуре. Буквально через несколько минут раздалось тихое жужжание, и на свет божий вылез листок бумаги, плотно заполненный строчками.

Изучив содержимое листка, питерский гость аккуратно сложил его пополам и спрятал в карман. Его лицо выражало заинтересованную озабоченность.

— Короче, меня привели сюда, — Руднев презрительно кивнул на городские улицы, проносящиеся за окном «БМВ», — дела вашего отца.

— Он погиб, — глухо сказал Павел. — Его взорвали какие-то сволочи.

— Вот именно, — согласился Руднев. — Ничего не имею против вашей оценки.

Питерский гость достал из плаща тонкую сигару и закурил, включив вытяжку на панели.

— Мы какое-то время работали с вашим покойным батюшкой, — неспешно продолжал он, — и первое время были довольны друг другом. Но сейчас я вынужден был лично приехать, чтобы разобраться в том, как же на самом деле продвигается здесь работа.

— Ну и как, разобрались? — настороженно поинтересовался Павел.

— Более чем, — сухо ответил Руднев. — Жаль, что ваш батюшка погиб.

— Это большое горе, — произнес Головатов. — До сих пор опомниться не могу.

— Я тоже, — кивнул Руднев. — Ведь он должен мне кучу денег.

Головатов поперхнулся и посмотрел на Руднева с нескрываемым испугом.

— Если бы его не убили, то я имел бы с нынешним покойником очень неприятный разговор, — продолжал Руднев. — Дело в том, что я инвестировал в его предприятие кучу денег, которые, как показала проверка, вылетели в трубу. Вместо того, чтобы развивать производство, он скупал акции местных компаний.

— И что же? — потерянно спросил Паша. — Они оказались убыточными?

— Слишком мягко сказано, — Руднев швырнул окурок сигары за окно, чуть опустив стекло. — Похоже, такая форма вложения денег больше напоминает кредиты близким к покойному директорам.

Он повернулся к Павлу и строго посмотрел на него, словно бы ожидая ответа.

— Но при чем тут я? — спросил Руднев у Головатова. — Мне ведь тоже нужно отчитываться перед хозяевами, вы же понимаете.