Марина Серова - Закон стеклянных джунглей

— Я принесу вам чистую рубашку.

— Фантастика!

Парень показал мне душ, включил нагреватель для воды, потом принес полотенце и свою фланелевую клетчатую — прямо ковбойскую — рубашку.

Я закрыла дверь, включила воду и встала под душ. Мое истерзанное комарами тело приятно заныло. Какое блаженство! Просто слов нет. Намыливалась я несколько раз. Вымыла и голову, еще немного постояла, вытерлась, надела чистую рубашку и вышла.

Мне ужасно хотелось спать. Но я и думать об этом не могла.

— Спасибо. А можно мне рубашку оставить себе?

Я почему-то почувствовала, что если скажу сейчас, что могу ее купить, то этот хороший доктор обидится. А мне не хотелось обижать его. Очень не хотелось.

— Конечно. К сожалению, не могу предложить вам ничего более подходящего.

— Вы и так меня спасли. Меня и мою собаку.

— У меня работа такая. Я вижу, вы устали. Ложитесь, поспите немного. Только я разбужу вас с утра. Мне на работу. И мазью не забудьте помазаться. А за вашей Марысей я присмотрю. Все равно уже не засну.

Отказаться я не могла. Машину больше мне не требовалось сторожить. Там все равно ничего ценного нет.

— Как вас зовут? — спросила я.

— Иван.

— Хорошее имя. А меня Женя. Вот и познакомились.

Я намазала мазью почти все тело. Иван хотел перестелить постель, но я настояла, что буду спать на его. Он доктор, так что бояться мне ничего. Но вслух я, конечно, этого не сказала. Просто подумала. Улеглась и моментально провалилась в сон. Но секунда блаженства у меня была — я лежала в настоящей постели, после душа, вытянув ноги и не скрючившись, как на сиденье автомобиля. И у меня почти все было хорошо. Самое главное.

Я услышала петуха. Сама. Меня никто и не будил.

Открыв глаза, я увидела солнечные лучи, деревянную мебель и услышала тиканье настенных часов-ходиков.

Я даже не успела спустить ноги с кровати, как ко мне подбежала Марыся.

— Марыся! — обрадовалась я. — Это ты?

Следом в комнату вошел Иван.

— Видите, с ней все в порядке. Она выспалась, и получше вашего.

— Я тоже хорошо выспалась.

— Отлично. Тогда идемте завтракать. Мне через час на работу идти, так что у нас есть время спокойно поесть.

Так приятно было ощущать его заботу. Так спокойно мне здесь было. Вчерашние события казались всего лишь страшным сном. Но они все же имели место, и никуда от этого не денешься.

Завтрак был простым, как и все в этом доме, но чрезвычайно вкусным.

— Иван, скажите, а почему вы стали ветеринаром? — задала я вопрос.

— Животных люблю.

— Так сильно?

— Не знаю. Люблю — и все. А что? По-моему, хорошая профессия. Нужная.

— А почему в город не переедете?

— Разве там своих специалистов не хватает? — весело улыбнулся он. — Зачем я там? Я вырос здесь, всех знаю, и меня все знают. Уважают, хоть молодой. Вас смутило вчера именно это? Так ведь?

— Да не смутило. Просто странно. Я думала, эта профессия не очень популярна. Но ошибалась, — я тоже не могла сдержать улыбку. — Признаю свою ошибку. Вы очень хороший человек. А вам не страшно было впускать в дом незнакомую женщину? Я ведь не из вашего поселка.

— Нет. У вас лицо хорошее. Только сами пока на него не смотрите.

Я опустила глаза. Как странно. Этот парень говорит, что я хорошая. Но ведь внешность так обманчива. Не в моем случае, конечно, — то, что я хорошая, у меня сомнений не вызывало.

Я не могла больше отнимать время у этого человека. Его ждут дела, животные. Но просто так, не отблагодарив, я уехать не могла.

Иван вышел из комнаты, оставив меня переодеваться. Я вынула двести долларов, написала на листочке: «Спасибо за все. Примите благодарность» — и положила под телевизор. Сейчас он не заметит, а потом у него не будет возможности вернуть мне деньги.

Я снова оделась в свою одежду. Только рубашку Ивана оставила.

— У вас хорошая машина, — сказал мне во дворе парень.

— А у вас сердце хорошее, — ответила я искренне. — Прощайте, удачи вам и здоровья, Иван!

— И вам того же.

Доктор потрепал Марысю за ушами, помахал нам рукой и пошел по своим делам.

В который раз я выехала на шоссе. Только не знала, продолжать ли мне путь в Антоновск или можно вернуться в Тарасов. Ценностей-то у меня нет. Все же решив, что надо ехать вперед, я включила музыку и помчалась.

Я старалась поднять себе настроение, придумать, что буду говорить внуку Игореше, но на душе становилось все тоскливее.

Скажу всю правду. Я ни в чем не виновата, старушка обманула меня. В принципе я могла и не ездить в Антоновск сейчас. Но мне хотелось рассказать внуку, какая шустрая у него бабушка. Нехорошо, конечно, так ябедничать, но это не тот обман, на который пошла сама Курляндская.

На дороге в столь ранний час машин, на удивление, было полно. Казалось бы, утро только затеплилось. Куда же все так спешат? Ах, ну да. На работу.

Я ехала, изредка посматривая в зеркало заднего вида. Неужели ждала знакомые машины? Смешно. Санитар и те двое уже не будут и не смогут меня преследовать. Они мне уже и не страшны.

Почти вся история стала мне ясна. Вернее, не сама история, а ее продолжение, связанное со мной. Санитар узнал про ценности, подслушав разговор в палате. Те двое от Харитона Ивановича. Только роль Георгия осталась так и не выясненной. Но теперь, когда я точно знала, что ничего ценного не везу, я вспомнила тот наш разговор, когда я сообщила Жоре, что у меня «пустышка». Разумеется, я и не подозревала, что все обстоит именно так. Просто хотела дезинформировать противника. А что получилось?

Так вот. Он, значит, тоже знает, что у меня ничего нет. Зачем же тогда проделывал такой сложный путь? Либо не верил, либо… Второго «либо» я не могла высказать, но оно вертелось у меня в голове. Я чувствовала, что могу догадаться обо всем, надо только поднапрячься… Но ничего не получалось.

Я поняла, что ужасно хочу еще раз повстречаться с Георгием. Ужасно! Казалось, в нем моя разгадка. Не знаю, почему я так решила?

Ну почему так бывает: хочешь увидеться с человеком, а его нет. А когда даже слышать имени его не можешь, он тут как тут…

Взгляд мой упал на приборную доску. Надо заправиться. И кофе где-нибудь выпить. У Ивана его не оказалось. А с кофе мне и думается лучше.

Вот оно, долгожданное кафе на обочине! Я оставила машину, свистнула Марысе, и мы пошли пить кофе. Вернее, только я.

Марыся вообще сегодня с утра ничего есть не стала. Доктор предупредил, что ее может подташнивать, поэтому она скорее всего не захочет принимать пищу. Но я все равно волновалась и решила купить ей самую вкусную сардельку.

Посидели мы в кафе минут тридцать. Затем Марыся немного размялась, и мы собрались было уже садиться в «Фольксваген», как в этот момент к кафе подъехала машина дорожно-патрульной службы с мигалкой и сиреной. Уж не случилось ли чего-нибудь?