Марина Серова - Оргия за тридевять земель

— Я не хотел тебя перебивать, а потому не сказал сразу, — молвил Максим. — Я знаю одного студента по фамилии Петров. И он может иметь отношение к делу.

— Ну-ка, ну-ка…

— Он один из тех студентов, кого должны были отчислить с подачи Маркова. Петров Алексей. Только он у нас был вне подозрения, так как сам пострадал в той истории.

— Это которому ногу прострелили, что ли?

— Именно.

— Вот уж никогда не подумала бы!

— Дело в том, что это может оказаться простым совпадением.

— Ну, не знаю, не знаю.

— Петров — одна из самых распространенных фамилий в России. Знаешь, сколько Петровых обитает в одном Тарасове? И Алексей — имя совсем не редкое, я бы даже сказал, что наоборот. Правда, есть еще совпадение: то, что Леха присутствовал там, на практике, в день смерти Маркова, а к тому же у него были к покойному Игорю Сергеевичу свои претензии.

— Одно совпадение, другое, — отвечала на это я. — Не слишком ли много совпадений сразу? Пожалуй, тут нужно все проверить.

— В общем-то, это несложно сделать. Алексей ведь наверняка сейчас в университете, так что…

— А давай поговорим с ним сегодня, — предложила я.

— Без проблем. Я покажу его. Только в беседе участвовать не буду. Все-таки мы сокурсники, и мне будет весьма неприятно… ну, ты понимаешь.

Я кивнула.

— Не возражаешь, если я сначала навещу клиента? Не могу же я его так надолго бросать.

— Это уж как тебе угодно.

Виктор Владимирович встретил нас с радостью.

— Ну как? Удалось что-нибудь выяснить? — спрашивал он.

— Да, кое-что. Похоже, вы лечили своего врага, если, конечно, я опять в своих рассуждениях не дала маху.

Мои слова Светина весьма удивили. Я ввела его в курс дела, и Виктор Владимирович воскликнул:

— В таком случае не стоит терять время! Отправляемся в университет сейчас же!

— Вот и мы хотели это предложить.

— Только не уверен, узнаю ли я того парня. Я ведь не особо старался запомнить его лицо.

— Это мы тоже предусмотрели. Максим нам его покажет, подскажет, где найти.

— Ну, если так, тогда — поехали!

Мы уже подходили к пятому корпусу университета, когда Максим посмотрел на часы и сказал:

— Сейчас будет большая перемена. Студенты повываливают на крыльцо курить и трепаться за жизнь. Тут сейчас много народу соберется, и Леха наверняка тоже выйдет.

— Ну что ж, подождем большой перемены, — согласилась я.

И вскоре крыльцо заполнилось студентами. Со всех сторон доносился веселый гам молодежи. Минут пять мы рассеянно озирались по сторонам, а потом Максим осторожно тронул меня за плечо:

— Вот, смотри! Вон он!

Я медленно обернулась. Максим указывал на худосочного веснушчатого юношу с препротивным выражением лица.

— Не очень-то похож он на убийцу, — заметила я.

— Я и не говорил, что он убийца, — парировал Максим. — Просто я отметил факт некоторых совпадений, а уж как ты их воспримешь, не мое дело.

Я внимательно разглядывала Алексея. Тот вынул из кармана пачку сигарет, потом зажигалку. Затянулся.

— Ладно, — сказала я Максиму. — Я попробую с ним переговорить, посмотрю на его реакцию на отдельные детали. А там видно будет. Ждите меня здесь!

Я направилась к Петрову.

— Привет, — сказала я.

Парень поглядел на меня недоуменно, потом расслабился и улыбнулся.

— Привет.

— Вован просил передать тебе, что все в порядке.

Алексей метнул на меня острый, как молния, взгляд. Несколько секунд он колебался, а потом ответил:

— Не знаю никакого Вована. Извините, девушка, кажется, вы ошиблись.

— Но Вован точно мне тебя описал. Я спросила у студентов Лешу Петрова, они мне показали. Ты ведь не станешь отрицать, что тебя зовут Леша Петров?

— Не стану. Только Вована никакого не знаю.

Заметно было, что Алексей страшно волнуется. Сигарета в его руке дрожала.

— Не притворяйся, — сказала я, пытаясь взять его напористостью. — Вольдемар Петров, твой дядька.

— Я же сказал: не знаю никакого Вована! — закричал Алексей.

— Что ж ты так нервничаешь? Тебе ведь никто ничего плохого делать не собирается!

— Не в этом дело! Вы подходите ко мне и начинаете приставать с идиотскими вопросами, на которые я не знаю ответа. Говорите про какого-то то ли Вована, то ли Вольдемара, моего однофамильца, о котором я в первый раз в жизни слышу. Я объясняю вам, что ко мне это все никакого отношения не имеет, а вы продолжаете гнуть свою линию, и притом грубите так, словно я вам что-то должен!

Лицо Петрова раскраснелось.

— В таком случае, извините, — сказала я.

Алексей ничего не ответил, только посмотрел он на меня с откровенной ненавистью.

Я вернулась к Максиму и Виктору Владимировичу.

— На контакт не идет, — развела руками я. — Я ожидала, что, когда я передам ему привет от дядьки Вована, он сразу ляпнет что-нибудь, что выдаст его связь с этим полубандитом. Но парень, очевидно, не так глуп, как представляется на первый взгляд. По крайней мере, он не сказал ни слова, способного его скомпрометировать.

— И что вы думаете? — перебил меня Светин. — Виновен он или нет?

Я пожала плечами:

— Одно могу сказать точно: он нервничал. Страшно нервничал. У него просто руки тряслись! А потом разорался на меня. Обычно, если человек невиновен, он ведет себя более спокойно и адекватно. Конечно, можно объяснить волнение парня и особенностями темперамента, но мне кажется, дело не в этом. Сейчас, я думаю, стоит оставить все как есть, отправиться домой, а там придумать, как поступать дальше.

Спутники выразили согласие с моим мнением.

Дома я обратилась с вопросом к Виктору Владимировичу:

— А как вы думаете, почему этот Алексей, если принять точку зрения, что убийца именно он, затеял охоту на вас? Только потому, что боялся расследования?

— Может, он боялся мести?

— Нет, не думаю. Первые покушения на вас начались ведь еще до того, как вы задумали доказать невиновность отца?

— Да.

— Быть может, там, на практике, вы стали свидетелем чего-то, что могло вывести Петрова на чистую воду? Ведь если он был чист, зачем бы ему затевать такую эпопею, со всеми этими «братками»? Тут явно что-то нечисто!

— Ничего не могу припомнить.

— Может, вы просто не обратили внимания?

— Может быть.

— Тут есть еще одна загадка.

— Какая?

— Кто тогда прострелил ногу Алексею Петрову? Оплошность, допущенная своими же, или собственная инициатива?

— Собственная инициатива стрелять по своей же ноге? — удивился Светин.

— Чтобы заполучить алиби. А может, и что-то еще.

Я задумалась. Мне пришла в голову одна идея, и я предложила:

— Послушайте, а что, если мы снова совершим паломничество к реке Чалымке? Вы покажете мне место, где в Петрова, по его словам, стреляли. Может, я что-нибудь смогу сказать по этому поводу. Осмотрим и место преступления. Все — с новой точки зрения. Как вам такая идея, Виктор Владимирович?