Стивен Ван Дайн - Проклятие семьи Грин

– Да нет! – ответил Грин озадаченно. – Он и так горел.

В глазах Вэнса вспыхнула искра.

– А в комнате мисс Ады?

– Тоже.

Вэнс вытащил из кармана портсигар и, стараясь не выдать возбуждения, внимательно выбрал сигарету.

– Так, значит, свет горел в обеих комнатах… Прелюбопытно.

Маркхэм вопросительно посмотрел на него. Он, как и я, знал эту характерную маску безразличия.

Вэнс неторопливо закурил.

– Как, по-вашему, сколько времени прошло между выстрелами?

Грин, хотя и не в восторге от перекрестного допроса, с готовностью ответил:

– Две-три минуты, не больше.

– И все-таки, – развивал мысль Вэнс, – после первого выстрела вы поднялись, оделись, прошли по темному коридору до другой комнаты, осторожно заглянули внутрь, приблизились к кровати – и только потом прогремел второй выстрел. Я верно излагаю?

– Совершенно верно.

– Так-так… Две-три минуты, говорите. Да, не меньше. Потрясающе!

Вэнс обернулся к Маркхэму.

– Знаете, старина, не хочу на вас давить, но мне кажется, вам стоит внять просьбе мистера Грина. У меня тоже предчувствие. Внутренний голос подсказывает мне, что ваш эксцентричный взломщик – не иначе как ignis fatuus [11].

Маркхэм с любопытством вгляделся в его лицо. Вопросы Вэнса вызвали в нем живой интерес. К тому же он по опыту знал, что тот не станет говорить без веской причины. Так что я нисколько не удивился, когда прокурор повернулся к беспокойному посетителю со словами:

– Уговорили. Я посмотрю, что можно сделать. Скорее всего, заеду к вам во второй половине дня. И пусть никто никуда не уходит – мне нужно опросить обитателей дома.

– Семья и прислуга – все будут на месте.

Грин протянул для рукопожатия трепещущую руку и прошествовал к выходу.

Вэнс испустил вздох.

– Неприятный субъект, Маркхэм, ох и неприятный. Если в Конгрессе нужно общаться с ему подобными, я в политику ни ногой!

Окружной прокурор недовольно поморщился и сел за стол.

– Грин украшает собой не политику, а светскую жизнь, – ехидно произнес он. – Так что это, скорее, фигура с вашего тотема.

– Подумать только! – Вэнс с наслаждением потянулся. – Тем не менее вьется он вокруг вас. А меня, чувствую, не слишком жалует.

– Вы вели себя с ним довольно-таки бесцеремонно. Сарказм не лучший способ понравиться.

– Старина, я и не жажду его расположения.

– Думаете, он что-то недоговаривает?

Вэнс перевел взгляд на унылое небо за окном.

– Хотел бы я это знать… А скажите, в семействе Грин все такие, как Честер? В последние годы я мало вращался среди элиты и, к своему прискорбию, незнаком с набобами Ист-Сайда.

Маркхэм задумчиво кивнул.

– Боюсь, что так. Молодежь вырождается. То ли дело старик Тобиас-третий, отец Честера. Грубоватый был человек, но весьма достойный. На нем, видимо, и закончилась хорошая кровь Гринов. Нынешнее поколение тронул тлен. Как паданцы на земле – не совсем еще гнилые, но уже с червоточиной. Слишком много денег, удовольствий и никакого удержу. Так я полагаю. Впрочем, теперь в них есть некоторая склонность к мыслительной деятельности. Они все довольно развиты, хотя пустышки и лентяи. Собственно, я думаю, вы Честера недооцениваете. Несмотря на все его банальности и жеманство, он далеко не глуп.

– Недооцениваю? Я?! Маркхэм, дорогой мой! Вы ко мне вопиюще несправедливы. Нет-нет, наш Честер вовсе не напыщенный осел. Он даже умнее, чем вы думаете. Под этими отечными веками прячется пара очень хитрых глаз. Кстати, именно его напускная недалекость навела меня на мысль, что вам стоит вмешаться.

Маркхэм откинулся в кресле и прищурился.

– На что вы намекаете?

– Ни на что. Так, необъяснимое предчувствие, некий внутренний голос… Почти как у Честера. – Вэнс не был намерен распространяться.

Маркхэм верно истолковал его уклончивость и, помолчав немного, хмуро повернулся к телефону.

– Если за это браться, нужно выяснить, кто ведет следствие и что им уже известно.

Он позвонил инспектору Морану, руководителю сыскного отдела, и, перебросившись с ним несколькими фразами, улыбнулся.

– Делом занимается ваш приятель, сержант Хис. Он как раз в конторе и скоро подойдет [12].

Не прошло и четверти часа, как Хис был в кабинете окружного прокурора. Прошлой ночью он почти не отдохнул, однако выглядел на редкость бодрым, энергичным и, как всегда, невозмутимым. Голубые глаза на широком упрямом лице смотрели с обычной проницательностью. Он вежливо, хотя и несколько холодно, поздоровался с Маркхэмом. Потом, завидев Вэнса, расплылся в добродушной улыбке.

– Не иначе как мистер Вэнс! Все вычисляете преступников, сэр?

Вэнс поднялся и протянул ему руку.

– Увы и ах, сержант. С нашей последней встречи я больше занимался архитектурой Ренессанса, терракотовой лепниной фасадов и прочими пустяками [13]. Но с удовольствием отмечаю, что преступность снова растет. Без загадочных убийств, знаете ли, жизнь становится дьявольски однообразной.

Хис давно уже привык к шутливой болтовне Вэнса и научился читать между строк. Он лишь прищурился и вопросительно повернулся к окружному прокурору.

– Меня интересуют Грины, сержант.

Хис тяжело опустился в кресло и сунул в рот черную сигару.

– Я так и думал. Но пока мы в потемках. Ищем всех, кто бы мог иметь отношение к делу, проверяем алиби на прошлую ночь. Уйдет несколько дней. Успей этот висельник взять ценности, выходили бы на него через ростовщиков и барыг. А так его что-то спугнуло – и он давай стрелять. Боюсь, новичок. И это все усложняет.

Хис чиркнул спичкой и, прикрывая ее ладонями, принялся ожесточенно раскуривать сигару.

– Что еще вы хотели знать?

Маркхэм помедлил. Его смущало, что сержант тоже поддерживает версию банального ограбления.

– Приходил Честер Грин. Он убежден, что это не вор, и просит меня, в порядке одолжения, участвовать в расследовании.

Хис недоверчиво хмыкнул.

– Кто же еще устроит такую пальбу? Только грабитель, со страху.

Ему ответил Вэнс:

– Не исключено. Но в обеих комнатах горел свет, хотя дамы часом ранее отправились спать. Кроме того, между выстрелами прошло несколько минут.

– Да знаю я, знаю, – возразил Хис нетерпеливо. – Если это кто-то новенький, то поди угадай, что там на самом деле стряслось. Когда они теряют голову…

– Вот именно! Когда грабитель теряет голову, он не склонен расхаживать по комнатам, зажигая свет. Даже если предположить, что ему известно, где и как это сделать. Тем более он не будет в перерыве между столь фантастическими занятиями несколько минут прохлаждаться в темном коридоре. Особенно после первого выстрела, когда дом уже разбужен. Паника? Я бы не сказал. Скорее, умысел. И далее, почему ваш драгоценный непрофессионал веселится наверху в будуарах, если его трофеи находятся в столовой на первом этаже?