Вэл Макдермид - Анатомия преступления: Что могут рассказать насекомые, отпечатки пальцев и ДНК

Когда появились результаты ДНК-профилирования и их сопоставили с ДНК потомков короля, Каролина сравнила модель с портретами. Сходство было удивительным: нос с горбинкой, выступающий подбородок… «Его лицо не похоже на лицо тирана, – сказала Филиппа Лэнгли из общества Ричарда III, – уж извините. Такой симпатичный. Возникает ощущение, что с ним хоть сейчас можно сесть и поговорить».

Каролина гордится своей работой над этим проектом. Она объясняет: «Наши методы реконструкции неоднократно испытывались на живых людях, и известно, что приблизительно 70 % поверхности лица реконструируется с погрешностью менее чем на 2 мм». Добиться такой точности Каролине удалось благодаря наработкам предыдущих исследователей: Джулио Зумбо, Вильгельма Гиса, Ричарда Нива. Но огромную роль сыграла ее собственная одержимость наблюдениями за лицами. Каролина говорит о себе: «Со мной не очень приятно ходить в кино, поскольку я все время восклицаю: "Смотрите, какой нос! Поразительный нос!" А на меня шикают: "Да помолчишь ты или нет? Просто смотри фильм". Когда еду в поезде, я достаю телефон и втихую делаю фотографии. Достаю iPad, притворяюсь, что читаю, а сама снимаю. Я невыносима.

А за рубежом, где бываю преимущественно с археологическими целями, я покупаю альбомы с фотографиями. Ведь всюду продаются альбомы, которые через Интернет не посмотришь. Скажем, если я в Египте, пытаюсь достать альбом с фотографиями египетских лиц. И так везде. У меня скопилось множество таких альбомов, очень полезных в нашей работе».

Такая возможность видеть лица людей со всего мира делает нынешних судебных художников более полезными художниками-анатомами, чем мог быть сам Леонардо да Винчи. Благодаря научному подходу к художественной репрезентации мертвые могут рассказать нам новые главы своей истории…

Ангус Маршалл и его жена – криминалисты. Когда они сообщают о своей профессии собеседникам на вечеринках, те полагают, что супруги целыми днями кромсают трупы в морге. Однако Ширли Маршалл разочаровывает их: работа с ДНК – почти сугубо лабораторная. Ангус добавляет: «Я касаюсь ножом плоти, только когда готовлю обед. Или по случайности, когда чиню машину».

В школе Ангус увлекся электроникой и пошел в радиоклуб. Но однажды учитель математики принес на урок микрокомпьютер, чтобы показать его ученикам. «В результате возник компьютерный кружок. И тут я "попался". С 1983 года света белого не вижу».

Получив образование, Ангус стал программистом. В Университете Халла он попал в Центр интернет-технологий, на который в силу его названия хакеры слетались как мухи на мед. Одному умельцу удалось вырубить Интернет во всем университетском городке. Ангус решил выследить хулигана: выяснил его IP-адрес, а по нему – даже название улицы в Амстердаме. Кто-то пожмет плечами: мол, ничего особенного. Однако Ангус гордился плодами своих поисков и даже сделал доклад перед Британским обществом криминалистики. Таким образом, они поняли, к кому обращаться в случае более серьезного и трудного дела…

Джейн Лонгхерст, 31 год, жила в Брайтоне и учила детей с особыми образовательными потребностями. Ее каштановые волосы до плеч всегда были аккуратно причесаны. Все знали Джейн как милую и веселую женщину, особенно друзья по самодеятельному оркестру, где она играла на альте. Рано утром в пятницу, 14 марта 2003 года, она, как обычно, поцеловала на прощание Малкольма, своего гражданского мужа.

Вернувшись вечером домой, Малкольм не застал подруги и встревожился. Ведь Джейн была человеком надежным. Если ее планы менялись, она ставила людей в известность, чтобы те не переживали. К полуночи Малкольм понял, что случилась беда, и позвонил в службу экстренной помощи 999. Поначалу полиция отнеслась к исчезновению Джейн без внимания: дескать, найдется. Но через пять дней было начато серьезное расследование. Банк сообщил, что с пятницы счет Джейн оставался нетронутым. Интернет-провайдер информировал, что ее телефон отключен и никаким способом связи она не пользовалась.

19 апреля, через месяц газетных объявлений и поисков, в которых участвовали 70 сотрудников полиции, тело Джейн было найдено. Его бросили в лесу в Западном Суссексе и подожгли. Прохожий, заметивший пламя, вызвал пожарную команду. Пожарный, обнаруживший тело, обратил внимание на то, что в шею Джейн врезаются нейлоновые колготки. Осматривая место происшествия, следователи также нашли спичку и пустую канистру из-под бензина.

Идентифицировали Джейн по зубам. Колготки так туго стягивали шею, что повредили кожу. А через несколько дней полиция арестовала Грэма Кутса, гитариста и коммивояжера по продаже чистящих средств, и предъявила ему обвинение в убийстве Джейн. Он был ухажером лучшей подруги Джейн и знал Джейн в течение пяти лет.

Когда Кутсу предъявили данные вскрытия и трассеологические доказательства, он поначалу держал рот на замке. Но постепенно «раскололся». Полиции же рассказал такую историю: они с Джейн собирались поплавать в бассейне, но вместо этого поехали попить чая к нему домой, где занялись сексом. Эротическая асфиксия была добровольной: будто бы Джейн разрешила ему завязать колготки на своей шее. Он же, мастурбируя, постепенно стягивал узел. А после оргазма взглянул на ее тело и с «ужасом» увидел, что женщина умерла. Тогда он положил труп в картонный ящик и перенес его в садовый сарай.

Через 11 дней после исчезновения Джейн у Кутса побывала полиция: следователи опрашивали всех ее знакомых, пытаясь найти какие-нибудь зацепки. Тогда он решил перевезти тело на склад индивидуального хранения вещей Big Yellow, где арендовал помещение. В течение следующих трех недель Кутс навещал тело Джейн девять раз. Но запах гниения стал слишком сильным, и 17 апреля Кутс отвез труп в лес и поджег.

Обследовав склад, полиция обнаружила вещи Джейн – мобильный телефон, кошелек, кофту и купальный костюм, – а также рубашку Кутса со следами ее крови. Был найден презерватив со следами его спермы и ДНК Джейн. После этого полиция обыскала квартиру Кутса и изъяла два компьютера. Вместе с отделом по борьбе с компьютерными преступлениями к делу подключился Ангус Маршалл, стараясь не давать воли отвращению к мерзостям, в которых обвиняли Кутса.

В суде защита пыталась доказать, что Кутс виновен лишь в непредумышленном убийстве, и вызвала свидетелем судебного патологоанатома Дика Шеперда (см. главу 4). Тот сказал, что в актах эротической асфиксии человек может умереть очень быстро, буквально за одну-две секунды из-за угнетения блуждающего нерва. Однако эту возможность отмела Весна Джурович, эксперт со стороны обвинения: для смерти от удушья нужны две-три минуты, и Кутс должен был понять, что происходит.