Лариса Соболева - Раненое сердце – идеальная мишень

Викентий где? Так ведь ему не положено ужинать с отдыхающими, он – рабочая лошадь. О Вике Сева не успел составить мнения, надо бы на массаж к нему сходить. А это еще кто? Ага, вчерашний кавказец, набивавшийся Лике в хахали, а она на него – ноль внимания и фунт презрения. Он крепенький, ростом средний. А как обстоит дело с обаянием и привлекательностью? Вчера сорил бабками, словно миллионер. Поскольку толщина кошелька делает из любого мужчины супермена и красавца, значит, он способен с ума свести женщину. Кавказец подошел к столику, что-то сказал, обращаясь к Лике. Она, проигнорировав его, встала. У, как сверкнули его глаза! Наверное, с удовольствием задушил бы Лику, да народу много. И что выходит? Шестеро. Больше-то и нет мужчин, способных на убийство. Ого, Сева уже всех шестерых без оснований записал в подозреваемые! Ну и правильно, чего с ними чикаться? В процессе выяснится, кто есть кто. От неожиданности Сева вытаращил глаза – Лика приплыла к нему!

– Добрый вечер, – сказала она, встав рядом с Севой, но глядя на Кирилла. – Всеволод, мы едем в бар. Ты с нами?

– Конечно! – не удержался от громкого возгласа он, ибо только и мечтал сойтись поближе с веселенькой компанией, а нагло набиваться в друзья неудобно.

– А ты, Кирилл, присоединяешься к нам?

Лика буквально предлагала себя Кириллу. В том, как она стояла, как смотрела, как дышала – все в ней говорило: я твоя. Да Всеволод на его месте закинул бы ее на плечо и поскакал бы в номер. Но Кирилл, кажется, не понял, что придыхания и стрелы из глаз Лики предназначены ему. Вот тупой!

– У меня другие планы, – ответил он, вставая.

– Какие тут могут быть планы вечером? – повела беленькими плечами она, выражая недоумение. – Сплошная скука, время некуда убить.

– Скука? Я не заметил, – выкрутился Кирилл. – Да и заказана мне дорожка в город по вечерам, у меня документы украли.

– Как украли? – заинтересовался Всеволод.

– Ночью купался, а воры стащили вещи и документы.

– Ты в милицию заявил? – спросил Сева.

– Разумеется, – ответил Кирилл. – Но надежды ноль. Не представляю, что делать. Как лететь домой без паспорта…

– Тебе должны нарисовать справку, что пропали документы, по данному факту будет возбуждено уголовное дело. Прямо в момент заявления в милицию должны справку выдать.

– Откуда ты знаешь?

– Да так… – смутился Сева, но быстро сообразил, что ответить: – У меня однажды выкрали портмоне с документами и деньгами. Я заявил в милицию, мне и выдали справку.

– Спасибо, завтра же поеду добывать справку. Тем более что пострадал не я один, у Алины тоже украли паспорт и водительские права. Ну, желаю хорошо провести время.

Он вышел из столовой первый, а Лика фыркнула:

– Про паспорт он врет. Пренебрегает нами!

А Сева поверил ему, так как это далеко не первый случай, когда отдыхающих грабят во время купания в море. Но не это главное. Сева принят в компанию! Идя к месту сбора, он думал: «Все собрались, Вик тоже. Ну, что ж, начнем. Итак, мой выход, господа!»

Алина сама уложила детей, захватила шаль и выбежала к Кириллу, который ждал ее у входа. Они неторопливо побрели к морю…

Нет ничего сверхъестественного в том, что Алина не первый раз переменила точку зрения на Кирилла и после ужина согласилась погулять с ним. Наедине с собой охватывают безнадежность и отчаяние, в таком состоянии невозможно долго находиться. Может показаться, что ее проблемы ничтожные, но ими наполнено все ее существование, для Алины они очень важны. Кто-то вершит глобальными делами, купается в славе, а кому-то житейские мелочи отпущены. Алине предстоит разобраться в себе. И пока она видит единственный выход – воспользоваться советом Кирилла, то есть отойти от проблемы. Для этого надо забыть на время прошлое, как будто его не было, а потом, когда она вернется домой, как-нибудь все разрешится. В одиночестве не отойдешь от проблем, так зачем отталкивать Кирилла? Их отношения ни к чему не обязывают, но они дадут возможность переоценить настоящее, осознать свое место и подготовиться к будущему. А пока лучше не думать, вообще ни о чем не думать.

Ночь обложила густым кольцом парк и море. Луны не было видно, зато звезды величиной с кулак вздрагивали на черном куполе. Шумел прибой – подул ветер, взволновавший море, на порывы ветра листва отзывалась шуршанием.

– О чем ты думаешь? – спросил Кирилл.

– Слушаю море.

– Меланхолики любят треск костра, шум прибоя. Ты меланхолик?

– Не знаю. Я… никакая.

– Ты так плохо о себе думаешь?

– У тебя другое мнение обо мне? Говори, говори. Хочу услышать что-нибудь хорошее. Даже если соврешь, мне будет приятно.

– Зачем же врать? Сама знаешь, что ты красивая.

– И все? Красивых много. А что еще?

– Потом скажу…

Кирилл стал перед ней, обнял. Алина положила голову ему на плечо и едва не разревелась. Как хочется чувствовать себя защищенной, стабильно уверенной, знать, что ты единственная, неповторимая. Но этого никогда не будет…

Немногочисленные посетители кафе с опаской поглядывали на вновь прибывших молодых людей, над головами которых не хватало только плаката: «Мы пришли, все прочь!». Они ввалились шумно, громко разговаривая и смеясь, не заботясь о том, что некоторые, возможно, хотят посидеть в тишине. Заказали выпивку, в основном пиво, расположились за двумя столиками, придвинув один к другому.

– По-моему, здесь нас ждет скука смертная, – протянула Лика. – Не рвануть ли нам в казино? Хоть немного нервы пощиплем за рулеткой.

– Раз уж пришли, давайте выпьем и потанцуем, – возразил Максим. – Лика, я приглашаю тебя на первый танец. Шеф! – крикнул бармену. – Музыку громче!

– Я бы хотела сначала посмотреть, как танцует Всеволод, – провокационно улыбнулась Лика. – Не откажешь нам в удовольствии, милый?

– Пожалуйста, – не стал ломаться тот. – Но с условием: кто пойдет танцевать со мной? Один я не буду.

– Выбирай, – обвела повелительным жестом зал Лика.

– Затрудняюсь выбрать.

– Что ж, в таком случае я иду, – вызвалась Любочка. – Мы с тобой прекрасно станцевались, Всеволод. Покажем им?

– Легко! – подмигнул Сева и взял Любу за руку.

На небольшой площадке между столиками они завертелись, закружились, дергались в такт без всякой системы. Сева четко помнил свою задачу – наблюдать. А ноготки-то почти у всех есть, кроме Егора. Только ногти еще не повод сказать: вот этот. Их можно состричь. После каждого поворота он всматривался в тех, кто остался за столом. Натянув выражение самодовольства на лик, Сева попутно соображал, как завязать разговор о Харченко и Фатеевой. Если среди этих парней сидит убийца, то действовать надо аккуратно. А как? Любое упоминание об убитых женщинах может привести к необратимым последствиям. Либо преступник запаникует и смоется, либо Сева ускорит процесс – появится еще один труп. Какие положительные результаты можно извлечь из двух ситуаций? Первый. Если убийца смоется, тем самым он укажет на себя. Но для этого необходимо знать, когда намерены уехать парни. Если кто-то из них сорвется раньше срока – все встанет на место. Останется отыскать улики, что сделать будет проще, так как при поиске улик главное – знать убийцу. Значит, задача номер один ясна. Из второй ситуации положительных результатов не извлечешь. Вторая ситуация принесет по меньшей мере один труп. Начальство взвоет, да и самому будет противно, что не уберег одну из девчонок. Сева плясал, взяв Любочку за руки, и представил ее распухшим трупом на полиэтиленовой пленке… бррр! Как же быть? Идти ва-банк? Или не идти?