Татьяна Коган - Клуб для избранных

Леся со стоном повалилась на пол, все еще наполовину пребывая в том странном месте, где остался кто-то очень для нее важный. Кто этот человек? И человек ли? Ей казалось, что он хотел ей что-то сказать, поделиться своей болью. Она, наверное, могла бы ему помочь. Больше всего в видениях (или галлюцинациях, по мнению врачей) Лесю угнетала невозможность контролировать процесс…

Она провела ладонью по затылку и шее, по ноющим напряженным плечам и внезапно остановила руку. Ей снова померещилось или?.. Леся подскочила на ноги, включила настольную лампу и достала маленькое зеркальце. Повернув голову вбок, она приподняла волосы и всмотрелась в отражение. Сзади, у основания шеи, краснели несколько коротких порезов.

Леся опустила зеркальце, снова подняла и снова опустила. Бессмыслица какая-то. Откуда могли взяться порезы? Вчера она мыла голову и готова поклясться, что ничего такого не заметила. Значит, они появились сегодня?

Леся быстро стянула с себя пижаму и принялась дотошно обследовать свое тело. Несколько неглубоких, затянувшихся порезов обнаружились на правом бедре и предплечье. Сама себе она их сделать не могла — нечем, да и незачем. Склонности к саморазрушению у нее нет. Но откуда-то они же появились.

Леся вспомнила утренний инцидент в процедурной. Испуг, укол, потерю сознания.

«Мы попробуем новое лечение», — сказал доктор.

Господи… Что они с ней сделали?

Из-за темнеющего в окне дерева выплыла полная грязно-желтая луна.

Сейчас меня окружают люди, с которыми мы находимся на одной волне, разделяем похожие ценности. Это чувство единства, избранности, если хотите — упоительно. Я просыпаюсь с улыбкой каждое утро, потому что моя жизнь отличается от жизней остальных семи миллиардов; я могу осуществить любую фантазию — свою или чужую. Да нет же, я не страдаю манией величия. Мне просто повезло. И я этому бесконечно рада. Хотя, положа руку на сердце, стоит признать, что и сама постаралась. Повезти может любому, но не каждый сможет мудро распорядиться своей удачей.

Я отдаю себе отчет, что попала в узкий, закрытый круг, в который редко приходят со стороны. Я не принадлежу к высшему обществу, у меня нет миллионов на банковском счете, меня не воспитывали с мыслью о собственной исключительности, о праве брать свое. Я не владею уникальными навыками или знаниями, которые могли бы помогать работе организации. Но я стала своим парнем. Я привнесла то, чего некоторым из них так не хватало, — бешеный энтузиазм, бьющую через край энергию, извращенную, граничащую с патологией фантазию. Им со мной весело. Они меня ценят. И это взаимно. Наверное, я выгляжу одержимой. Но поверьте, вы бы тоже выглядели одержимыми, если бы нашли свое место под солнцем.

Бостон, Массачусетс

Его попросту отпустили. Не попытались прикончить, не привезли в участок для выяснения личности. Высадили в центре города, который он начинал ненавидеть, и пожелали всего хорошего.

— Вы свободны, сэр. Просим прощения за причиненные неудобства, — бросил офицер.

Майк оцепенело смотрел вслед удаляющемуся «Шевроле», не до конца осознавая, что сейчас произошло. Он и так понимал немного, но теперь перестал понимать вообще что бы то ни было. Одни хотят его покалечить, другие — убить, третьи спасают, четвертые возвращают на место, как вылезшего из коробки щенка.

И снова — чертов день сурка — он брел по ночному Бостону, растерянный, ожидающий нападения из-за любого угла. Он думал о том, что нужно раздобыть тачку — но как? Денег нет, как и документов, без которых ему не выдадут в аренду даже корыто. Угнать машину реально, нереально далеко на ней уехать. Вряд ли копы его арестуют — Майк уже понял, что те, кто за ним охотится, сделают все возможное, чтобы вытащить его из-за решетки. Они хотели, чтобы он убегал.

Нолан машинально свернул на перекрестке, выбирая направление наугад. Идти ему все равно некуда. Слева, вдоль тротуара, тянулись неказистые приземистые дома, справа светлел пятачок небольшой автомобильной стоянки. Майк остановился, прикидывая в уме внезапную идею, но уловив боковым зрением тень за спиной, пригнулся и отскочил в сторону.

Это была самая короткая схватка в его жизни. Нолан перехватил занесенную с пистолетом руку, вывернул запястье, заставляя противника разжать кисть и выпустить оружие. А затем послал в лицо чужака мощный хук, отчего тот покачнулся, по-детски схватился за челюсть и лишился чувств.

«Нокаут с одного удара?» — удивился Нолан, все еще не веря скорости, с которой расправился с нападавшим. Не прошло даже минуты.

Он подобрал пистолет и присел на корточки, разглядывая незадачливого «охотника». Гладкое, девичье лицо без следа растительности, субтильные плечи. Парнишке от силы лет восемнадцать! Они там сдурели все, что ли?

Нолан прикинул, стоит ли привести пацана в чувство и расспросить как следует, но пришел к выводу, что лучше не рисковать. Через минуту-другую здесь могли объявиться остальные преследователи, не такие беспомощные. Лучше не испытывать судьбу — за минувшие трое суток он и без того испытывал ее слишком часто. Он сунул пистолет за пояс брюк, огляделся и направился прямиком к автостоянке на другой стороне улицы.

Закон жанра: если ты угоняешь машину, топлива в бензобаке хватит от силы на пару десятков миль. Нолан не психовал — только криво усмехался. Если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдет. Хотя по большому счету жаловаться было грех — в последние пару часов ему фартило. Долбаный Бостон — рассадник психов всех мастей и сортов — остался позади, и на этот раз никакие силы не вернут Майка обратно.

Он быстро отыскал на стоянке нужную ему машину — загаженную птицами, с прилипшими к лобовому стеклу листьями. Судя по всему, малышку давно не навещал хозяин. А значит, велика вероятность, что не навестит и в ближайшие несколько дней. Это был старенький «Додж» неприметного цвета металлик. Открыть его большого труда не составило (спасибо армейскому корешу Дэнни Стивенсу за науку). На этом везение не закончилось. За козырьком обнаружились запасные ключи, а в бардачке помимо ненужного хлама завалялись пятьдесят баксов десятками и мелочью.

Часы на приборной панели показывали 3.20. Монотонный шум магистрали навевал сон. Майк сбавил скорость и свернул на сверкавшую в темноте автозаправку.

Чернокожий парень за прилавком безразлично улыбнулся, приветствуя позднего клиента. Майк сходил в туалет, вернулся в зал и остановился у стенда с энергетическими батончиками. Ему предстояло вести всю ночь и утро, следовало забросить в себя побольше калорий.