Анжела Марсонс - Злые игры

А из-за своего прошлого Ким Стоун не умела прощать.

В 1.30 ночи Ким прошла через общее помещение участка, в котором находились констебли, ПОПы и несколько гражданских сотрудников.

– Отлично, вы уже собрались!

Два детектива, входившие в ее команду, уже сидели за столами. Времени, чтобы восстановиться после дела Данна, почти совсем не было, но ее людей это не смущало.

В их комнате находились четыре письменных стола, стоявших попарно друг напротив друга. Каждый из столов был зеркальным отражением стоявшего напротив, с монитором компьютера и разномастными лотками для бумаг.

У трех столов были постоянные хозяева, а четвертый все еще пустовал после сокращений, которые прошли два года назад. Обычно Ким предпочитала сидеть за ним, а не в своем кабинете.

То место, на двери которого было написано ее имя, называли в просторечии «кутузка», и это был просто закуток в правом углу комнаты, отгороженный пластиковыми и стеклянными панелями.

– Доброе утро, командир, – весело поздоровалась детектив-констебль Вуд. Хотя она была наполовину англичанка, наполовину нигерийка, на столе Стейси стоял знак «Дадли – пуп Земли». У нее были короткие натуральные волосы, которые хорошо подходили к ее стилю, комплекции и мягким чертам лица.

В то же время детектив-сержант Доусон выглядел так, как будто его вытащили со свидания. Способность носить костюм у Доусона была врожденной. Так же как некоторые не могут стильно выглядеть даже в костюме от Армани, так и многочисленные костюмы Доусона не были дорогими, но носил он их с врожденным изяществом. А вот по галстукам и обуви сержанта легко можно было определить, что его занимает в данный конкретный момент. Ким взглянула на его ноги, когда Доусон подошел к кофеварке. Понятно, тусовался где-то всю ночь. И это всего через несколько месяцев после того, как его приняли в свои нежные объятья молодая невеста и только что родившаяся дочь…

Но это было не ее дело, и Стоун не стала заострять на этом свое внимание.

– Стейс, иди к доске.

Стейси вскочила и протянула руку за черным маркером.

– Личность пока неизвестна. При нем не было бумажника, так что придется удовлетвориться тем, что мы уже знаем: белый мужчина, около сорока пяти, с низким доходом. Четыре ножевые раны, из них самая первая была смертельной. – Ким замолчала, чтобы дать Стейси возможность все это записать. – Необходимо выяснить, чем он занимался вечером. Он что, был в баре, а потом у него отобрали бумажник или он просто вывел собаку на прогулку?.. Кев, поговори с патрульными, проверь водителей автобусов и таксистов, – Ким переключилась на Доусона. – Дорога там бойкая, так что кто-то что-то мог видеть. Собери показания свидетелей. Брайант, проверь списки пропавших лиц.

Стоун осмотрела комнату. Все зашевелились.

– А я пойду введу босса в курс дела!

Перепрыгивая через две ступеньки, она поднялась на третий этаж и вошла, не постучавшись.

Рост старшего инспектора Вудворда, или, как называли его за глаза, Вуди, который составлял пять футов и одиннадцать дюймов [21], был заметен, даже когда он сидел. Его мощный торс был безукоризненно прям, и Ким еще ни разу не удавалось заметить даже намек на морщинку на его накрахмаленных сорочках. Карибские предки Вудворда наградили его кожей, которая не позволяла дать ему его пятьдесят три года. Он начал свою карьеру простым констеблем на улицах Вулверхэмптона, и его восхождение по ступеням карьерной лестницы происходило в те годы, когда полиция еще не была столь политкорректна, как она пытается позиционировать себя сейчас.

Предметы его непреходящей страсти и гордости были выставлены в шкафу в виде выставки моделей автомашин производства компании «Мэтчбокс» [22]. Модели полицейских машин занимали место в самом центре.

Вудворд взял антистрессовый мяч в правую руку.

– Так на чем мы стоим?

– У нас мало что есть, сэр. Мы только начали намечать план расследования.

– Мне уже звонили газетчики. Вы должны им что-то подбросить.

– Сэр… – начала Ким, закатывая глаза.

– Хватит, Стоун. – Движения пальцев, сжимающих мяч, стали сильнее. – В восемь утра. Сделайте простое заявление: труп мужчины, ну и так далее…

Вудворд знал, что Ким ненавидит общаться с прессой, но периодически на этом настаивал. Все дело было в том, что они по-разному видели ее будущее. Дальнейшее повышение по службе все дальше уводило бы Стоун от реальной полицейской работы. Любое удлинение пищевой цепочки – и ее день будет заполнен нормами и правилами практического руководства, разработкой внутренних стандартов, попытками прикрыть задницу и проклятыми пресс-конференциями.

Она хотела было возразить, но легкое движение его головы остановило ее. Ким знала, когда следует сдаваться и благоразумно молчать.

– Что-нибудь еще, сэр?

Вуди отложил мяч и снял очки.

– Держите меня в курсе.

– Конечно, сэр. – Ким прикрыла за собой дверь. Разве она когда-нибудь не делала этого?

Когда Стоун вернулась в отдел, на лицах сотрудников застыла целая гамма чувств.

– У нас есть хорошие и плохие новости, – произнес Брайант, отвечая на ее взгляд.

– Ну так выкладывай!

– Мы точно установили личность убитого… И будь я проклят, если тебе это понравится!

Алекс разбудили «Битлз», поющие в ее мобильном телефоне песню «Я неудачник». Это была ее тайная шутка, чтобы знать, когда ей звонят из Хардвик-хаус. Но это было совсем не смешно в три часа утра.

Несколько секунд она смотрела на экран телефона, стараясь собраться с силами и заткнуть Леннона к чертовой матери.

– Слушаю.

– Алекс, это Дэвид. Ты не могла бы приехать? – Его голос куда-то пропал, и она услышала, как он кричит кому-то, чтобы Шейна убрали в общую комнату. – Понимаешь, у нас произошла стычка между Шейном и Малкольмом. Ты можешь приехать?

– А что за… – В голосе Алекс появилась заинтересованность.

– Эрик, отведи Шейна и запри эту чертову дверь. – Голос у него был удрученный, а на заднем плане были слышны многочисленные крики. – Все объясню, когда приедешь.

– Уже еду.

Алекс быстро, но обдуманно влезла в обтягивающие джинсы, которые подчеркивали ее бедра и красиво обтягивали попу. Затем надела кашемировый джемпер, который слегка открывал ложбинку между грудей, когда она наклонялась вперед, – неоценимый наряд, если надо появиться в доме, полном мужиков!

Несколько быстрых движений пуховки с тоном, искусно наложенная помада – и вот уже из зеркала на нее смотрела женщина, а не тетка, которую только что вытащили из постели. По пути на улицу она захватила из ящика на кухне блокнот для записей.

Под звуки трехлитрового мотора, рычащего в тишине ночи, доктор Торн размышляла о своих перспективах в Хардвик-хаус. Их сотрудничество стало слишком односторонним, поэтому преимущества, которые давала ей эта работа, интересовали ее все меньше и меньше.