Инна Бачинская - Стеклянные куклы

4. Программист Леня из школы танцев.

5. Иван Денисенко, фото моделей. Фото «стеклянных куколок» из спальни Вадима. Попросить Колю проверить.

6. Поговорить с Ирэн и др. Можно по телефону.

Федор достал папки с фотографиями. Кристина, Инга, Лолита от Игорька, Ирэн от Рощика. Четверо. Снова четверка. И что бы это значило? Знак?

«Я не верю в знаки, – сказал себе Федор. – В случайности я тоже не верю. А во что я верю? Я верю…»

Он задумался. В законы диалектики. В переход количества в качество. На определенном этапе количество информации переходит в качество. Откроется дверь, воссияет истина, развернется новый ракурс. Посмотрим. Пазл – тоже диалектика. Переход количества кусочков в качество изображения. Чем больше, тем яснее. Как-то так.

Программа минимум. Пока все. С чего начнем? Федор рассматривал список « Нужно сделать », как гурман в ресторане рассматривает меню, предвкушая. Голова была ясной, боли в затылке как не бывало. Скребущий крот исчез. За окном светило солнце, через открытую балконную дверь долетали городские шумы. Сладкий морозный воздух, смешанный с запахом кофе, гулял по комнате.

…Хозяйка квартиры, где проживала Евгения Абрамова, обитала в этом же доме, только этажом выше. Это была тучная, средних лет женщина в широких коричневых слаксах и желтом свитере а-ля Рощик – бесформенном и до колен. На голове ее красовался желтый атласный тюрбан. Лицо блестело от желтой маски, видимо, от яичного желтка, догадался Федор. Она открыла ему, вскрикнув: «Господи, Женечка!», когда он упомянул о Евгении, и теперь во все глаза рассматривала. Она даже не попросила показать удостоверение.

– Как вас зовут? – спросил Федор.

– Лариса Павловна. А вы…

– Алексеев. Федор Алексеев. Я хотел поговорить о вашей квартирантке, Евгении Абрамовой.

– У нас уже были из полиции, сказали, нашли Женечку… Не дают похоронить, чего-то выжидают! В Посадовке нашли. Страсти господни, уму непостижимо! Такая славная девушка… Из дома выйти страшно! А что вас интересует?

– Меня интересуют знакомства Евгении. Она снимала у вас квартиру… Как долго?

– Мужчины? – перебила она живо. – Женечка снимала у меня три года, я нарадоваться не могла! Умница, аккуратная, чистюля, и работа хорошая, зарабатывала неплохо. Никого не было, даже подружек не вспомню. Никого. Она приезжая, из Зареченска вроде. Сирота. И надо же было такому случиться! Бедная девочка. Платила всегда вовремя, на Новый год всегда поздравит, не забудет. Знаете, Федор, как она пропала, я сразу к гадалке кинулась, фото Женечки носила, она бросила на картах, говорит, живая, только не может выйти. Я так надеялась! А потом уже и не надеялась, не шутка, почти год. Мы тут с соседями решили, что ее убили. Ограбили и убили.

– А ее вещи…

– Вещи! – Женщина всплеснула руками. – Компьютер забрала полиция, золота не было, может, тоже забрали, да у нее почти ничего не было, я видела золотой кулончик с птичкой, Женечка в Турции купила. – Она поджала губы. – А одежда вся как была, сложенная в чемоданах, на антресолях. Я думала поначалу, вернется Женечка, спросит. А сейчас руки не дошли, как услышала, что нашли ее, у меня сразу гипертонический криз! А когда отдадут тело? Мы тут с соседями поговорили, все согласны дать на похороны… и ее вещички купят, обратно, памятник нужен. Конечно, ее с работы хоронить будут, но и мы тоже, а как же! По-людски надо…

– Я не знаю, Лариса Павловна. Я спрошу и позвоню вам. А вы не помните, была ли у Евгении игрушка из искусственного меха, зверек вроде хомяка в платье?

– Была! Я еще подумала, зачем ей, она не любила всякие безделушки, знаете, фигурки, вазочки… Женечка была, как бы это вам сказать, немножко неженственная. Она и украшений почти не носила, вот только птичку. А игрушка стояла на полочке в спальне, смешная такая, хомяк в юбочке и на голове корона. Прекрасно помню, где-то в чемодане… А что?

– Да так, пустяки. – Федор достал из папки фотографию Вадима Устинова, протянул хозяйке: – Посмотрите, Лариса Павловна, вы когда-нибудь видели этого человека?

Лариса Павловна взяла фотографию, поднесла к глазам, прищурилась. Захлопала свободной рукой вокруг себя в поисках очков. Федор вытащил очки из-под диванной подушки – заметил торчащую дужку. Она водрузила очки на нос в яичном желтке.

– Видела! – Она схватилась рукой за сердце. – Он приходил на старый Новый год! Он, точно. Звонил в дверь! А мне сверху все слышно, кто куда идет, слышимость в этих домах сами знаете какая. А тут еще Женечка пропала, мы все чуть умом не тронулись… Раньше входную дверь через раз закрывали, есть тут у нас отдельные жлобы, на все плевать. А после Женечки закрывать стали, пьяниц со двора гоняют, бдительность проявляют. Спускаюсь, вижу, стоит под дверью, нагнулся, вроде в замочную скважину заглядывает… здоровый, в черной куртке и волчьем малахае. Спрашиваю, вам, мужчина, кого? Он так зыркнул, ну чисто злодей, я аж остановилась, нет, думаю, я с тобой отсюдова, сверху поговорю. А он спрашивает, Евгения здесь живет, где она, не знаете? Не знаю, говорю. А вы кто ей будете? Он говорит, знакомый. И побежал вниз, потом дверь снизу хлопнула. Я бегом к себе, в окно глянула – у меня из окна вся улица видна, смотрю, подходит к машине, черный фургон, садится, оглянулся еще на дом и уехал.

– Больше вы его не видели?

– Не видела. Больше его не было, наверно, что-то узнал. Больше не приезжал. – Она вдруг ахнула: – Это он? Хотел влезть в квартиру? Убийца? Как в одном сериале, забыла название. Господи!

– Вряд ли, Лариса Павловна. Как бы там ни было, он больше не приходил же… и не придет, я думаю.

– Убили нашу Женечку! Полиция приходила два раза, а потом тихо. Никто и не ищет этого выродка, всем плевать. А я, поверите, от каждого шороха до сих пор вздрагиваю… – Она вздохнула, задумалась на минуту. Потом сказала: – Может, кофейку? И я с вами вместе. Я вдова, мужа уже пятнадцать лет как нет. Иногда, поверите, такое настроение накатит… ничего не хочется, ни пить, ни есть, даже вставать утром и то не хочется. Давайте за компанию, а? Я сейчас, только умоюсь!

Федор не успел ответить, как она выскочила из комнаты…

…Вычеркиваем задание номер два, сказал себе Федор, час спустя выходя из квартиры. Одним кофе не ограничилось, Лариса Павловна была хорошей хозяйкой. Кроме того, пожилые дамы любили Федора. Пирожки с капустой и мясом, омлет, тушеная с овощами картошка… Федор отнекивался для приличия, но, вспомнив пресную овсянку в исполнении Савелия, сдался – от запахов еды кружилась голова и нежно урчало в животе. Лариса Павловна подкладывала ему на тарелку, суетилась, рассказывала о своей вдовьей жизни; на кухне было тепло, негромко журчал голос хозяйки, и Федор почувствовал, что засыпает. Он тряхнул головой и озабоченно посмотрел на часы: труба зовет! Лариса Павловна с сожалением проводила Федора, попросила не забывать, заходить и непременно сообщить, когда отдадут Женечку.