Харлан Кобен - Незнакомец

Адам так и не решил, что будет делать, когда окажется рядом с домом, но на секунду ему захотелось иметь оружие. У него не было ни пистолета, ни какого-то другого защитного средства. Может быть, зря. Когда Адаму было немного за двадцать, дядя Грег несколько раз водил его пострелять. Ему это нравилось, и он знал, что сумеет справиться с оружием. Оглядываясь назад, Адам понимал, что это было бы разумно. Он имел дело с опасными людьми, даже с убийцами. Сунув руку в карман, Адам ощупал телефон. Позвонить кому-нибудь? Он не знал кому и что сказать. Джоанна, видимо, все еще в воздухе. Можно написать Энди Гриббелю или старику Рински, но что он им скажет?

В первую очередь – где ты находишься.

Адам уже взялся за телефон, как вдруг заметил нечто такое, отчего замер на месте.

На полянке стояла Габриэла Данбар, одна, и смотрела прямо на него. Адам почувствовал, как в нем закипает гнев. Он сделал шаг вперед, ожидая, что Габриэла убежит или что-нибудь скажет. Она молчала. Просто стояла и смотрела на него.

– Где моя жена? – крикнул Адам.

Габриэла не шелохнулась.

Адам сделал еще шаг.

– Я спрашиваю…

Вдруг что-то с силой ударило его по затылку, и он почувствовал, как мозг срывается с якоря.

Адам упал на колени, из глаз посыпались искры. Действуя чисто инстинктивно, он развернулся и посмотрел вверх. Ему на череп, как топор, опускалась бейсбольная бита. Он попытался пригнуть голову, увернуться или, по крайней мере, прикрыться рукой.

Слишком поздно.

Бита приземлилась с глухим стуком, и свет померк.

Джоанна Гриффин отличалась врожденной правопослушностью и не отключала в смартфоне полетный режим, пока лайнер не замер на взлетно-посадочной полосе. Бортпроводник произносил стандартное: «Добро пожаловать в Ньюарк, где температура воздуха равняется…», а на аппарат Джоанны загружалась электронная почта и сыпались сообщения.

От Адама Прайса ничего не было.

За последние сутки Джоанна вымоталась. Кимберли впадала в истерики. Выуживать из нее правду было болезненной процедурой, которая отняла уйму времени. Джоанна старалась выказывать понимание, но, господи боже, о чем только думал этот ребенок?! Бедная Хейди. Как она отреагировала на новость о своей дочери и этом веб-сайте? Джоанна воспроизвела в памяти видеозапись – Хейди на стоянке у «Красного лобстера». Теперь ее поведение было совершенно понятно. В каком-то смысле Джоанна увидела в записи само убийство. Этот тип, этот треклятый незнакомец, хлестал ее подругу словами, разбивал ее сердце своими откровениями.

Он сам-то хоть понимал, какой причиняет вред?

И после этого Хейди пришла домой. Она позвонила дочери и вынудила ее сказать правду. Она сохранила способность рассуждать и спокойствие, хотя внутри у нее все умерло. А может быть, Хейди не была убита этой историей? Из всех, кого знала Джоанна, Хейди была наименее склонна осуждать других, она справилась с дурной вестью и приготовилась дать отпор. Кто знает? Хейди поговорила с дочерью начистоту и после попыталась придумать способ, как вытащить ее из кошмара, в котором та увязла по собственной глупости.

Может быть, из-за этого ее и убили.

Джоанна до сих пор не знала, при каких обстоятельствах погибла Хейди, но это было явно связано с открытием, что дочь стала проституткой – забудем рыночный термин «сладкая крошка» – и обслуживала одновременно троих мужчин. Джоанна уже начала копать, но это потребует времени. Кимберли не знала настоящих имен своих партнеров, что вызвало у Джоанны еще одно изумленное «ну и ну», хотя у них, конечно, были причины шифроваться. Джоанна переговорила с руководителем сайта сладких крошек, выслушала ее объяснения, и после этой беседы ей захотелось принять долгий и очень горячий душ. Она – да, милый налет феминизма, владелицей сайта была женщина – защищала «деловые договоренности» и «право на конфиденциальность» своих клиентов, а еще сказала, что ни за что не выдаст никаких сведений без судебного ордера.

Компания базировалась в Массачусетсе, а значит, снова потребуется время.

Провозившись с этим дерьмом, Джоанна получила запрос от раздраженных окружных полицейских из убойного на полный отчет о ее предательской поездке в Нью-Джерси. Для нее это был не вопрос самолюбия. Она хотела, чтобы поймали урода, отнявшего жизнь у подруги. Точка. Поэтому она выложила им все, включая только что выпытанную у Кимберли историю, и теперь эти парни получали судебные ордера и прилагали все усилия к тому, чтобы выяснить, кто такой незнакомец и какое отношение он имеет к убийствам.

Все это было хорошо. Но не означало, что Джоанна самоустраняется от дела.

Ожил мобильник. Номер оказался незнакомым, но начинался с кода 216, значит звонил кто-то из родных краев. Она ответила.

– Это Дэрроу Фонтера.

– Кто?

– Я руковожу службой безопасности «Красного лобстера». Мы встречались, когда вам понадобилась запись с камер видеонаблюдения.

– Да, правильно. Чем могу быть полезна?

– Я просил вернуть DVD, когда вы закончите.

Он что, серьезно? Джоанна открыла рот, чтобы послать его куда подальше, но передумала:

– Мы еще не закончили расследование.

– В таком случае не могли бы вы сделать копию и вернуть нам оригинальный диск?

– Почему это так важно?

– Таковы правила. – Тон был сугубо бюрократический. – Мы делаем только одну копию DVD. Если необходимы другие…

– Я и взяла одну копию.

– Нет-нет, это была вторая.

– Простите?

– До вас приходил другой офицер из полиции и взял копию.

– Постойте, какой другой офицер?

– Мы сделали скан его удостоверения. Он отставник из Нью-Йорка, но он сказал… о, погодите, вот оно. Его зовут Кунц. Джон Кунц.

Сначала пришла боль.

Несколько секунд она затмевала свет, была всепоглощающей, лишала Адама возможности понимать, где он находится и что с ним творится. Казалось, что череп разбит на куски и острые осколки костей впиваются в мозг. Адам не открывал глаз и силился превозмочь боль.

Потом навалились звуки.

«Когда он уже очухается?»… «Не надо было бить так сильно»… «Я не хотел рисковать»… «Ты взял пушку?»… «А если он так и не придет в себя?»… «Эй, он явился убить нас, не забыла?»… «Постой, он, кажется, шевелится…»

Сознание понемногу возвращалось, пробиваясь сквозь боль и отупение. Он лежал, прижавшись правой щекой к холодному, твердому и шершавому полу – наверно, бетонному. Адам попробовал открыть глаза, но те как будто затянуло свежей паутиной. Он с трудом моргнул и чуть не застонал от нового приступа боли.

Когда глаза Адама наконец открылись, он увидел пару кроссовок «Адидас»; тогда он попытался воспроизвести в памяти, что произошло. Он преследовал Габриэлу. Это он помнил. Добрался следом за ней до озера и потом…