Марина Серова - Деньги исчезают в полночь

— Да… — с некоторой заминкой произнесла Ирина, не сводя с меня выжидательного взгляда.

— Тогда поступим следующим образом. Я пойду к Сандалову за расчетом тогда, когда вы уже будете находиться на пути домой. За поимку истинного врага он должен заплатить мне определенный гонорар, но, помимо этого, я расскажу ему о том, что в пропаже денег виновен Виталий. Вас, Ирина, я называть не буду. Таким образом, если Виктор Георгиевич предпримет попытку отыскать Виталия, то ему в любом случае придется нелегко, так как того уже нет и никогда не будет в Тарасове. Если же ему удастся выяснить истинное местонахождение Виталия, то он неизменно выяснит и то, чьим сыном он является. В своем городе вы являетесь сильной и влиятельной личностью, и он побоится связываться с вами, памятуя о собственном долге по отношению к вам.

— И вы действительно ничего не хотите за свои услуги? Никакого вознаграждения?

— Вознаграждение я получу с господина Сандалова, это будет более логично и справедливо. Информацию о пропавших деньгах, которые теперь, когда его жизнь в безопасности, обязательно будут его интересовать, я оценю недешево. Но у меня есть еще несколько вопросов, которые я хотела бы задать Виталию. Во-первых, меня интересует, каким образом ты смог справиться с сигнализацией и открыть сейф?

— Сигнализация была поставлена на код, я это хорошо знал. Сандалов открывал сейф нечасто, но мне все-таки удалось выяснить комбинацию. В офисе шеф бывал не так уж часто, но ежедневно с одиннадцати до часу его можно было застать на месте. Я спрятал у него в кабинете видеокамеру, выбрав удобное место, чтобы сейф был виден как на ладони. Перед приходом Сандалова я камеру включал, а потом в конце дня записанную кассету просматривал. Код мне удалось выяснить только через два месяца работы, после того как однажды я четко увидел, какие кнопки Сандалов нажимал, открывая сейф.

— Тогда второй вопрос. Кто помогал тебе, кто устраивал беспорядок в кабинете Сандалова и каким образом этот человек смог открыть двери?

Он немного помолчал, а потом выдал:

— Это был Игорь.

— Игорь? Так он, что же, был в курсе всего?

— Да нет. Я до последнего момента не знал, кого же подрядить себе в помощь. Ключи от всех офисов у меня были, я их еще до покушения отдал одному приятелю на хранение. Сначала я хотел его-то и попросить создать видимость ограбления, но побоялся, что его поймают и меня вычислят. В тюрьме я познакомился с одним парнем, его быстро выпустили под залог. Я думал ему предложить денег за работу, но опять побоялся, что через него на меня выйдут. А однажды Игорь ко мне пришел, вот я ему и говорю: помоги мне, мол. Придумал историю, будто знаю, что у Сандалова деньги украли, но кто именно это сделал, не сказал. Говорил Игорю, мол, Сандалов может на меня это дело повесить. Как узнает, что деньги пропали, так и решит, будто я их своровал. Игорек простодушный, его легко провести. В общем, он мне поверил и в тот день устроил в офисе беспорядок, как я его и просил.

Теперь мне все стало ясно. Действительно, заставить Игоря поверить в то, что неведомые воры похитили деньги Сандалова, не составило бы большого труда, поэтому Виталий решил обезопасить себя именно таким образом. Логично, не слишком трудоемко, а главное, надежно. Нечего и говорить, беспокоиться о том, что Игорь сдаст Виталия Сандалову, не приходилось, ведь он даже мне ничего не говорил до самого последнего момента, когда обвинение было снято. Представляю, какими сомнениями мучился Игорь, ведь он совершенно точно знал, что Виталий действительно стрелял в Сандалова. Очевидно, он полагал, будто покушение тот совершил под чьим-то влиянием, и, чтобы не усугублять вину своего друга, согласился исполнить его просьбу.

Я выходила из гостиницы с чувством абсолютной уверенности в правильности сделанных выводов. Сандалов переживет потерю денег, как когда-то это пережила Ирина. Он не сумеет привлечь Виталия к ответственности, поскольку там, куда тот уедет, сферы влияния принадлежат совсем другим людям. Я же довела расследование до конца и, как только получу расчет у Сандалова, смогу с величайшей радостью отправиться в какое-нибудь увлекательное путешествие.

С этой приятной мыслью, обеспечившей на моих устах загадочную полуулыбку, я села в машину и попыталась завести ее. Не тут-то было. Очевидно, мое наблюдение насчет необходимости заехать к мастеру оказалось пророческим. Костеря на чем свет свою леность, я огляделась в поисках потенциального спасителя, но почему-то таковые не спешили сбегаться мне на помощь. Располагавшаяся неподалеку проезжая часть была очень оживленной, и перспектива ловить здесь водителя с тросом меня как-то не соблазняла: не хотелось во взмыленном после перегона машины на автосервис состоянии появляться пред очи Сандалова. Поэтому я решила временно оставить машину здесь, чтобы впоследствии снарядить за ней кого-нибудь из знакомых водителей.

Совсем неподалеку находилась трамвайная остановка, и я решила, что разумнее будет воспользоваться народным транспортом, чем ловить такси. Тем более что успех такого мероприятия в этот час был довольно эфемерным.

Трамваи на остановке стояли длинной вереницей. Я уже было хотела спасовать и только усилием воли заставила себя остаться. Кое-как запихнувшись в первый вагон, я практически сразу начала жалеть о содеянном, но отступать было поздно: дорогу к выходу мне загородили другие потенциальные пассажиры. Мы постояли еще минуты две, после чего наконец сдвинулись с места. Мне показалось, что при этом попадали все те люди, которые свисали с подножек, из последних сил стараясь остаться в вагоне.

На следующей остановке по салону пошла кондукторша, ловко лавируя в толпе и продавая билеты пассажирам с обеих сторон. От ее стремительного напора одни люди теряли равновесие и хватались за других, отчего впоследствии начинали кричать и первые, и вторые. Когда трамвай остановился, кондукторша начала активно выпихивать из вагона парня, который отказывался платить за проезд. Пассажиры замерли, наблюдая за схваткой, трамвай не двигался с места. Наконец победа досталась кондукторше, и парень спикировал со ступеньки, предварительно крикнув нецензурное слово.

Я была плотно прижата к усатому дядьке, наши лица находились совсем рядом, и, надо сказать, это его чрезмерно радовало. Через минуту после нашего тесного взаимодействия мужик начал предпринимать попытки знакомства, которые я, смеху ради, поддержала.

В это время трамвай остановился, и в него впрыгнули две очень энергичные тетки, который расчистили себе места локтями и водворились на завоеванной территории, произнеся при этом победные восклицания наподобие: «Вот так-то лучше». Они разлучили нас с усатым, отчего он начал шевелиться, пытаясь вновь соединиться со мной. Однако коварные тетки не позволили ему сделать это, грозно произнеся: