Валерий Воскобойников - Опасайтесь бешеного пса

Савве было пора немедленно уходить или отказываться от мысли о поездке. Летать по воздуху он пока не умел.

И тогда он всего лишь на мгновение бросил на Римму странный взгляд, откинулся на спинку скамейки, прикрыв глаза, снова открыл и взглянул на Римму.

Та сразу убрала руку, отодвинулась и смущенно, произнесла:

— Ой, извините, мужчина! Я вас за своего знакомого приняла. Надо же!

Савва кивнул в ответ, как бы извиняя ее за оплошность.

Она вскочила и помчалась на улицу. Савва тоже встал и поспешно направился в другую сторону.

Он подошел к дому Самарина ровно в три. У подворотни стоял микроавтобус, и все, кому было назначено ехать, уже сидели внутри.

Машина уверенно выехала за черту города и помчалась по Таллинскому шоссе. Промелькнули Красное село, Лаголово со знаменитой птицефабрикой, Кипень.

Петербуржцам эти названия были хорошо знакомы и напоминали о прошлом. Когда-то они ездили за покупками в Нарву и город по имени Йихви. В добрые старые времена оттуда везли в Ленинград для знакомых и близких бидонами густую эстонскую сметану, вязаные вещи, вкусный сыр, ликер «Старый Таллин». Да чего только не везли из соседней республики — все казалось вкуснее, красивее и добротнее. Но с тех пор, как к названию Таллин прибавилось еще одно «н», возможность приятных поездок отпала. Или стала не по карману.

Лишь Савве эти места ни о чем не напоминали, и поэтому он, посмотрев недолго в мутноватое окно, задремал. Остальные что-то негромко обсуждали, вспоминали забавные истории, но он продолжал спать.

Его разбудили в Иван-Городе.

— Савва Тимофеевич, прибыли, — сказал Дмитрий. Савва мгновенно поднял голову, оглянулся, улыбнулся и сказал:

— Я готов. Встречаемся на той стороне. Там после моста начинается крутой подъем. Как только он кончится, будет перекресток. На этом перекрестке нас уже ждут. Я тоже подойду к вам там.

— Вы что же, бывали здесь? — удивился Дубинин. — А уверяли, что ничего не помните.

— Нет, мне кажется, я здесь не был. Просто я вижу то, что впереди. Правда, на небольшое расстояние. Дальше все как бы уходит в туман.

— Но мы же не видим этого! У вас что — особое зрение? Глаз-алмаз? Или, правильней, перископ?

— Глаза только мешают, — смущенно объяснил Савва. — Я их даже закрываю. А вижу как-то иначе.

— Интересно! Очень интересно! — проговорил Дубинин. И, когда Савва, выйдя из машины, двинулся вперед, добавил:

— А знаете, я ему верю! Его способности безусловно основаны на чем-то вполне материальном, просто наука до этого пока не добралась.

— Минут через десять и проверим вашу веру, — засмеялась Мила. — Поехали, — сказала она водителю.

Однако Дубинин попросил остановить машину на обочине и достал небольшой бинокль.

— Интересно же понаблюдать, как он это делает!

Савва в это время как раз миновал небольшую очередь и вошел в небольшое помещение, где помещалась российская таможня.

Все по очереди стали наблюдать в бинокль за его действиями. Однако ничего особенного он и не делал.

— Нашу границу он миновал, — честь сообщить об этом досталась Дмитрию, — идет по мосту. Подходит к эстонцам.

Через несколько минут они убедились, что Савва без паспорта и каких-либо виз шагнул на свободную землю демократической Эстонии.

— Поехали! — скомандовал Дубинин. — Черт знает что! Вот если его взять к нам на службу, это будет такое… такая ценность! Да его можно где угодно использовать.

— Вася, не мечтай. Эта птица не по нашей клетке. Для вольного полета. И все-таки, интересно было бы расспросить пограничников, что они чувствовали, когда он шел мимо?

— Боюсь, что в результате мы сами окажемся неизвестно где, — откликнулся Дмитрий, — а нас, как сказал Савва, уже ждут.

— Пусть ждут. Мы не опаздываем, — проговорила Мила.

— Ты чего-то чересчур жестко, Мила, — дружески укорил ее Дубинин. — Тем более, дружба с Андресом тебе тоже пригодится.

Савве и не нужно было производить каких-то особенных действий. Он прошел лишь несколько преображений. Так, минуя жидкий ручеек, состоявший из местных жителей, ежедневно курсирующих туда и обратно, он преобразился в веселого пограничника — и все расступались перед ним, давая дорогу.

Войдя в таможенную зону, он превратился в русскоязычного жителя Нарвы. А вместо паспорта с необходимыми отметками протягивал чистый тетрадный листок. Этот же листок он показал на эстонском посту.

Только и всего.

Спиной он чувствовал за собой наблюдение, и это немного сковывало его, но не настолько, чтобы мешать преображениям.

Поднявшись наверх, он увидел поджидавшую кого-то «вольво» и понял, что в машине находится тот самый Андрес, о котором говорили накануне вечером.

Справа от моста была устроена смотровая таможенная площадка для автомобилей. К ней вела небольшая очередь. Но у них было предписание. Все они, как было в нем напечатано, исполняли служебное задание — ехали для обмена опытом и совместных тренировочных мероприятий. Андрей Кириллович вписал сюда даже не имеющего отношения к «Добрыне» Самарина

Эта бумага, а также служебные удостоверения давали им право проехать, минуя очередь.

Однако все же выходить из микроавтобуса пришлось. Такое правило не относилось разве что к президенту.

Спустя пять минут они уже были на мосту и подъехали к эстонскому посту.

— Ну что, спросить у них, что говорил им человек без документов? — весело полюбопытствовала Мила.

— Не смей! — испугался Дубинин. — Задержат на глазах у всей Эстонии.

— Да я пошутила, не до такой уж степени я безумна.

Операция была назначена на пять утра.

— Лучшее время для нападения, — прокомментировал «горячий эстонский парень» Андрес.

Был он высок, плечист и своей основательностью и внешностью слегка напоминал Андрея Кирилловича.

В первую минуту встречи они с Дубининым обнялись и обменялись несколькими хлопками по плечам, из чего Дмитрий заключил, что когда-то они вместе служили.

— Сейчас поедем в гостиницу, там поужинаем, немного отдохнете — и в четыре подъем, — сообщил он всем, предварительно пожав руки. — От гостиницы до объекта двадцать минут езды.

— Это Савва — наш консультант по нестандартным явлениям, — представил Дубинин, стоящего чуть в стороне Савву.

И Дмитрий понял, что странная черная шляпа на Андреса произвела почти такое же впечатление, как когда-то на них. Однако воспитанный европеец удивления не проявил.

Андрес сказал водителю «вольво» несколько слов по-эстонски, пересел в их микроавтобус, и обе машины, проехав по улицам Нарвы, двинулись по шоссе в сторону населенного пункта, который назывался Нарва-Йисуу, а по-русски упрощался до Усть-Нарвы.