Инна Бачинская - Знак с той стороны

– Как держится, а? Лорд! Королевский секретарь! – прокомментировал мэтр Рыдаев, когда они были уже на улице. – Выскочка!

– Кто он?

– Никто! Ада Романовна высмотрела его лет десять назад, он был совсем мальчишкой, ездил на рыбном фургоне. Из бедной семьи, образования никакого, пьющий отец, жалкая несчастная мать… Я думаю, у нее это была тоска по сыну.

– А ее собственный сын?

– Сева был ленивым избалованным неучем с отвратительным характером, кроме того, пил, а в последнее время наркоманил. Удивительно, как у сильных родителей получается такое неудачное потомство. А все потому, что ни в чем отказа не было. Хочешь крутой байк? На! Машину? На! Разбил? На другую. Деньги? Сколько? Говорят, бери что хочешь, но плати. Брать-то он брал, но не платил. А этот мальчишка – хитрый, изворотливый, умный – не упустил своего шанса. Она отправила его учиться на экономический, он окончил с красным дипломом. Читает на английском, предложил несколько новых идей. Ада Романовна нарадоваться на него не может. И почтителен, вперед пропускает, с праздниками поздравляет, про цветочки не забывает. А она, баба, не избалованная вниманием, так и тает.

– Тебе он не нравится? – спросил Шибаев.

– Да не то что не нравится… – задумался мэтр Рыдаев. – Завидую, должно быть. Парень попал в струю, заправляет таким хозяйством, а сам – сопляк сопляком. Чувствую себя старой развалиной, должно быть. И, главное, все легко, все играючи! Сейчас такая молодежь пошла, кого хочешь пополам перекусит, авторитетов не признает, тебя ни в грош не ставит, смотрит оловянными глазами, а что внутри – хрен поймешь. На все способны. Мы в их возрасте рот боялись раскрыть, смотрели на старшее поколение как на небожителей.

Шибаев ухмыльнулся, представив себе Пашку Рыдаева, который боится раскрыть рот, и сказал:

– Мне он понравился, чувствуется уверенность и характер.

– Если честно, мне он тоже нравится, – признался Рыдаев. – Понимаешь, подкупает то, что он не врет и не юлит, говорит, что думает, и не стесняется спрашивать. Звонит и говорит: извините, мэтр, я тут кое-чего не понимаю, объясните, пожалуйста. И никакого тебе выпендрежа, никакой фанаберии – если не прав, так и говорит: извините, я был не прав. Ты же знаешь, есть персонажи – удавится, а не признает, что не прав. Новое поколение! И трудоголик. И еще одно: он свободен, понимаешь, Шибаев? Свободен! А свободный человек по нашим временам – большая редкость.

– Как я понимаю, Ада Романовна ему полностью доверяет. А ей не приходит в голову, что ему невыгодно искать сына Николая Андреевича?

– Понимаю, о чем ты. Здравая мысль, очень! Отвечаю. Андрей предан ей как матери, это первое. Второе. Она оставит ему будь здоров, хватит и детям, и внукам. Третье: неизвестно, что там еще за персонаж! Как найдут, так и потеряют. Ну, может, подкинут деньжат на бедность. Это она сейчас жаждет найти этого парня, а потом… Да мало ли! Передумает, скажет себе: ты что, с катушек слетела, старая дура? Слабину даешь, хватку теряешь? Кто он тебе? Да никто и звать никак! Всякое может статься. Тем более после дурацкой истории с Тиной, Севкиной зазнобой. Да она уже тысячу раз раскаялась! И четвертое: не факт, что ты его найдешь. А насчет Андрея… Ты меня знаешь, Шибаев, я циник с богатым жизненным опытом, у меня нутро как радар. Да, он мне не нравится, но, убей меня, я не чувствую в нем подлости. Отодвинуть тебя с дороги, если попадешься под ноги, – да, отодвинет и переступит, но ничего личного, просто бизнес. А подлости… Вот не чувствую в нем подлости, и баста. Андрей – самое удачное ее вложение, проценты сумасшедшие. Вот так-то, Шибаев.

…Он засиделся в тот вечер допоздна, разбирая бумаги покойного Николая Андреевича. Но ничего интересного там не обнаружил. Несколько открыток с поздравлениями к Новому году от каких-то Павла и Лены; письма, в которых не было ничего интересного – от побратима из армии, из Германии; выгоревшее свидетельство о рождении, квитанции об уплате штрафов за парковку в неположенном месте, превышение скорости; старые удостоверения из ДОСААФа, трудовая книжка, пропуск на завод; абонементы в бассейн и спортивный зал; записная книжка с десятком-другим телефонов и адресов, чеки из магазина запчастей. Еще одна квитанция на оплату услуг некоего «Экскалибура» девять лет назад. Трудовая книжка. Шибаев наморщил лоб, но что такое «Экскалибур», так и не вспомнил. Театральное агентство? Что-то связанное с искусством? Неизвестно. Да и не важно это было. Он рассчитывал найти свидетельство о первом браке, но его среди бумаг не оказалось. Свидетельства о разводе тоже не было. Придется исходить из того, что первая жена до сих пор Руданская, а там посмотрим. Ада Романовна сказала, что ничего о его первой семье не знает. Шибаев не поверил, но это ничего не меняло. Не знает или не хочет сказать… Получается ерунда, одернул он себя. Если бы знала, то сказала бы, ведь она хочет найти этого парня – иначе зачем затевать возню? Для очистки совести? Вряд ли. Да и репутация человека прямого до грубости как-то не вяжется с этими вибрациями. Не знает, решил Шибаев. Ничего она не знает – неинтересно было, пока не припекло. Ну что ж, начнем прочесывать город, а там посмотрим. Но хотя бы имя той женщины не могла она не знать! Когда уводят мужа, то, как правило, знают у кого. Имя соперницы знают. Вот и спросим. И адресок, где проживал Николай Андреевич с семьей, тоже не помешает. Четверть века – и много, и мало, вполне можно найти живых свидетелей. Можно было бы спросить у Андрея Богданова, но вряд ли он в курсе, а если спросит у работодательницы, то не факт, что получит ответ. Тут нужны официальные отношения. Частный детектив вроде духовника, налогового инспектора или гинеколога – запираться не имеет смысла и себе дороже. Значит, завтра же и спросим. Напросимся к Аде Романовне в гости и спросим.

Но спросить ему не удалось. Утром позвонил адвокат Рыдаев и сообщил, что Ада Романовна Руданская скоропостижно скончалась от сердечного приступа сегодня, предположительно в четыре утра…

– Не может быть! – ахнул Алик Дрючин, когда Шибаев рассказал ему за завтраком, что Ада Романовна умерла. – И что теперь?

Шибаев пожал плечами:

– Пашка Рыдаев говорит, это ничего не меняет. Договор остается в силе.

– Это все меняет! – возразил Алик. – Кому теперь нужен чей-то сын? А кто наследник?

– Половина Богданову, половина сыну Николая Андреевича.

– А если ты его не найдешь?

– Тогда его доля продается и идет на благотворительность, там расписано, куда именно. То есть Богданову все равно не обломится целиком. Ада Романовна назначила доверителей, которые присмотрят, чтобы все по закону.

– Знаем мы этих доверителей, – буркнул Алик. – Жаль, не дождалась…