Хачик Хутлубян - Реверанс с того света

– Алло, это я. Чего звонил? Что значит уже докладывал? Доложи еще раз!.. Одного взяли?.. Кого?.. Кажется, журналиста? Какого журналиста?.. Я говорю, какого, на хрен, журналиста, когда он здесь у меня лежит мордой в пол! Что?.. Голос у него – бу-бу-бу, как из трубы?.. Короче, ждите! И ничего без меня не предпринимать! Я сейчас сам приеду, я вам, блин, там всем устрою – и бу-бу, и трубу! Совсем уже нюх потеряли?!

Дементий Павлович покачал головой в знак солидарности и произнес, цокая языком:

– С кем работать приходится, Володя! Если б ты знал, как я тебя понимаю…

– Дай сюда! – Емельянов во второй раз за этот день отобрал у Лобкова пистолет и надменно распорядился: – Вяжи им руки, да покрепче, не так, как в прошлый раз… а то привыкли там у себя в полиции все сикось-накось!..

Тому ничего не оставалось, как сделать вид, что ничего такого не произошло, и исполнить приказание. Он только спросил:

– Куда едем?

– В Лиходеевку, на базу, – коротко бросил Емельянов.

– Открывай! – приказал Владимир в трубку, и створки механических ворот, выкрашенных в камуфляжный зеленый цвет, медленно поползли назад.

Лобков лихо зарулил во двор. Крепкий парень подбежал, отворил заднюю левую дверь, и Емельянов, выйдя из салона своей служебной иномарки, кивнул на капитана:

– Забери этого, и двое еще в багажнике.

Он барской походкой направился к обложенному туфом двухэтажному зданию. Дементий Павлович, хлопнув водительской дверцей, скорым шагом поспешил за ним.

– Поаккуратнее, Дема, не в «обезьяннике» у себя дверь закрываешь, – криво усмехнулся Емельянов…

«Ты у меня узнаешь еще, как закрывается дверь в «обезьяннике», ты у меня и в камере с уголовничками посидишь еще, парашу чистить будешь!» – с ехидством подумал Лобков, сохраняя на лице глуповато-виноватую улыбку человека, случайно пролившего кофе на пиджак шефа, а вслух мягко проговорил:

– Володя, чего ты взъелся, в самом деле? Даю тебе слово старшего офицера, что все твои подозрения в отношении меня беспочвенны. И дался тебе этот чертов диктофон… Пойми, это у меня машинально вышло, можно сказать, профессиональная издержка.

– Ладно, не бухти. Разберемся.

Троица со связанными руками стояла на подворье богато отделанного особняка, озираясь на внешние красоты, а детина окликнул Емельянова:

– Шеф, этих туда же определить, куда и того, которого первым привезли?

Емельянов как шел, так и ответил, не оборачиваясь:

– Да. И обыщи их, а то они большие любители отмычками замки вскрывать. Жулье.

– А что обозначает этот вензель? – тихо спросил Шуру Андрей, указывая глазами на фасад здания, где красовались две причудливо выведенные буквы: «ЧС».

– Название организации – «Честь и совесть».

– Хорош болтать, вперед! – подталкиваниями указывая путь арестантам, повел их к месту заключения конвоир.

Они зашли в такой же, как и на первой даче Емельянова, гостевой домик, спустились в железобетонный подвал.

«На большее, конечно, фантазии у него не хватило», – подумал про хозяина апартаментов Андрей.

– Лицом к стене, ноги расставили в стороны! – Широкоплечий парень чисто формально похлопал по карманам каждого и, без особого усилия отжав массивную дверь в каземат, промычал: – Заходить по одному.

Андрей вошел первым и в просвете вдруг увидел хмурого Мишу.

– А мы думали, что ты в кабаке оттягиваешься, – невесело пошутил он.

Не обращая на него внимания, Миша окликнул стоящего у прохода парня:

– Гриша, я ж тебе деньги привез за запись. Тебе разве Тая не звонила? Давай поговорим. Я не верю, что ты с этими заодно. Ты знаешь, что они преступники? Их не сегодня завтра всех накроют. Я тебе как полицейский говорю. Не суй голову в петлю. У тебя есть шанс спастись и не сесть.

– Ты че несешь?!

– У тебя же девушка красивая, жениться вам надо. Ты подумал, что с вами будет, если ты сядешь лет на десять, не меньше? Вот он, – указал на Шуру Миша, – был обманом втянут в эту организацию, но вовремя опомнился, и теперь он с нами. Вся полиция давно на ушах. Они в курсе, где мы сейчас находимся. Сюда скоро прибудет спецназ.

– Сказки будешь рассказывать своей бабушке, понял меня? У нас серьезная организация, которой нужны крепкие идейные ребята. Я на твоем месте закрыл бы рот и не вякал, раз залетел, – заговорил вдруг уверенным голосом Гриша. – Я на дешевые провокации не поддаюсь. К тому же почему я тебе должен верить? Ты же мне просто «баки заливаешь», разве нет? Вы же все в розыске значитесь, я сам ваши фотки видел. Так что…

– Значимся. А ты задумайся, почему нас не полиция взяла, а вы? Не знаешь? Потому что мы сами на вас вышли. Мы вас искали. Нам надо было обнаружить место дислокации организации. Она незаконна. А то, что мы в розыске – это легенда. Вот он – следователь, я – из ППС, а этот – журналист-криминалист из серьезной газеты.

«Это что-то новое», – повеселел Андрей, понимая, что Мишу понесло. Но самое главное, он видел, как непроницаемого Гришу стал донимать поток Мишиных слов. Собственно, он и сам был готов поверить во все сказанное, ибо большая доля истины в этом была. Но «журналист-криминалист» – это, конечно, сильно сказано.

– Да идите вы, знаете, куда… – уже не сдерживая эмоций, выругался в сердцах Гриша, закрыл дверь и пошел наверх. «Надо доложить старшему, – думал он, – здесь наверняка стоит «прослушка», и Мишины слова, которые через «уши в стенах» дойдут до начальства, могут свести на нет все усилия, которые были приложены, чтобы заслужить доверие руководства». Нельзя терять очки, которые он заработал, выезжая сегодня с двумя соратниками в «Пригородное» брать Петрова по звонку Таи…

Заперев узников в подвале, Гриша шел, обуреваемый сомнениями: правильно ли он поступил, вызвавшись взять Мишу в кафе? Конечно, ему надо было отличиться, чтобы войти в доверие, но, может, стоило придумать что-то другое?..

– Слышь, молодой, зайди к старшему. Он тебя вызывает, – окликнули Гришу.

– А-а, это ты. Ну, заходи, заходи, молодец. Считай, что первое боевое крещение прошел на отлично с плюсом. Рад, что не ошиблись в тебе. Очень рад. А теперь, знаешь-ка что, расскажи и подробненько, что за источник у тебя в «Пригородном» и откуда этот, которого мы взяли, знает тебя? Он ведь обратился к тебе по имени и сказал, что приехал для встречи с тобой? – как на допросе, стал выпытывать старший.

– Да это… так, знакомый… вернее, даже не знакомый, а так… мы с ним один раз только и виделись. – Гриша не собирался раскрывать свои карты перед этим краснощеким парнем и старался говорить таким тоном, чтобы дать понять, мол, овчинка выделки не стоит, к чему эти вопросы?

Старший между тем не отводя внимательного взгляда от собеседника, казалось, зрил в корень: