Наталья Солнцева - Дьявольский поезд

Кровать была слишком узкой для двоих. Но в эту сумасшедшую ночь двое стали одним трепещущим, сплетенным, вздыхающим и стонущим телом, которое двигалось в брачном танце сатира и менады… Виноградные лозы истекали соком, нежно вскрикивали флейты, томно постукивали тимпаны. Дионис ликовал…

Ренат опомнился под утро. Рядом с ним лежала нагая Сикстинская мадонна, порочная Форнарина, утомленная любовью Франческа…

– Лара! – позвал он. – Лара!.. Проснись…

Она беспокойно шевельнулась. Ее зрачки бегали под напряженными веками, плечи вздрагивали, руки и ноги подергивались.

– Лара! – испугался он. – Просыпайся!

Ее сон был слишком глубок, слишком насыщен событиями. Вернее, событием. Одним, но невероятно значительным.

– Это опасно, Лара… – прошептал Ренат. – Очень опасно!.. Не вздумай!..

Она его не слышала и, естественно, не реагировала.

– Не смей! – запаниковал он. – Я запрещаю тебе! Запрещаю!

Глас вопиющего в пустыне. Рядом на кровати раскинулось тело Ларисы, но где была она сама? Рената привела в ужас догадка.

– Нет, Лара!.. Нет!

Он собственными тупыми намеками подтолкнул ее на этот шаг. Не думал, что она решится. Вернер может рукоплескать. Он сумел внушить своей подопечной, что иногда стоит рискнуть.

– Не в этот раз, Лара… Я не хотел, чтобы ты рисковала! Я собирался сам сделать это…

Увы, было поздно отговаривать Ларису от того, что уже случилось. Ренат опустил голову на подушку и закрыл глаза. Ему остается ждать. Он попытался присоединиться к ней… однако ходячее выражение «поезд ушел» в данный момент приобрело дословный смысл.

Ренат невольно вспомнил журналиста и крымскую байкершу. Вчера вечером они обсуждали это с Ларой. Они говорили о Лещатом, о том, как опрометчиво поступили оба: и умудренный опытом ученый муж, и беспечный молодой парень…

Они говорили о переходе из одного варианта в другой. Об аватарах, которые обретают плоть по методу Вернера. О гипнозе. О том, что Дионис отнимает рассудок у тех, кто не признает в нем бога…

Лариса все еще ощущала себя Франческой. Объятия Рената она принимала за объятия Брасова, но потом сообразила, что занималась сексом с Гридиным. Его неутоленная страсть наконец нашла разрешение. Оргазм показался любовникам затмением, из которого они выходили долго и томительно…

Франческа, которая затерялась в лабиринте времени, в эту ночь в Мессине воплотилась почти физически, равно как и Гридин. Длинный любовный марафон завершился для этих давно ушедших из жизни людей. Дыхание Диониса неподвластно неумолимому бегу часовой стрелки…

Обессиленные, они уснули в одной постели, а очнулись по разные стороны бытия. Виртуальный мир непредсказуем и коварен. Он исполняет всё, что не сбылось в действительности. Но разве он не есть – та же действительность, только в ином варианте? И разве исполнение желаний гарантирует счастье?..

Франческа очутилась у подножия странной горы. Ее верхушка белела в свете месяца, словно голый череп. Это была гора Гасфорта. Женщина ожидала увидеть здесь байкершу и отчаянного журналиста, но окрестности заволокло туманом.

– Эй! – крикнула она в темноту. – Кто-нибудь!.. Отзовитесь!..

В тишине отчетливо прозвучал крик ночной птицы, со склона посыпались камни. Эхо не подхватило звуки, не повторило их. Ни одна сухая былинка не шелохнулась. Воздух был неподвижен и густ, его можно было резать, как масло.

Женщина заметила, что она без одежды, и смутилась, хотя рядом никого не было. Ни человека, ни животного. Даже мыши и суслики затаились, замерли. А где-то в тумане зарождался пугающий ритм, словно стучали по рельсам колеса поезда. Он шел без огней, мчался на всех парах.

Женщина знала, что ей надо запрыгнуть на подножку вагона. Она боялась сорваться, но у нее не было выбора. Зачем она здесь, если не для того, чтобы сделать это?

Она вдохнула угольный дым и поняла, что пора. Внезапно ход поезда замедлился, лязгнул металл, вокруг что-то защелкало, как слабые электрические разряды. Женщина вцепилась в проплывающий мимо поручень, и ее оторвало от земли, подтолкнуло вверх…

– А-а-ааааа! – закричала она, не чувствуя опоры под ногами. – Помогите!.. А – аа-ааа!

Хлопнула дверца, и женщина оказалась в тамбуре. На железном полу валялась изящная туфелька маленького размера. В вагоне тоже не было ни души, повсюду – битое стекло и катающиеся по коврам бутылки из-под шампанского. Везде пыль, запустение. Двери купе открыты, внутри – следы поспешного бегства. Словно пассажиры впопыхах покидали свои места. Брошенные чемоданы, личные вещи. Дорогой портсигар… перчатка… шляпка с атласными розами на тулье… кружевная накидка…

Франческа узнала этот поезд, вагон, купе, и ужаснулась. Она подняла с полу накидку и завернулась в нее. В зеркале отразилось чужое лицо, фигура, чужие волосы.

– Это не я!..

– Ты! Ты! – усмехнулся кто-то лысый с глазами навыкат.

– Вернер! – ахнула она. – Черт вас возьми!

Гуру маячил в зеркале позади нее, кривил губы в холодной улыбке, качал бритой головой.

Женщина осознала, что она – Лариса, а не давно почившая Франческа. Обернулась, чтобы высказать Вернеру свое негодование, но того и след простыл.

– Зачем ты привела меня сюда? – спросила она у Франчески, которая тенью маячила в уголке купе.

Чернокудрая сицилийка исчезла, а на ее месте оказалась Роза – хозяйка гостиницы из Мессины.

– А вы что здесь делаете? – вырвалось у Ларисы.

Роза выглядела неузнаваемо. Она стояла на четвереньках, ее туловище обросло шерстью, а на длинных шеях скалили зубы собачьи морды. С высунутых языков капала слюна.

Лариса должна была бы взвыть от страха, но оставалась странно спокойной. Как будто ничего иного не ожидала.

– Так я и знала, – обронила она. – Антон был прав. Вы Сцилла, которая прячется за обликом его жены. А где ваша товарка?

В коридоре, устланном ковровой дорожкой, гулял сквозняк. Поезд летел сквозь время с чудовищной скоростью. За окнами проносились рваные клочья дыма, стук колес сливался в один рокочущий звук.

Харибда глотала морскую воду вместе с проплывающими мимо судами, а потом выплевывала ее обратно. Уже без оных. Что ей делать в поезде?

Лариса осторожно выглянула из купе и увидела идущую по коридору… Ольгу. Служанка казалась мокрой, словно только что побывала в воде. С ее волос капало, платье прилипло к телу. Огромный рот был приоткрыт, внутри его клокотала пена, вытекая на подбородок.

Лариса поспешно захлопнула дверь и прошептала:

– Вот и напарница Сциллы! Почему они обе здесь?