Дмитрий Серков - Корпорация «Коррупция»

– Какая разница?

– Собственно, никакой, – согласился Леднев, продолжая видеть перед собой опасного хищника, способного в любой момент атаковать.

Уловив его взгляд, Валентин Теляш осклабился, обнажив клыки и став еще более похожим на дикого зверя.

– Не бойтесь, не убегу… Коль пошла такая пьянка, спрашивайте…

– Так как же быть с фамилией?

Леднев знал, для того чтобы выстроить доверительные отношения с подозреваемым, необходимо заставить его рассказывать о себе. Тогда дальше разговор потечет сам собой.

Приняв правила игры, Валентин отпираться не собирался.

– Сами же все знаете… Урожденный Теляш Валентин Сергеевич. Родителей не помню, погибли в автокатастрофе, мне еще и трех лет не было. Пьяный камазист в фарш превратил всю семью… До семи воспитывался бабкой, но и она вскоре померла. Так что детдомовский я. Дергач – фамилия жены. Расписались после армии, но долго она меня не выдержала – ушла.

– А зачем фамилию сменил? – встрял в разговор Заур. – Ты ж мужик, а не баба.

Валентин даже не повернул головы.

– Забыть хотел. Все забыть! Сиротство, детский дом, войну. Все это с ним было, с Валькой Теляшом. Думал, стану Дергачом, жизнь другая начнется… Ага, разбежался! Мне как раньше горы снились, так и продолжали сниться. Только когда-то я спортсменом был, в ринге побеждал, призы брал, а тут… – он безвольно махнул рукой. – Да что говорить?! Я вам рассказывал уже…

Горькие воспоминания и несбывшиеся мечты комом застряли в горле.

– Но Бориса Андреевича я не убивал, – безосновательные обвинения больно ранили душу. – Ближе его и не было у меня никого…

– Знаю, – заверил Леднев. – У вас и алиби имеется на время убийства. Не было вас в Южноморске… Значит, признаете, что Валентин Дергач и Валентин Теляш – одно лицо, то есть вы?

– Признаю, – Валентин пожал плечами, – почему бы и нет?

– Хорошо. Тогда объясните, пожалуйста, как у вас на руках оказались действующие паспорта на обе фамилии?

Иметь на руках два паспорта – не самый страшный грех. Валентин это хорошо понимал, потому скрывать ничего не стал.

– Потерял я старый паспорт. Аккурат, в самый день свадьбы. Подумал тогда еще, что знак это добрый. Будто с фамилией все старое сбросил с себя, жить начал заново, с чистого листа… А год спустя обнаружил в ворохе барахла. Тогда-то и начались вновь проблемы… Выкинуть надо было, но то ж – документ. Не позволил себе. С детского дома к порядку приучен.

– Ну да, – скептически отозвался Хаджиев, – потому для порядка стал оба паспорта использовать: где какой удобно.

Изобразив гримасу полного непонимания, Валентин промолчал.

– Заур Имранович говорит вот об этом, – Василий Петрович извлек из лежащей рядом папки несколько копий железнодорожных билетов и подвинул их собеседнику. – Вы же знаете, что любая покупка билета регистрируется в базе данных РЖД. Так что все ходы записаны.

– Ну и что?

– Вот, смотрите. Дело было в прошлом году. 20 апреля двадцать минут первого ночи Валентин Теляш садится в поезд Анапа-Москва на станции Ростов-Главный. Без десяти девять вечера прибывает на Казанский вокзал в столицу. А в обратный путь пускается 22 апреля фирменным поездом «Кавказ» и ночью 23 уже возвращается в Ростов-на-Дону.

Думаю, что в Ростове у вас была машина. Ведь именно так вы покинули Южноморск и вернулись обратно? Мы проверили: в эти дни «волга» советника в гараже отсутствовала.

– Предположим, – неопределенно ответил Валентин. – Что зазорного в том, что я ездил в Москву?

– Удивляет сложность маршрута и использование старого паспорта.

– Так было удобнее.

– Для чего? – задал вопрос Хаджиев.

– Для поездки. – Коротко ответил Валентин, не поворачивая головы, не поддаваясь на все «прелести» перекрестного допроса. – Я в Ростове на могилу сослуживца заезжал, сыну его гостинец передал. Можете проверить… А вернулся тем же путем, потому что машину на стоянке у вокзала оставлял.

– Проверим.

– А паспорт? – спросил Леднев.

– Паспорт… – наморщив лоб, Валентин вспоминал. – Думаю, паспорт просто под рукой оказался. Это ж не криминал, господа сыщики, – он растянул губы в ироничной улыбке.

– Нет, – согласился Василий Петрович. – Криминал, это покушение на убийство Виктора Александровича Семенова, произошедшее в Москве 21 апреля. Как раз во время вашего пребывания.

И тут Валентин допустил ошибку, напрочь разбившую тщательно пестуемую оборону:

– Семенов… не знаю такого.

К тому же прозвучало слишком поспешно, чтобы оказаться правдой.

– Своих партнеров по бизнесу надо бы знать, Валентин Сергеевич, – сухо произнес Леднев. – Ведь Теляш и Семенов – учредители ООО «ПрогрессСтрой 21 век». Но об этом позже… В мае вы тем же маршрутом и по тому же паспорту совершили повторный вояж в Москву. Пробыли в столице три дня. С десятого по двенадцатое мая. Вот билеты…

– Ну и что? – Валентин опустил глаза, уверенности в голосе поубавилось.

– Двенадцатого мая была взорвана машина вашего партнера.

– Итог двух покушений – три трупа, – подлил масла в огонь Заур Хаджиев.

Растерянный взгляд Валентина воззрился на Леднева.

– При чем здесь я?

Смутить не самой удачной актерской игрой Василия Петровича было сложно.

Столько их, актеров, прошло мимо него за долгую службу в органах. Станиславский бы обзавидовался.

– Вот вы нам и расскажите. На элементе корпуса взрывного устройства эксперты обнаружили часть отпечатка вашего пальца, – здесь он шел наугад: знал, что на фрагменте взрывчатки оставлен след, но сравнить отпечатки криминалисты еще не успели.

Валентин молчал, молчал долго, играя желваками и пристально разглядывая Леднева, оценивая его позицию и исходящую от него угрозу. Секундное дело – ринуться вперед и точным ударом в кадык нейтрализовать противника. Мент даже сообразить не успеет, как отправится к праотцам. В спецназе так учили: рукопашный бой не должен длиться больше трех ударов и нескольких секунд. Иначе ты проиграл. Потому слабые места противника намечаются сразу, а затем следует стремительная атака.

Он знал, что справится. Снять с него наручники было большой ошибкой.

Настораживало другое: за спиной – Заур Имранович Хаджиев, и для него ситуация, как на ладони. Боевой генерал, для которого война – это хлеб, наверняка просчитал возможные варианты и готов к любым неожиданностям. Заур – не штабная крыса, не нюхавшая пороху, о нем еще тогда в Чечне легенды ходили…

Не получив ответа, Василий Петрович продолжил:

– В день убийства Штурмина вы вернулись из Ставрополя…

– Да, я уже говорил: был у матери, – он замялся, понимая, что ему не верят. – То есть у тещи… с ней удалось сохранить добрые отношения. Жалела она меня после развода, непутевым считала всегда, потому, наверное, помогать старалась. Для меня, великовозрастного, она самой близкой стала. Единственной, кому не безразличен… Болеет сейчас тяжело, теперь самой помощь требуется, – это была истинная правда.