Дмитрий Серков - Корпорация «Коррупция»

Здесь что-то было не так, но что?

– Нет, конечно, – Беловицкий выбивал барабанную дробь по столу. – Но все бандиты оказались равноудалены от администрации и губернатора, перестали диктовать условия и потеряли безграничную власть. В современных условиях можно назвать сложившуюся ситуацию победой.

Не согласиться со словами телевизионщика было сложно.

– А могло ли статься, что некоторые равноудаленные криминальные боссы оказались все же на шаг ближе к чиновникам, чем остальные, продолжая свой преступный бизнес?

Беловицкий долго сверлил ее колючим взглядом, затем расслабился, откинувшись на спинку кресла.

– Вы про Налима, Алена? Вряд ли. У него остался бизнес в крае, но законный. И то потому, что чудом соскочить из страны сумел. Никто сегодня не будет иметь дело с криминалом – слишком очевидно наказание. Штурмин сумел запугать чиновников неотвратимостью возмездия за преступные деяния.

– А как же Моисеев? – в запале спросила Соболева.

Телевизионщик поморщился, поиграв желваками.

– Мерзкий тип, – неохотно ответил он, – худшее воплощение мажора. Не будь он родственником Налима, давно бы сгинул Роберт в пучине разгульной жизни. На перо бы его посадили, от передоза подох бы…

Ситуация с Робертом Моисеевым стала ясна, как день. Понятен его стремительный взлет по карьерной лестнице.

– Моисеев умом не блещет, – продолжал Беловицкий. – Но Налим его всячески поддерживает. Избавился бы давно, да видно не может: то ли совесть мучает, то ли еще что. Они ж не по крови родня – через жену. Супруга у Налима была в конце девяностых – начале нулевых, девица видная, статная. Мисс Южноморск ’99. Только не сложилось у них: на очередном витке столкновений группировок машину Налима взорвали. Да его там не было. Погибли водитель и жена. А Роберт брат ее… Так он и попал под крыло авторитета.

– А активы, которыми руководит Моисеев, ведь не забегаловка у дороги?

– Нет. Достаточно крупный строительный бизнес. Но это уже тот уровень, на котором не требуется чье-либо покровительство.

Алена улыбнулась про себя: утверждение в реалиях российского бизнеса весьма сомнительное. Были прецеденты, когда и более весомые компании страдали от разного рода захватов, и Беловицкий не может этого не знать.

– А если на секунду представить, что с кем-то в администрации достигнуты определенные договоренности, кто бы это мог быть? Гипотетически?

Распил бюджетных средств не мог происходить без участия партнера, вхожего в администрацию края, или человека близкого круга.

– Я не могу вам ответить, – он беспомощно развел руками, демонстрируя полную искренность. – Сегодня даже предположить подобное нелепо. Хотите, пусть будет губернатор!

Последнее было сказано с явной издевкой, чтобы подчеркнуть абсурдность предположений.

Его окликнули: до эфира пять минут.

Беловицкий поднялся, показывая всем своим видом, что разговор окончен. Больше ему нечего было сказать, или не было желания.

У Соболевой оставалось всего два вопроса:

– Это может быть Давлатян?

Александр замер, меряя ее взглядом. Не вздрогнул, не испугался, а точно оценивал сказанное, сопоставляя одному ему известную информацию.

– Боюсь ввести вас в заблуждение, Алена. С недавних пор я не занимаюсь активно расследованиями, так как руководство отделом новостей отвлекает все силы. Но мое мнение, что ныне в Южноморске нет чиновника, который мог бы позволить себе влезть в коррупционную схему. Слишком круто обошелся со всеми Штурмин! Но надо признать, что ему удалось разрубить гордиев узел… Если же хотите, обратите внимание на Давлатяна – тот еще авантюрист. Точно накопаете что-нибудь на очередную статью!

Последний вопрос настиг Александра возле самой двери в студию:

– Вам знакомо имя журналиста Дмитрия Смелова?

Пару секунд что-то вспоминая, он покачал головой. Нет. Никогда не слышал. Рад был бы помочь, но не могу.

После разговора осталось чувство недосказанности. Точно Беловицкий был откровенен до определенного предела. Только где пролегала граница между тем, что можно говорить и чего нельзя, она никак не могла определить. В какой-то момент между ними вдруг выросла стена. И хотя диалог продолжался, интуицию не обманешь. Соболева не поняла это, а почувствовала. На уровне флюидов.

Похоже, что все рассказы про порядок, наведенный советником губернатора в крае, – сказка для непосвященных. Ее сюжет явно расходится со статьей загадочного Дмитрия Смелова, а материал в изложении неизвестного журналиста куда больше походит на правду, чем все, о чем реально говорят и пишут в Южноморске.

Заговор! Заговор с целью скрыть истину от непосвященных. Заговор с целью обогащения. Значит, задача Алены Соболевой вывести заговорщиков на чистую воду. И помочь ей может только один человек – Борис Андреевич Штурмин.

Ее уверенность крепла.

Расследование захватило Алену Соболеву с головой. Уже не прячась, она носилась по городу, встречаясь с разными людьми, по крупицам собирая интересующую информацию.

Ночью, приходя домой, подолгу обобщала полученные данные, выстраивая цепочки событий и фактов, размышляя о схемах хищения средств в Южноморске и возможных ее организаторах. И чем больше узнавала, тем больше убеждалась, что разгром спайки мафии и чиновничьего аппарата, устроенный советником губернатора Штурминым, не был столь оглушительным и полным. Мафия ушла в тень, ее деятельность теперь не столь очевидна и вызывающа, но она по-прежнему правила бал в крае. И кто-то продолжал греть на этом руки!

Неожиданная трель телефонного звонка вернула ее к действительности. Алена кинула взгляд на часы – первый час ночи. Номер, как водится, не определился. Последнее время ее перестали удивлять подобные звонки. Звонил, кто попало: поклонники– почитатели с восторженными отзывами, хулители-критики с руганью и негодованием, носители безответной любви со стенаниями и жалобами на жизнь, псевдо информаторы, жаждущие известности, и реальные свидетели интересных событий, коллеги и прочие, и прочие. Список можно было продолжать до бесконечности.

Приятный баритон состоявшегося мужчины сначала извинился:

– Прошу прощения за столь поздний звонок, – он выдержал паузу, ожидая ответной реакции, и, поняв, что потока негодования не последует, продолжил, – вы развернули в крае бурную деятельность, Алена Игоревна. И несколько раз пытались попасть ко мне на прием…

Начало разговору было положено. Звонил Борис Андреевич Штурмин, в полночный час все еще находившийся на работе. Лично!

Лестно было слышать из уст чиновника высокого ранга положительную оценку журналистской работы. Он мимоходом одаривал комплиментами и поинтересовался, чем могла заинтересовать Алену его скромная персона. Обсуждать что-либо по телефону казалось делом бессмысленным и возможно небезопасным с точки зрения утечки информации – Соболева вполне допускала, что некие доброжелатели после серии статей могут просушивать ее разговоры. Потому предложила встретиться лично.