Марина Серова - Кошелек или жизнь?

— Ну что, покатили? — подтолкнула я его в бок.

Пройдя по коридору, Руслан остановился возле невзрачной двери и начал открывать ее ключом. А зайдя в комнату, принялся сразу же расстегивать на себе рубашку и штаны. При таком подходе к любовным делам можно действительно все успеть за пару минут.

— Во, слушай, опять кто-то: шу-шу, крысы здесь, что ли, живут?

Я подошла батарее и прислушалась — действительно, снизу, из подполья слышался какой-то неясный скрежет, словно кто-то тер по железке. Территориально — приблизительно правое крыло, где-то посередине…

— Куда? Ты куда? — закричал растерянно Руслан, когда я начала открывать дверь. Он стоял посередине комнаты безобразно голый, наготове во всех смыслах. Таких коротеньких, заросших дремучей шерстью получеловеков свет не видал, но я уж — точно.

— Куда? Куда? — подхватила меня в дверях Эльвира, которая, судя по всему, практиковала наблюдение и опеку над новичками.

— Куда надо, — отмахнулась я от малявки, но явно недооценила ее силу — Эльвира так дернула меня за руку, что в глазах потемнело от боли.

Это был распространенный прием карате, которым я и сама нередко пользовалась. Ага, значит, мы тоже несколько владеем… Раз! Резкий бросок ногой — но эта маленькая, ловкая, как обезьяна, женщина легко увернулась и, прижавшись к стене, быстрым прыжком набросилась сзади. От такого удара об пол любой другой долго бы еще не встал, но Эльвира тут же, пошатываясь, вскочила на ноги и твердой, как камень, ладошкой на ходу заехала мне по коленке, так что я непроизвольно вскрикнула от боли.

— Вы чего, девчонки, вы чего, — приговаривал Руслан, выглядывая из двери и прикрывая газеткой свое главное богатство. — Не надо…

Но я уже и так не могла понять — чего это мы вдруг. Мне просто-напросто хотелось поскорее выбраться из цепких ручек Эльвиры, а она, встретив неожиданный отпор, разозлилась по-настоящему. Наверное, злобу на весь свой невезучий день, полный страхов, неприятностей, она вкладывала сейчас в свои удары — и у нее выходило крепко, что надо. Но я тоже перестала церемониться, поняв, какой сильный передо мной оказался противник: малютка явно тянула на черный пояс. Все же мои длинные ноги имеют свои неоспоримые преимущества не только в моменты, когда нужно задурить головы мужикам, но и в ситуациях куда более существенных. Резкий поворот всем туловищем — и Эльвира трепыхается у меня в руках, зажатая к стенке.

— Где Кораблев? Быстро, веди, пока не поздно, — прошипела я ей в лицо вопрос, который с самого начала крутился на языке. И сразу увидела, что в черных, слегка раскосых глазах Эльвиры мелькнул страх, самый настоящий испуг. Я в один миг поняла, что она все знает…

— Убивают! — по-бабьи вдруг заголосил на всю гостиницу Руслан, все еще стоявший нагишом. Наверное, он и правда подумал по выражению моего лица, что я в ярости могу замочить его подружку. — Милиция! Убивают! — снова включил он свою сирену.

— Замолчи, козел, — прохрипела зажатая у меня в руках Эльвира, а потом добавила еще что-то на непонятном мне языке. Наверное, от того, что я крепко держала ее, ловкая сутенерша издавала дикие, клокочущие звуки. И они оказались призывом к действию — внезапно я почувствовала, что сзади на меня навалилась теплая, голая туша. Да, пожалуй, это почище любого секса. Одно резкое, сильное движение локтем — и туша начала медленно отваливаться, но этой секунды хватило моей сопернице, чтобы острым, коротким движением дать под дых и юрко вывернуться из рук. Похоже, Эльвира сменила тактику — она уже не нападала, а только защищалась и не чаяла, как бы от меня драпануть, отвязаться…

Судя по тому, что она знает в своей «Реченьке» все ходы и выходы, у нее это вполне может получиться. Теперь я чувствовала, как никогда, — нельзя ее отпустить, ни под каким видом.

И вдруг я услышала знакомый лай — с грозным видом по коридору к нам неслась Фрейда. Ну конечно, они услышали, как завопил Руслан, и решили больше не ждать в своем номере. Как вовремя! Увидев огромную овчарку, Руслан на четвереньках пополз к своему номеру, смешно вертя голым задом, и, повинуясь хватательному инстинкту, первым делом собака цапнула убегающего за мягкое место. На всю «Реченьку» раздался вой, от которого у кого угодно могла застыть кровь в жилах.

— Нельзя! Фу! Не кусайся! Фу! — кричал на ходу подбегающий к нам Николай, в ком еще теплились воспоминания о сорока уколах в живот.

— Фрейда! Сюда! Хватай ее! — закричала я тоже громко, боясь, что Эльвира каким-то образом ускользнет от меня.

Собака сразу услышала и быстро метнулась ко мне. До чего же понятливая! Только сейчас я по-настоящему поняла, какого партнера имели в виду магические кости. Что же только они сразу не сказали, что мой партнер будет с хвостом, острыми клыками, четырьмя лапами и к тому же с очаровательными родинками на смышленой морде? Впрочем, сейчас оскаленная морда Фрейды и желтоватые зубы были страшными, особенно когда она вцепилась в ляжку Эльвиры, ни под каким видом не собираясь отпускать.

— Собаку уберите! Собаку! — закричала та беспомощно, чувствуя, что здесь владение приемами карате не поможет.

— Фу, Фрейда, фу! — пытался вмешаться Николай, но главный партнер слушался только меня и издавал такое остервенелое рычание, что любо-дорого было послушать.

— Где Кораблев? Говори, пока не поздно. Скажешь? — спрашивала я Эльвиру, замершую от страха. — Тебе же будет лучше.

— Какой Кораблев? Чего привязалась? Мужик, что ли, тот лысый, который в подвале сидит? Я тут при чем?

— Что? — взревел Николай. — Держи ее, хватай, Фрейда! А ну-ка, пошли!

Со всех сторон к нам незаметно подтягивались люди. Со скрипом осторожно открывались двери гостиничных номеров, из них с нескрываемым любопытством высовывались лохматые головы, чуя, что кульминация битвы осталась позади. Ведь интересно же всем, что в коридоре было. Запыхавшись, появилась Марья Ивановна с сообщением, что вызвала милицию, потому что это ее долг, что бы Пал Палыч ни говорил. Незаметно мы оказались в окружении еще каких-то личностей.

— А я что? Макс сказал, не говорить никому ничего до поры до времени. Чего я должна не в свои дела лезть?

— Он тебе скажет! А ну, веди! — кричал Николай.

Но Фрейда, со всех сторон погрызшая ноги и юбку Эльвиры, уже и сама узнала запах любимого хозяина, потому что начала громко, возмущенно лаять на всю гостиницу.

— А говорили: самое тихое место в Тарасове, ничего себе, — прокомментировал кто-то из зрителей.

— Паршивый гостиница. Самый паршивый, — послышался из-за двери знакомый плачущий голос.

— Пошли, — сказала я Эльвире коротко. — А вас никто не приглашал, — пришлось напомнить какому-то дядьке в пижамных штанах, который собрался было с нами в путь.