Валерия Леман - Смертный грех Семирамиды

Я очаровательно улыбнулся, одновременно аккуратно убирая опасный пакет назад, в скромную сумку.

– Серж Флисуан, предлагаю вам добровольно отправиться сейчас со мной к следователю Тифису. В противном случае я обращусь в полицию аэропорта. Прошу не дергаться, не кричать и…

Увы, я не успел договорить: неожиданный молниеносный удар коленом ниже пояса – и я согнулся от дикой боли, тут же получив удар по затылку и благополучно отключившись на пару минут. Разумеется, этого времени вполне хватило, чтобы Серж, выхватив из моих ослабевших рук сумку с пакетом, быстро и энергично направился к окошку регистрации и благополучно исчез в зоне отчуждения.

Когда через пару минут я вполне пришел в себя, все было тихо и мирно: я мирно полулежал на пустой скамье зала, мимо проходили толпы пассажиров, а Серж Флисуан к тому времени наверняка благополучно устраивался на своем месте в лайнере. Разумеется, я мог рвануть в полицию аэропорта с требованием задержать рейс и снять с него подозреваемого в преступлении, но не стал этого делать. Черт возьми, полиция наверняка посмотрит на меня как на не совсем нормального парня и вряд ли по моему слову задержит рейс. Кроме того, откровенно говоря, мне было стыдно признать очевидный факт: слабак Серж отключил меня, как младенца.

Итак, в итоге я встал, убедился, что с моей головой и общим внешним видом все вполне благополучно, и направился на выход. В конце концов, у меня ведь еще было назначено свидание с Диной.

Допрос мисс Марпл

Я тютелька в тютельку успел на место нашей с Диной встречи: первым прибыл на террасу симпатичного кафе по соседству с салоном, занял место за столиком в укромном уголке и даже заказал нам по чашечке фраппе с корзинкой свежеиспеченной пахлавы. Как только все эти формальности были позади, появилась Дина, и при виде ее я едва не задохнулся от восторга.

Сказать, что она была красива – значит ничего не сказать. Это трудно передать словами, но в тот вечер ее глаза сияли, как самые настоящие звездочки, а губы, словно пропитанные нежным соком малины, улыбались с особенной нежностью и любовью. В какой-то момент у меня закружилась от счастья голова; что ни говори, а это действительно самое большое человеческое счастье: любить и быть любимым. Особенно если тебя любит такая вот красавица.

– Привет! Соскучился?

Она, словно почуяв мое состояние, легко рассмеялась, чмокнула меня в щечку и уселась напротив.

– О, смотрю, ты уже сделал заказ! А если я захочу чего-нибудь другого?

– Я немедленно исполню твое желание!

– Серьезно?

– Серьезно!

– Не представляешь, как приятно это слышать.

Мы весело пили прохладный кофе, болтая обо всем и ни о чем. Я любовался Диной, а она наслаждалась моими восторгами, как и каждая красивая женщина, получая от этого максимум сатисфакции. Когда, наболтавшись и нахохотавшись, мы вышли из кафе и неторопливо побрели по улице, свернув в район Колонаки с его узенькими, утопающими в зелени диких апельсинов улочками, наш разговор принял более суровое направление. Я поинтересовался у Дины, как прошел допрос в полиции.

– Восхитительно! – вновь расхохоталась она. – Ты не представляешь, все время у меня было четкое ощущение, что я не на допросе в полиции, а на сцене Гранд-опера и каждое мое слово переполненный зал воспринимает с восторгом сердечным.

Я усмехнулся.

– Насколько я понимаю, роль восторженной публики успешно исполнил следователь Тифис?

– Совершенно точно! И исполнил не просто успешно – блестяще! Задавая вопрос, он, кажется, заглядывал мне в глаза и… И немедленно тонул в них, как тонут в шоколаде – захлебываясь от сладкого восторга! Каждый мой ответ вызывал у него всплеск улыбок, а под конец, когда я поставила подписи под всеми листками протокола, он, густо побагровев, подложил мне мой самый эффектный снимок из «Олимпийских страстей» и попросил продублировать мой автограф, прямо поверх снимка оставив какое-нибудь милое пожеланием ему – Георгиосу Тифису, следователю сыскного отделения внутренней полиции Афин. Разумеется, я подписала, и он сердечно меня поблагодарил.

Что ж, я без особого напряжения мог представить себе всю эту волнующую сценку – бравый полицейский, тающий от восторга в течение допроса-интервью с кинозвездой из Франции… Но пора было проглотить свои эмоции и узнать последние новости по части следствия.

– А он, случайно, не поделился с тобой, как движется следствие? Неужели у них не появилось никаких новых версий относительно убийства? Или, к примеру, новых подозреваемых взамен хрупкой и ревнивой Елены?

Дина в одно мгновение помрачнела, а уголки ее рта печально опустились вниз – как у ребенка, готового вот-вот расплакаться.

– Самое ужасное, что следователь действительно на все сто уверен, что и в случае со змеями, и в убийстве главный виновный – Елена. Эта версия его абсолютно устраивает, и потому он не собирается искать ни в каких других направлениях. Я пыталась повлиять на следователя, я даже произнесла взволнованный монолог: «Посмотрите, господин Тифис, какая Елена маленькая и хрупкая! Ну как такая женщина могла убить мечом Жанну, ведь, в конце концов, Жанна попросту была выше ее ростом!»

Дина безутешно покачала головой.

– Все было совершенно бесполезно. Этот Тифис только улыбнулся мне с долей снисходительности: «Мадам, оставьте эту грубую работу нам, полицейским. Поверьте, мы все решим как надо, по части раскрытия убийств у нас богатый опыт». Вот и все! Но, мой дорогой Ален, я все-таки надеюсь, что наша Елена не пострадает. Они ведь не станут ее арестовывать?

Надо было видеть лицо Дины в момент произнесения последней фразы! Бедняжка всерьез переживала за Елену, но, боюсь, до конца не отдавала себе отчет в том, что реальность далека от театра и киноповести и арест – не самое страшное в исходе дела об убийстве.

Я успокаивающе улыбнулся:

– Не переживай, дорогая. Я слышал, Елена наняла самого крутого адвоката, так что теперь ей палец в рот не клади, и ареста без единой улики никто не позволит. Лично мне следователь Тифис не удосужился сообщить об итогах экспертизы на сегодняшний день. А, случайно, с тобой он не поделился информацией – что там насчет отпечатков и прочего на месте преступления? Ведь, насколько мне помнится, на террасе работала группа экспертов.

Дина бодро кивнула, как отличница, отвечая на вопрос учителя:

– Мне стоило только спросить – чисто из вежливости! – а уж его понесло. По его святому убеждению, эта Елена – хитрая пройдоха, наверняка у нее было с собой что-то из защитной одежды и перчатки на руках – чтобы не оставлять следов. Потому как на месте не обнаружено ни единого свежего отпечатка, а на рукоятке меча только кровь – ни одного следа пальцев, хотя ведь должны были остаться мои после церемонии открытия салона! Все чистенько! Но это для следователя – лишний повод увериться, что убийство – дело рук Елены: хитрая преступница позаботилась о том, чтобы уничтожить все отпечатки и следы.