Ирина Градова - Последняя надежда обреченных

– Вот и спросим у нашего приятеля, куда он дел девушку. Спокойной ночи, Шерлок, не проспи побудку. Встречаемся у твоего отеля в девять.

Рита с вечера поставила будильник на мобильном телефоне на семь, надеясь успеть окунуться в море до завтрака.

Женька ждал ее в холле ровно в девять. Выйдя из отеля, Рита заметила, что он направился не в ту сторону, где обычно останавливались долмуши.

– Эй, мы что, поедем на такси? – поинтересовалась она.

– Нет, на Михаиле, – бросил через плечо Женька, и Рита остановилась от неожиданности. Вот так Женька! Везде поспел, даже со Столыпиным договорился, а ей – ни гугу!

Михаил ждал их на выезде из Мармариса в только что арендованной машине.

– Ты за рулем, старик, – сказал ему Женя, забираясь на заднее сиденье. – Я по серпантину не ездок, жизнь молодую терять не хочу.

Рита села на переднее сиденье, рядом с Михаилом.

– У тебя что, нет тренировок? – спросила она.

– Сегодня я взял выходной, пусть поработает Туфан. Он будет только рад: сможет покомандовать, наконец.

Михаил вел машину прекрасно, аккуратно вписываясь в неожиданные повороты. Дорога шла в горы, поросшие соснами и дикой азалией. Асфальт постепенно разогревался на солнце и блестел, как смола.

Мугла оказалась милым маленьким городишкой с чистенькими улочками и единственной главной площадью, на которой, как и в большинстве турецких городов, возвышалась статуя Ататюрка, великого реформатора страны. Риту изумляло, насколько турки любят и чтят покойного вождя, причем совершенно искренне. Он и вправду принес им свободу от жестких исламистских канонов, дал женщинам равные права с мужчинами, в том числе право голосовать и быть избранными в государственные органы.

Притормозив, бывший боксер высунулся из окна и что-то спросил у проходящих мимо подростков. Один из них махнул рукой, указывая направление.

– Говорят, – сказал Михаил, обращаясь к пассажирам, – наш адресочек не в самой Мугле, а за городом, но это не очень далеко – чуть выше в горы.

– Господи, еще выше! – простонал Женька, и Рита с удивлением посмотрела на него. Она раньше не замечала, чтобы ее приятель чего-то боялся, но видела, что на протяжении всего пути по серпантину лицо у Фисуненко было землистого цвета. Оно приобрело нормальный оттенок, только когда они въехали в город.

– Не дрейфь, – усмехнулся Михаил, отъезжая от тротуара. – Довезу тебя целым и невредимым!

Через пятнадцать минут подъема по горной дороге они оказались в небольшом поселке. Домики здесь были частными, с плоскими крышами, на которых стояли солнечные батареи и баки для воды. Некоторые – совсем простенькие, с завалившимися заборами и заросшими травой участками, другие – с красивыми каменными воротами, подстриженными лужайками и цветниками.

Михаил подъехал к крохотному покосившемуся домику. Вместо забора кое-где сохранилась обвисшая металлическая сетка. Перед ним росли абрикосовые деревья, а на участке трава доставала до пояса.

Прежде чем друзья успели подойти достаточно близко, из дома вышла пожилая женщина в черном платье и таком же платке. Михаил заговорил. Рита и Женя не поняли ни слова, во всем полагаясь на своего толмача. Женщина вернулась в дом и снова появилась через несколько минут. Она протянула Михаилу клочок бумаги, на котором было что-то написано.

– Что она сказала? – спросил Женька, когда они вернулись к машине.

– Плохо дело, – вздохнул Михаил. – Она видела сына в последний раз месяца три назад. Он теперь здесь не живет, а снимает квартиру в Айдыне. Кажется, нашел там работу.

– Три месяца назад? – встрепенулась Рита и посмотрела на Женьку. – Ты понимаешь, что это значит?

– Да, – кивнул Фисуненко. – Это значит, что, если Надежда и в самом деле сбежала с Мустафой, то они оба должны находиться в Айдыне. Так, где этот Айдын? – спросил он у Михаила. Тот неопределенно покачал головой:

– Надо смотреть по карте.

– Отлично! – Рита полезла в сумочку за картой. Они развернули ее и практически сразу же нашли город Айдын.

– Где-то часа два-три ехать, – подытожил Женя, сворачивая карту и возвращая ее Рите.

– Ребята, – заговорил Михаил, – машина арендована на весь день, так что можем трогаться прямо сейчас. Завтра у меня не получится вас сопровождать, а Мустафа может и не говорить по-английски.

– Ты прав, – согласился Женя. – Едем!

Прежде чем покинуть Муглу, они зашли на базар. Все выглядело очень аппетитно, и Рита выбрала несколько крупных персиков, нектарин, взвесила пакетик черешни, а также прихватила пластиковую коробочку уже отходящей клубники. Запихав все это в машину, друзья двинулись в путь. Проезжая по главной улице, они увидели странную процессию: несколько машин, украшенных цветами и воздушными шариками, в линию двигались по дороге. В первой машине с открытым верхом рядом с водителем сидел мальчик лет двенадцати, одетый в белую одежду. В других ехали взрослые мужчины, и в каждом авто играла национальная музыка. Процессия несколько раз объехала вокруг площади, а потом двинулась дальше.

– Интересно! – сказала Рита. – Похоже на свадьбу, но я что-то не заметила жениха с невестой.

– Это не свадьба, – ответил на это Михаил. – Так здесь празднуют обряд обрезания. Мальчик в первой машине – герой дня, а за ним едут родственники и друзья родственников.

– И ни одной женщины? – удивилась Рита.

– Это мужской праздник, – улыбнулся в зеркало Михаил. – Женщины дома, готовят праздничный ужин.

Они выехали на шоссе, по обе стороны от которого тянулись скалы и сосновые леса. Время от времени попадались домики фермеров и поля арахиса и табака. Иногда Рита замечала женщин и мужчин, работающих под палящим солнцем. Потом цивилизованные места закончились, и пошли сплошные деревья и кустарники.

Дорога до Айдына заняла меньше двух часов, потому что Михаил, пользуясь затишьем на шоссе, ехал на предельной скорости. Припарковав машину на бесплатной стоянке около Центрального банка, дальше они пошли пешком. Солнце пекло нещадно, и Рита надвинула кепку на самые брови. Женя тоже напялил какую-то странную панамку а-ля Шапокляк, в которой выглядел настолько забавно, что Рита едва сдерживала смех. Только Михаил безбоязненно подставил свою соломенную шевелюру горячему турецкому солнцу.

Им не сразу удалось найти нужное место: боксеру пришлось несколько раз останавливать прохожих, пока один из них, наконец, не указал точное направление. Дом, в котором снимал квартиру Мустафа, оказался обычным многоквартирным жилым зданием. Они поднялись на четвертый этаж, и Женя позвонил в дверь. Ответа не последовало. Тогда Женя снова надавил на кнопку звонка и долго держал ее, но снова не получил результата.