Роберт Уилсон - Расплата

– Что он здесь забыл? – Голос его был неожиданно тихим.

– Он сообщил, кто и почему организовал первое похищение Алишии.

– Я слушаю.

– Чхота Тамбе.

В комнате повисло молчание. Похоже, Д’Круш был в замешательстве.

– Чхота Тамбе? Да я его двадцать лет не видел!

– Все это время он пристально следил за тем, как развивается ваша карьера. Я бы сказал, вы стали его навязчивой идеей.

– Знаете, кто хорошо знаком с Чхотой Тамбе? По крайней мере, был хорошо знаком? Шармила.

– Да, любовница гангстера, как ее назвала Исабель, – подтвердил Боксер.

– Они встретились в Дубае. Тамбе глаз с нее не сводил. Сперва Шармилу привлекли его деньги, но, узнав о его истинных намерениях, она бросила его. Пришла ко мне, я дал ей работу, между нами начался роман.

– Выходит, у Чхоты Тамбе было целых две навязчивых идеи.

– Две?

– Вы увели его подругу, и он также считает, что вы ответственны за гибель его старшего брата.

– Он совсем спятил? – изумился д’Круш. – При чем тут Бада Тамбе? Его взорвали в девяносто третьем.

– Бомба была начинена взрывчаткой армейского образца пакистанского производства. Чхота Тамбе думает, что именно вы достали ее по приказу Дауда Ибрагима.

– Я не работал на Ибрагима в девяносто третьем. Тогда я уже вовсю снимался в кино.

– А вот Чхота Тамбе так не считает. Утверждает, что вы также занимались поставками героина из Пакистана. Этим бизнесом тоже заправлял Дауд Ибрагим, а до него – Амир Джат, которого вы тоже неплохо знаете.

– Так вот чего он хотел, когда требовал от меня искренности? Хотел выбить из меня признание? Он бы его никогда не дождался!

– Дипак предположил, что Чхота Тамбе хотел наказать вас.

Фрэнк остолбенел. Его лицо скрывал полумрак, царивший в комнате. За спиной, отражаясь от водной глади Темзы, мерцали огни Королевского фестивального зала и Национального театра. Д’Круш не мог пошевелиться, – казалось, он полностью лишился сил.

– Доверьтесь мне, Фрэнк. Я единственный, кто не выдаст ваши секреты, – тихо сказал Боксер.

– И зачем мне это? – пришел в себя д’Круш.

– Это сделает вас счастливее.

– А кто сказал, что счастье для меня важно? – Фрэнк ткнул себя пальцем в грудь. – Счастье – для тех, кто верит в мечту, кто тешит себя иллюзиями. Для американцев – у них так даже в конституции записано.

– Тогда что для вас значит Алишия?

Д’Круш снова повернулся к окну. От его дыхания стекло запотело.

– Посмотрите на себя, – продолжал Чарльз. – Вы довели себя до такого состояния потому, что боитесь ее потерять.

– Я потерял ее, когда она уехала из Мумбаи.

– Почему она уехала?

– Потому что этот сукин сын, ее любовник, шпионил за мной!

– Вы ей об этом рассказали. Наверняка добавили, что Дипак не любил ее, а лишь использовал, чтобы легче было за вами следить.

Фрэнк кивнул. Его трясло.

– А рассказала ли вам Алишия о том, что ей довелось увидеть? Как Шармила привозила детей на потеху Амиру Джату?

– Заткнись! – закричал д’Круш, потрясая кулаками. – Заткнись!

Он отошел от окна, рухнул в кресло напротив Боксера, зажав ладони между колен и судорожно озираясь по сторонам, словно в поисках ответов на мучившие его вопросы.

– Чхота Тамбе, – прошептал он, – Чхота Тамбе… А я-то думал, что Дипак работал на кого-то значительного вроде семьи Махале. А это оказался Чхота Тамбе! Мелкая, жалкая бандитская шавка!

– Ревность и зависть – очень сильные чувства, – пожал плечами Боксер. – Помните, что я говорил вам о женщинах?

– Но ведь столько воды утекло с тех пор! Индия изменилась настолько, что события двадцатилетней давности все равно что история Древнего мира.

– Вы отняли его любимую женщину, стали звездой кино, разбогатели благодаря связям с мусульманской диаспорой, а Чхота Тамбе все это время страдал в Дубае и от бессилия стучал кулаком по подлокотнику.

– Он прав, – внезапно сказал д’Круш, глядя Боксеру в глаза. – Насчет героина он прав. Я переправил одну партию для Дауда Ибрагима. У меня не было выбора. Он помог мне пробиться в кинематограф, и так я ему отплатил.

– Вот вам и урок по управлению персоналом, – хмыкнул Боксер. – Теперь понимаете, почему Мистри согласился шпионить за вами для Чхоты Тамбе?

– Дипак предал меня. Я дал ему все, а он меня предал. – Фрэнк несколько раз ткнул пальцем в воздух. – Как и мою дочь.

– А что насчет армейской взрывчатки из Пакистана?

– К этому я непричастен. Такую работу Дауд Ибрагим доверял только мусульманам. Они ведь ведут священную войну, джихад. Католика они бы и близко к взрывчатке не подпустили. Черт бы побрал этого Чхоту Тамбе!

– Когда мы освободим Алишию, кому-то нужно быть с ней рядом.

– Она была без ума от Дипака, – тихо сказал д’Круш. – Не верила мне, говорила, что я все придумал – и то, что электрик обнаружил подслушивающее устройство, и то, что Дипак бежал. Считала, что я подделал данные в его компьютере, его личные записи. Да, Алишия рассказала о том, что видела в доме на пляже Джуху. И не просто рассказала! Она швыряла мне в лицо злобные слова, а мое сердце разрывалось от боли. Так сильно она его любила и так же сильно ненавидела меня. Несмотря на все, что я для нее сделал… И на ту ложь, что он использовал, чтобы завладеть ею.

– Вы хотите вернуть любовь дочери?

– Алишия никогда больше не будет меня любить.

– Пусть не так, как прежде, но такова цена знания. Вам обоим придется с этим смириться.

– Что вы предлагаете?

– Если Алишия захочет быть с Дипаком, вы не станете этому препятствовать.

– Нет, нет и еще раз нет! Это невозможно. Я его и близко к ней не подпущу. Однажды я уже спас дочь от одного подонка и не позволю, чтобы теперь ее жизнь разрушил другой.

– В таком случае ни вы, ни Алишия не будете счастливы. Нет ничего мучительнее, чем невозможность любить и быть любимым. Дочь просто станет ждать вашей смерти.

Тишина в комнате стала звенящей.

– Зачем вы это делаете? – прервал молчание Фрэнк. Казалось, он поражен тем, насколько глубоко личным вдруг стал их диалог. – Чего хотите добиться?

– Хочу тоже быть счастливым.

Д’Круш хмыкнул:

– Так и знайте, я предупредил Исабель на ваш счет!

– Что вы ей сказали? – Боксер испугался, что Фрэнк мог выдать его главную тайну.

Заметив его беспокойство, д’Круш понял, что получил некоторое преимущество.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся он. – Я лишь посоветовал ей не связываться с человеком, у которого проблем больше, чем у нее.

– То есть не повторять прошлых ошибок? – язвительно заметил Боксер.

Д’Круш поднял голову, их взгляды встретились.

– Порой я вас просто ненавижу, Чарльз Боксер.

Фрэнк выглядел бодрее. Прежнее победное обаяние не вернулось, но складки на лице, казалось, разгладились. Такие перемены Боксер часто наблюдал в игроках в покер, которые умудрялись выиграть несколько партий после долгой череды поражений.