Марина Серова - Муж легкого поведения

— А сколько времени прошло с тех пор, как Сергей с Марией Викентьевной перестали контактировать окончательно?

— Ой, трудно сказать, — нахмурилась Ирена. — Несколько лет.

— Больше десяти?

— Не знаю. Мама уже почти пять лет жила совсем одна, — начала вслух размышлять Ирена. — А до этого последний раз я слышала от нее что-то про дядю Сережу… где-то года за три… Да, пожалуй, так. Выходит, уже лет восемь она не общалась с ним. По крайней мере так, чтобы я знала. Не думаю, чтобы мама стала скрывать то, что они встречаются, от меня. Так что, скорее всего, уже много лет они не имели никаких контактов.

— А у Марии Викентьевны не появилось никакого другого поклонника, из-за которого мог бы состояться разрыв с Сергеем? — спросила я.

— Нет, — задумчиво покачала головой Ирена. — Я бы знала…

— Но ведь вы говорите, что уже несколько лет не живете с матерью. И потом, если бы у нее появился какой-то другой мужчина и она стала бы с ним встречаться, не акцентируя на этом внимание, вряд ли вы могли бы узнать об этом как-нибудь еще, кроме как из рассказа матери.

— Но она ничего не говорила мне, — растерянно захлопала ресницами Ирена.

Девушка принялась собирать тарелки на столике, а потом покатила его в кухню. Пока Ирена гремела там посудой, я размышляла о том, что не так уж много она и знала о жизни матери. А особенно в последние годы. Никогда не смогу поверить в то, что родная дочь не заметит, что у матери появился мужчина. Тем более если учесть, что мать всю жизнь прожила одна.

Другое дело, если девушка слишком занята собой, — тогда, конечно, она не увидит, что происходит с матерью. А Ирена производила на меня именно такое впечатление. Впечатление девушки, слишком погруженной в свой мир, в свои заботы и проблемы, чтобы замечать что-либо вокруг себя. Даже то, что касается самого близкого человека.

Ирена вернулась и уселась на диван, закинув ногу на ногу. Она молчала, уставясь в одну точку на полу.

— Ирена, а у вас нет фотографий мамы тех времен?

— С дядей Сережей? — поняла меня она.

— Да.

Ирена поднялась с дивана и подошла к шкафу.

— Я не знаю. Я забрала из маминой квартиры все старые фотографии, но еще не разбирала их. Можем посмотреть вместе.

— Отлично, — обрадовалась я такой возможности.

Из Ирены мне так и не удалось выудить практически ничего про друзей и знакомых Марии Викентьевны. А на фотографиях человек всегда запечатлен в компании близких людей, и значит, я смогу увидеть ближайшее окружение женщины.

Но, к моему огорчению, Ирена извлекла из ящика шкафа не увесистую папку с фотографиями или пару-тройку запыленных толстенных альбомов со снимками, а всего лишь один тоненький пакетик, в каких обычно заказывают фотографии, с оранжевой надписью «кодак» на одной стороне.

Моя клиентка уселась на диван рядом со мной и вытащила из пакета снимки. Тонкая пачка поразила меня, и я, не удержавшись, спросила:

— Это все фотографии?

— Да, — кивнула девушка. — Я же вам говорила, мама не очень любила шумные компании, да и друзей у нее было немного. Так что фотографироваться поводов не было…

Она принялась разбирать снимки, раскладывая их у себя на коленях и комментируя.

— Вот это мама еще маленькая… — Ирена передала мне черно-белую фотографию, где была запечатлена Мария Викентьевна в то время, когда ее еще называли Машенькой. Фотографий, подобной этой, оказалось несколько. Перебрав все их, Ирена отложила стопочку. Потом принялась за остальные.

Я внимательно рассматривала каждую фотографию, попадавшую мне в руки.

Вот Мария Викентьевна в кругу коллег. Снимок совсем недавний, так как рядом с ней сидит Виталий Владимирович, и он совсем не изменился. Выглядит так же, как и сейчас. Я узнала еще нескольких человек из «Рубина», в том числе секретаря и риелтора.

— Это, кажется, они на работе что-то отмечали, — пояснила очевидное Ирена.

На следующей фотографии Мария Викентьевна была значительно моложе — снимок был сделан примерно лет десять назад. Женщина стояла в трико и белой майке, опершись на лопату. На голове у Марии Викентьевны была повязана косынка, она улыбалась и казалась вполне счастливой.

— Это уже давно, — прокомментировала Ирена. — У нас на даче. Кажется, ее фотографировал как раз дядя Сережа.

— А его снимков нет? — поинтересовалась я.

— Должны где-то быть… — Ирена принялась разбирать остальные фотографии.

— А вот это кто? — Я достала из пачки один старый снимок, где Мария Викентьевна была снята с каким-то мужчиной.

Ирена взглянула на фотографию.

— Да, — кивнула она. — Это как раз дядя Сережа и есть. Это они на набережной.

Я взяла снимок в руки и принялась рассматривать его.

Мария Викентьевна была еще молодая. Она стояла спиной к Волге у самого парапета, а рядом с ней находился улыбающийся мужчина. Он был высокого роста, худощав, с небольшой рыжей бородкой.

— Это единственная фотография? — спросила я. — А нет более поздних?

— Сейчас поищу, — проговорила Ирена, разбирая снимки. — Но, боюсь, скорее всего, это единственная фотография… Нет, — она вытащила из пачки еще одну. — Вот, нашла чуть более позднюю.

Я взяла из рук Ирены снимок. Здесь были запечатлены трое — Мария Викентьевна, неизвестный мне Сергей и рядом с ними маленькая худенькая девочка с длинными волосами.

— Это вы? — Я удивленно воззрилась на Ирену.

— Да. Пожалуй, это последняя фотография с дядей Сережей. Больше нет…

Мужчина выглядел здесь почти так же, как и на предыдущем снимке. Разве что борода была поменьше и поаккуратнее. У Марии Викентьевны была другая стрижка, и она казалась слегка располневшей.

— Ирена, а можно я заберу вот эту фотографию? — попросила я.

— Да, конечно. Если вам так необходимо. Только большая просьба — верните ее потом, пожалуйста. У меня очень мало маминых фотографий…

— Разумеется, — кивнула я. — Можете не волноваться. Я верну ее в целости и сохранности. Я все понимаю.

Разобрав оставшиеся снимки, мы больше ничего интересного не нашли. На нескольких фотографиях Мария Викентьевна была запечатлена одна, а на остальных с подругами. Ирена показала мне ту самую подругу, что уехала за границу. И Валееву Ольгу, дома у которой я не так давно побывала…

— Это все, — развела руками Ирена. — Вы надеялись, что там будут фотографии других мужчин?

— Честно говоря, да, — призналась я. — Я думала, что Мария Викентьевна с кем-то общалась в последние несколько лет. Ну и, соответственно, должны быть фото ее приятелей.

— Я же вам говорила, что у мамы не было мужчин… Кроме дяди Сережи…

— И вашего отца… — добавила я.

— И его, — согласилась со мной девушка.

— А его снимков нет?

— Нет, — покачала головой Ирена. — Скорее всего, они были. Ведь мама, наверное, какое-то время встречалась с ним… Но возможно, что она просто уничтожила их все. По крайней мере, мне она их никогда не показывала, и я ничего не знаю об этом человеке. Даже если бы она где-то прятала снимки, то я, разбирая вещи в ее квартире, наверняка нашла бы их. Скорее всего, их просто нет…