Марина Серова - Не рой другому яму

— Вить, я еще вот что тебя хотела спросить… — Я посмотрела на Куликова, который, похоже, уже тоже начал строить насчет меня далеко идущие планы.

— Спрашивайте, рядовой! — Виктор откинулся на спинку стула и сделал нарочито умное лицо.

— Может быть такое, что в Интернете электронное письмо попадает не к тому адресату?

— Это чего вдруг тебя потянуло в дебри Интернета?

— Да у клиента такая ситуация…

И я вкратце поведала ему историю Юли Кауфман.

— Дура твоя заказчица! Сейчас все это уже не так делается! Есть специальные системы защиты информации, электронная подпись и все такое прочее. И заказчики тоже хороши! Взяли и пульнули деньги в неизвестном направлении, даже счет не проверили. А попасть не туда письмо действительно может.

Далее пошла пространная речь, полная всяких непонятных простому смертному слов типа «провайдер», «сервер имен», «маршрутизатор», «ай-пи адрес» и далее в том же духе.

— Ты по-русски, по-русски говори! — Я слабо разбиралась в сетевых технологиях, и большая половина из того, что сказал Витя, мне была абсолютно непонятна.

— В общем, в Интернете может быть абсолютно все. В том числе и ошибки почтовых систем. Сеть сейчас перегружена от обилия новых пользователей. Старое оборудование фирм-провайдеров уже не справляется с новыми, сильно выросшими объемами информации. Новое внедряется, но не так быстро, как хотелось бы. И это сейчас крупная международная проблема. А ты говоришь, письмо не туда улетело! У меня корреспонденция порой неделями бродит по сети, а потом возвращается с пометкой «извините, адресат не найден». Хотя адресат преспокойненько сидит в здании через дорогу. Такие курьезы тоже бывают. Что-то долго нам еду не несут! Кушать очень хотца! — На последней фразе Витька сощурил глаза, пытаясь стать похожим на голодного китайчонка.

— Ну, спасибо, друг, просветил меня, неграмотную!

— Всегда к вашим услугам, сударыня! — Куликов, не вставая, изобразил что-то вроде изящного поклона.

В это время наконец принесли заказанные нами блюда. И очень вовремя, потому что у меня тоже разыгрался зверский аппетит. Все выглядело очень вкусно, и мне сразу захотелось попробовать Витькину акулу. Он, по-видимому, тоже был не прочь закусить моим морским чертом.

— Дашь попробовать свою акулу?

— Меняю на половину твоего черта!

— Идет!

Обмен состоялся, и наша «скромная» трапеза началась. Акула по вкусу оказалась очень похожа на простого тарасовского сома. А морской черт, в свою очередь, напоминал то ли судака, то ли щуку.

Не исключено, что это и были сом и судак, но осознание самого факта, что ты ешь столь экзотические блюда в приятном местечке в компании с не менее приятным молодым человеком, как-то поднимало настроение и заставляло с оптимизмом смотреть в будущее.

Витя относился к тому поколению программистов, которые еще знали, что такое перфокарты, и даже видели настоящие перфораторы. Их профессиональное становление происходило в те не столь далекие времена, когда Интернет еще был чисто военной сетью американского Пентагона, а компьютеры представляли собой ряды огромных шкафов, между которыми в белых халатах расхаживали жрецы великого бога Алгоритма. Это поколение презирало тотальное распространение персональных компьютеров и нового Интернета, считая, что происходит вульгаризация их ремесла.

Впрочем, это не мешало тому же Виктору оставаться прекрасным специалистом как по большим ЭВМ, так и по персональным компьютерам. Я знала, что большая часть программ, работающих в «Тарбанке», была написана именно им. Но в отличие от большинства своих коллег Виктор совершенно не был интеллектуальным снобом и не причислял человека к париям, если тот не знал, например, чем бит отличается от байта, или не умел в уме переводить двоичные числа в шестнадцатеричные. Витя просто хорошо делал свою работу, за что и получал от жизни вполне адекватные результаты.

Романтическая обстановка нашего обеда окончательно выбила меня из рабочего состояния. Мне захотелось оказаться в своей постели, свернуться калачиком и заснуть. И, о ужас, мне захотелось, чтобы при этом меня обнимали сильные мужские руки. Ладно, Иванова, кончай нести чушь! Так совсем форму потеряешь! Пора выбираться из этого теплого гнездышка.

Итак, обед был съеден, большая часть наших наличных перекочевала в карман к официанту, и мы собрались продолжить наше совместное путешествие. Далее нас ждал некий «вариант» из «Стена-банка». Пока Витя звонил со своего мобильного телефона на работу, предупреждая кого-то, что «отлучится на часок», я прощалась с голубым омаром, который опять вылез из своего укрытия и подполз к самому стеклу.

— Прощай, рачок, когда теперь еще с тобой свидимся?! — Я грустно вздохнула, проведя рукой по стеклу аквариума.

— Да хоть завтра — с тобой, Танечка, я готов сюда каждый день ходить! — Витя закончил говорить и положил телефон во внутренний карман пиджака.

— Денег не хватит, крутой ты наш!

— Ну, я не гордый — можно иногда и за твой счет…

— Вот уж дудки! Я альфонсов не люблю! — С этими словами я повернулась и пошла к выходу. От романтических грез не осталось и следа — мною опять овладела жажда бурной деятельности.

«Стена-банк» находился в нескольких кварталах от гостеприимного кафе. До него нужно было пройти через весь центр по пешеходному Немецкому проспекту. Пока мы шли мимо красочных, почти европейских витрин магазинов и салонов, из которых теперь сплошь состоял наш проспект, Витька без умолку рассказывал мне о своих последних достижениях на работе. Я узнала, что его замечательный отдел внедрил какую-то крутую международную платежную систему (кажется, СВИФТ), как теперь здорово работают их валютные дилеры и какую за это его ребята получили огромную премию. Я снисходительно делала вид, что слушаю этого большого ребенка, обдумывая одновременно план собственных дальнейших действий.

Генеральная задача на сегодняшний день состояла в том, чтобы выяснить хотя бы фамилию и имя владельца злосчастного счета. Потом мне предстояло узнать его адрес и, если получится, телефон. А вот дальше мои действия уже впрямую зависели от того, кем окажется этот самый пока неизвестный везунчик, на которого просто так, средь бела дня, свалилось пятнадцать тысяч долларов. Если это нормальный человек — можно просто воззвать к его совести, и если таковая у него есть, он вернет чужое добро. Но это был бы идеальный вариант, и я на него практически не рассчитывала.

Думаю, что все будет гораздо хуже — вряд ли этот человек просто так отдаст нам крупную сумму денег. Деньги, знаете ли, — это такая вредная штука, которая часто заставляет даже самого закоренелого альтруиста менять свои взгляды на жизнь. «Деньги дают руками, а забирают ногами…» — так любил говорить один мой знакомый бандит. Сам он, правда, предпочитал забирать деньги не ногами, а с помощью «калашникова» или «узи». Но это, знаете ли, не мой стиль. Ладно, как говорила Скарлет О\'Хара, «не буду думать об этом сегодня…». Тем более что, занятая своими мыслями, я и не заметила, как мы подошли к «Стена-банку».