Мария Жукова-Гладкова - Встреча без возможности прощания

– Может, Тоня?.. – Степан Петрович посмотрел на актрису.

– Тех, кого убили днем, она убить не могла, – твердо заявил Коля. – Их убивал тот, кто находился в квартире. Тех, кого ночью…

– Я не убивала! – закричала Тоня. – Если бы я знала, что тут такое будет, я бы вообще не согласилась на эту работу! Я оказалась заперта в этой квартире, что меня совершенно не устраивало!

– Так, давайте закончим со смертью Андрея Павловича, – перебил следователь.

– Так я же еще жив!

– Я к вашей супруге обращаюсь. Я так понял, что вы решили, будто вашего супруга вскоре не станет. На каком основании? Вы утверждаете, что, имея возможность его убить, ею не воспользовались. Киллера тоже не нанимали. Так?

– У нее денег на киллера нет, – хмыкнул Андрей Павлович. – Я ей столько не даю, а все чеки из супермаркетов проверяю. Теперь вот думаю Соню по магазинам отправлять. Вначале на курсы вождения, потом по магазинам.

– Да если ты хочешь знать, жирный урод, Петька твой гороскоп рассчитал! – сообщила Римма. – И сказал, что ты подохнешь через пару месяцев!

– Насколько я знаю, астрологи не говорят клиентам дату смерти, – заметила Валентина, подруга Алекса Мерлина. – Могут, например, предупредить о потере родственника, причем сказать, кого именно, нельзя. И если Петр Годунов сообщил вам дату смерти мужа, то он пошел против правил этики, против негласных законов, существующих у астрологов…

Андрей Павлович дико расхохотался, даже слезы на глазах выступили. Алекс Мерлин хмыкнул. Аполлинария показательно застонала. Сотрудники органов и Коля посмеивались. Саша в ужасе смотрел на Римму. Диана покачивала ногой и глядела в потолок, мечтательно улыбаясь. Тоня сидела с ничего не выражающим лицом. Валентина с Настей, судя по всему, считали Римму сумасшедшей. Я не понимала, как можно было в такое поверить! Да, я читаю гороскопы, да, многое совпадает, но если бы мне Петр Годунов или какой-то другой астролог сказал нечто подобное, я не стала бы это воспринимать как истину в последней инстанции. Римма же, похоже, восприняла и уверена, что Андрей Павлович умрет через два месяца. Она даже убивать его не стала, имея массу возможностей. Зачем, если любовник сказал, что муж умрет! Какой кошмар…

– И вы поверили Петру Годунову? – странно посмотрел на хозяйку квартиры следователь.

– Конечно, поверила, – продолжая хохотать, кивнул Андрей Павлович. – Она всегда всем гадалкам верила. А тут, можно сказать, свой астролог. Место на кладбище уже заказала, дорогая?

– Да для тебя выгребная яма будет лучшим местом! – рявкнула Римма. – А за два месяца нас не разведут, даже если ты сегодня заявление подашь. И я как жена, то есть вдова, унаследую все имущество и фирму! Понял?

Следователь смотрел на Римму так, словно считал ее не совсем нормальной. У меня, признаться, тоже закрались сомнения в ее адекватности.

– А если он не умрет? – спросил Степан Петрович. – Вы такую возможность рассматриваете?

Римма отвернулась в сторону и вздернула подбородок.

– Так, Андрей Павлович, с женой и астрологией вы сами разберетесь…

– С женой разберусь, с астрологией, боюсь, не получится, – ответил хозяин квартиры.

Степан Петрович усмехнулся и заявил, что его задача – найти убийцу или убийц.

– Кстати, Володьку отыскали? – спросила Аполлинария.

– Отыскали. К счастью – или несчастью для кого-то, – его недалеко унесло. А то могли бы искать несколько месяцев. И отсюда уже всех увезли.

– Нас-то когда отпустите? – спросил писатель-фантаст. – Работать надо, мне же с моей работой никто ни больничные, ни отпуска не оплачивает. Если не пишу, то ничего и не получаю. И эту квартиру покинуть страсть как хочется.

– Сейчас еще немного побеседуем, и поедете по домам. Потом, правда, всех в прокуратуру вызову, но, надеюсь, это будет уже формальность.

– О чем беседовать-то?! – закричала Римма. – На меня хотите все преступления повесить?

– Еще недавно кто-то хотел все повесить на меня, – невозмутимо заметила Аполлинария.

– По-моему, вначале высказывалась версия, что Лебединский покончил жизнь самоубийством, – вспомнил Алекс Мерлин. – Желал покончить с собой эффектно. Вон Коля заснял его в аквариуме. Хотя Лебединский, конечно, хотел бы, чтобы снимали журналисты. А тут ни одного журналиста. Думаю, Коля сможет неплохо заработать на снимках.

– Во-первых, снимки пойдут в прокуратуру, во-вторых, фотоаппарат Сонин, – сказал Коля.

– Так, допустим, что Лебединский эффектно покончил с собой. Не верю, но допускаю, – заговорил Степан Петрович. – Но больше-то никто с собой не кончал.

– Анна, – напомнила Римма.

– Все была представлено как самоубийство, но даже если и так, пикой для колки льда никто сам себя заколоть точно не мог.

– И Владимира Свистоплясова человек со стороны заколоть не мог, – проговорила Настя. – Других убить – да. Анатолия и Шурика убили ночью, и это мог сделать посторонний, Петра тоже мог убить посторонний, когда он остался досыпать, а мы все пошли в зал. И самоубийство Анны мог организовать посторонний. Но Свистоплясова убил кто-то из присутствующих.

– Или уже умерших, – добавила Валентина.

– Андрей Павлович, признавайтесь: кто-то к вам приходил? – спросил следователь.

– Ко мне – нет.

– К вам, Римма Ивановна?

– Нет. Это только мой муженек нанимает баб, чтобы меня выжить из квартиры. Поняла! Это он организовал все убийства, чтобы свалить их на меня и таким образом от меня избавиться! Не получится, дорогой!

– А если получится, то что? – спросил Степан Петрович.

– А я все равно за ним наследую! Помрет – деньги мои. А уж с такими деньгами…

– Ты забыла, что у нас есть сын и дочь, – заметил Андрей Павлович, с трудом сдерживая ярость. – Или ты уже не принимаешь их в расчет? А они – мои прямые наследники.

– Даже если Андрей Павлович составит завещание в пользу других лиц, сыну и дочери положена обязательная доля, – заметил следователь. – Она, конечно, меньше, чем по закону, и в суд придется идти, но что-то они получат.

– Да они же наркоманы! – заорала Римма.

– Вячеслав лечится, – спокойно заметил Андрей Павлович. – Клиника – лучшая в мире. А скажи-ка мне, дорогая, с чего ты взяла, что Лиза тоже наркоманка? Ты знаешь, где она сейчас находится?

– Да явно в каком-нибудь притоне, если вообще еще жива!

– Вы не любили свою дочь? – удивился Степан Петрович.

– Она считала ее претенденткой на Петьку Годунова, – пояснил Андрей Павлович. – Того самого, который рассчитал день моей смерти. А Петька трахал и жену мою, и дочь.

– Он и девочку?.. – пораженно переспросила Тоня. – Вот подонок-то!

– О мертвых или хорошо, или никак, – рявкнула Римма. – Петька мужик был, каких поискать! Неудивительно, что кто-то из его предков гарем имел. Петька мог бы целый гарем обслуживать, и все бабы были бы довольны.