Eкатерина Островская - Упасть еще выше

– Может, это как-то связано с тем, что произошло с Колей?

– Очень может быть. Вы с кем-нибудь обсуждали это? Говорили, что у мужа от вас никаких тайн и вы все знаете?

– Нет. То есть я говорила о Коле с некоторыми знакомыми, но всех знаю очень хорошо. А с малознакомыми людьми я вообще ничего не обсуждаю. Говорила с адвокатом Герберовым.

– Вспомните, с кем еще обсуждали случившееся с вашем мужем.

Зворыкина задумалась.

– Две подруги в курсе. Но что я могла им сказать и чем могла помешать? Максим Максимович знает – обещал помочь. Я даже Кондакову сказала, что мой муж задержан… Надеялась, что он поймет и посодействует.

– Не помните, что именно сказали?

– Ну, что это глупость, потому что деньги Коля якобы вымогал за какие-то тендеры, а муж ко всему этому не имел никакого отношения…

– Тендеры – это как раз вотчина вице-губернатора, хотя формально он к ним никакого отношения не имеет.

– Я зря это сказала?

– Сказали и сказали. Я думаю, что ничего страшного для вас в этом нет. Но все равно отпроситесь у Кадилова на несколько дней. Плохо сейчас чувствуете, думаете о муже, все из рук валится… Мне ли учить психолога?

Максим Максимович нисколько не удивился ее просьбе, сказал только, что сам хотел предложить Лене отдохнуть несколько дней. Спросил только, нужны ли еще деньги. Она отказалась, и он проводил ее до стеклянной будки охранника. Успел даже сказать, что на всякий случай на днях установят еще одну камеру наблюдения за входом, но не такую, какая и сейчас имеется, а с возможностью записи всего происходящего на улице.

На прощание Кадилов обнял Лену и посоветовал ей держаться, потому что скоро все устаканится. Он так и сказал: «устаканится». Потом обнял за талию и шепнул:

– В любом случае, что бы ни случилось, вы всегда можете на меня положиться, – и погладил ее по плечу.

Валерий Иванович подогнал машину к крыльцу и, выйдя из нее, ждал Зворыкину у входной двери, под табличкой «Институт российского психоанализа». Когда она вышла, взял ее под руку и подвел к автомобилю, осматриваясь по сторонам.

Суд определил Коле меру пресечения – содержание под стражей. Свое решение судья обосновал тем, что Николай Зворыкин располагает неограниченными финансовыми ресурсами, может скрыться от следствия за границу и оттуда оказывать давление на свидетелей и предпринимателя Белканова. Валерий Иванович представил официальный ответ на свой запрос о наличии у подозреваемого банковских вкладов и справку о доходах по основному месту работы. Судья сначала не хотел принимать их к рассмотрению, но все-таки взял документы в руки и ухмыльнулся:

– Получается, что ваш подзащитный – святой человек! Семнадцать рублей на банковском счету и шестьсот тысяч годового дохода.

– Пятьсот девяносто шесть, – уточнил Валерий Иванович.

– И вы хотите сказать, что доктор наук… да и не только доктор наук, а вообще нормальный человек может на это целый год содержать семью из трех человек?

– А вы, ваша честь, считаете нормальными людьми тех, кто на обед заказывает черную икру и осетрину?

– Господин адвокат, – произнес побагровевший служитель Фемиды, – накладываю на вас штраф в размере тысяча рублей за неуважение к суду.

– Я не имел в виду лично вас, – объяснил Валерий Иванович, – просто мне интересно узнать, откуда вы взяли, что подозреваемый располагает значительными материальными средствами?

– У него при задержании отобрали кейс с пятью миллионами евро.

– Но ведь данный портфель и деньги принадлежали бизнесмену Белканову – на купюрах наверняка есть отпечатки его пальцев. А пальчиков подозреваемого, могу поспорить, нет.

Судья посмотрел на представителя прокуратуры, сидящего в первом ряду зала и держащего на коленях небольшой кейс. Прокурор поднялся и сообщил, что к делу приобщены видеоматериалы, полученные в ходе оперативных действий по раскрытию этого общественно опасного преступления. Прокурор раскрыл свой портфельчик, подошел к судейскому столику, вынул из кейса ноутбук и поставил его перед судьей.

– Защита может удостовериться, что все было сделано по закону.

На мониторе ноутбука появился салон автомобиля, в котором на водительском кресле развалился плотный человек. Дверь приоткрылась, и внутрь заглянул Зворыкин.

– Садись! – произнес Белканов и махнул рукой.

А когда Николай опустился на сиденье, бизнесмен приподнял лежащий на его коленях кейс.

– Ты должен забрать?

– Я, – кивнул Зворыкин.

– Так ты берешь?

Зворыкин промолчал, а Белканов протянул ему портфель:

– Бери, только сначала проверь!

– Спасибо, – произнес Зворыкин, беря кейс в руки.

– Ну, тогда и у меня чтобы все было чики-пуки. Ты понял?

Николай кивнул, и в этот самый момент распахнулась дверь и какие-то люди выдернули Зворыкина из машины…

Представитель прокуратуры ускорил запись и остановился, когда показали раскрытый кейс с пачками купюр.

– Вот, пожалуйста, – сказал он, – ровно пять миллионов евро.

– Какие огромные деньги! – вздохнул судья.

– Деньги Белканова, между прочим, – напомнил Валерий Иванович, – очень богатого человека, который когда-то, в то самое время, когда вы просиживали штаны на лекциях по уголовному праву, находился в СИЗО по обвинению в вымогательстве. Это было ровно двадцать два года назад.

– Господин адвокат, я вижу, что одного штрафа вам мало.

– Это я к тому, что вы, закончив университет, стали уважаемым человеком, а он – всего-навсего бизнесменом, чья судьба и свобода находится в ваших руках.

Судья промолчал, зато прокурор шепнул:

– Не перегибайте, пожалуйста. Белканов в самом деле весьма уважаемый человек, и мы здесь собрались не для того, чтобы обсуждать его действия.

– А кто спорит! Только у следствия нет подтверждения того, что доктор наук Зворыкин вымогал эту сумму. Видеозапись лишь свидетельствует, что известный ученый находился в автомобиле с человеком, похожим на уважаемого предпринимателя Белканова, который вручил ему портфель, даже не говоря, что в нем. А вдруг в дальнейшем выяснится, что господин Зворыкин встречался с бизнесменом лишь за тем, чтобы забрать у него патент на изобретение, к которому бывший член преступного сообщества не имел никакого отношения?

После этого заседание продлилось недолго.

В зал Лену не пустили: судья принял решение провести заседание в закрытом режиме, без зевак и прессы. Она стояла у входа в здание, рассчитывая увидеть мужа, когда его будут выводить из машины. Но, как выяснилось, автозак проехал во двор, откуда в здание вела еще одна дверь, предназначенная именно для таких случаев. Потом она бегала от парадной двери к зарешеченной арке, за которой был двор, не зная, каким путем будут выводить мужа. Конечно, ее к нему не подпустят, но зато никто не сможет помешать ей помахать ему рукой и крикнуть, что они с Петькой верят в его скорое освобождение и снятие всех обвинений.