Наталья Солнцева - Иди за мной

Ковыляя на высоких каблуках, она побрела наугад — туда, где сквозь мокрую листву брезжили фонари. С деревьев на нее падали капли, и скоро ее вечернее платье пропиталось моросью. Каблуки вязли в грунте, идти было тяжело. Как будто к ногам Ларисы были привязаны гири. «Почти как тогда в лесу», — подумала она, вспоминая их с Ренатом путь к просеке. В этом было нечто символическое. Начало и конец сходятся в одной точке. Змея кусает свой хвост. Так говорил Вернер.

Некоторые истины, изреченные гуру, доходили до нее посредством опыта. Лишь немногие люди способны постигать вещи, не пропуская их через себя.

— Значит, драма близится к концу… — прошептала она синими от холода губами.

Заросли поредели, и Лариса оказалась на берегу водоема. Это был пруд. На противоположном берегу белело здание с колоннами. Все здесь дышало тишиной и уединением. Какой креативный делец устроил тут казино? А может, не было никакого игорного зала, рулетки, шампанского?.. Это плод ее неуемного воображения. В том числе и Берт!

— Вернер, — бросила она в темноту. — Тебе удалось переселить меня в иную реальность!

«Ну и как? — отозвался тот. — Сладко ли тебе, девица? Сладко ли, красная?»

— Горько!.. И страшно… — призналась Лариса.

«Разве ты не получила то, что хотела?»

— Ты завел меня в дебри… и бросил.

«Ничего подобного! Ты сама решила развеять скуку! Тебе до смерти надоело ставить пломбы и встречаться с прижимистым доктором…»

Они с Вернером говорили друг другу «ты», словно происходящее с Ларисой уравняло их. В ней появилась частичка Вернера. Что-то теперь объединяло ее с гуру.

Она шла наугад, и ноги вынесли ее на обычную улицу, где по тротуару ходят под зонтиками редкие прохожие, а по шоссе ездят машины. Лариса не догадывалась, что до нее здесь не раз бывал Ренат Михеев. Что он живет в Кузьминках, неподалеку от парка. И что где-то поблизости находится кабаре, в котором Соня танцевала стриптиз.

Кабаре и казино были из той же оперы, что и Соня с Бертом. Там горели огни, звучала музыка… официанты подавали спиртное… дамы курили, а мужчины следили за шариком, который мог обогатить или разорить их. Все это не отличишь от действительности, как нельзя отличить сон от реальности, пока не проснешься.

Лариса постепенно пробуждалась. «Медитация в пустыне» затянулась дольше, чем казалось. Они с Ренатом не собирались жить в своих грезах. Очевидно, это неотъемлемая часть эксперимента, который длится столько, сколько экспериментатор готов выносить новые реалии.

Лариса закуталась в мокрую шаль и подняла руку, чтобы поймать такси. Почти сразу перед ней притормозил черный «Ленд Ровер».

— О черт!.. Черт!..

— Я тут как тут, — обнажил белые зубы водитель.

— Берт!

— Я хватился тебя десять минут назад…

— Ты не смеешь преследовать меня! — истерически выкрикнула она. — Не смеешь!

— Я не преследую. Я — сопровождаю.

— Провались ты пропадом!

По красивому, холеному лицу Берта прошла судорога. Его черты исказились, а руки скрючились. Он с силой сжимал руль, чтобы сдержать рвущуюся наружу злость.

Лариса готова была испепелить его взглядом, а он упорно сопротивлялся.

— Не гони меня! Я тебе пригожусь.

— Тот парень из казино, который…

— Я убил его, — без сожаления признался Берт. — Я выстрелил первым. Я всегда опережаю врага на один шаг…

Соня стала появляться чаще, докучая Ренату своими приторными ласками. Он старался проводить больше времени на работе, но Соня и там преследовала его. Хуже всего, что ее начали замечать сотрудники фирмы.

Секретарша Фаина приняла Соню за клиентку, которая решила заказать проект.

— Кто это там, в углу? — вздернула она выщипанные бровки.

— Где?

— Вон, возле твоего стола. Блондинка!

— Тебе показалось, — пробормотал Ренат.

Фаина передернула плечиками и подошла поближе. Соня предпочла не мозолить людям глаза и ретировалась.

— Хм!.. И правда никого…

— Дымить поменьше надо, — с облегчением выдохнул он. — А ты, Фая, то и дело в курилку бегаешь. Все мозги табаком прокоптила.

— Табак глюков не вызывает!

— У кого как.

После этого случая секретарша притихла, но постоянно держала Рената «на прицеле».

— Дался я тебе, — посмеивался он. — Целыми днями глаз с меня не сводишь. Влюбилась, что ли?

— Пошел ты…

Иногда Ренату являлась мысль, что свихнулся не только он, но и окружающие его люди. Зоя тоже видела Соню и даже подралась с ней. Фотография, сделанная бывшей любовницей через окно кафе, наводила его на размышления. Вместо Сони на снимке расплылось странное пятно.

Вернер ломал комедию, избегая конструктивной беседы. Лариса Курбатова не выходила на связь. Может, сменила номер мобильного? А может, перешла черту, из-за которой не возвращаются.

Куда бы Ренат ни ехал — на заднем сиденье «Мазды» тихо дышала Соня, изредка касаясь рукой его плеча. Красавица побледнела, похудела, ее глаза потухли, но она яростно боролась за жизнь. «Клеопатрино очарование» больше не действовало на Рената.

— Почему бы тебе не убраться подобру-поздорову? — спрашивал он Соню.

— Куда?

— В Древний Египет, в пекло — куда угодно!

— Я не могу без тебя…

Это была истина, которую Ренат постигал вместе с прочими премудростями Вернера. Будь гуру мошенником, ему стало бы легче. А так… приходилось искать выход из ловушки, куда он сам себя загнал.

Молодчики, которых наняла Зоя, чтобы отомстить ему за измену, больше не появлялись. Ренат не особенно удивлялся этому. Вероятно, он убедил бывшую любовницу оставить его в покое. Тогда в парке он был близок к бездне, она это почувствовала и решила не испытывать судьбу. Ренат почти не вспоминал о ней. Роман с Зоей остался в прошлом, как и многое другое. Он отдавал себе отчет, что дорабатывает в фирме последние дни.

Когда босс в очередной раз упрекнул его в нерадивости и пригрозил увольнением, Ренат тут же написал заявление об уходе. Он ни капельки не жалел, что расстается с дизайнерскими проектами, богатыми клиентками и завистливыми коллегами.

Впереди его ждало нечто совершенно новое, захватывающее и опасное. Может, он всегда стремился именно к этому…

Берт припарковал «Ленд Ровер», не доезжая квартала до здания клуба.

— Дальше не поеду, — заупрямился он.

— Дальше и не надо. Сама дойду.

Лариса, мокрая и продрогшая, вышла на темную улицу. Тротуары блестели от воды. Дома спали. Лишь кое-где тускло светились окна. Стук каблуков эхом отражался от стен. Волосы Ларисы висели сосульками, макияж потек. Вроде бы дождь едва накрапывал, но она успела вымокнуть до костей.