Ольга Тарасевич - Дотянуться до звезды, или Птица счастья в руке

В «Останкино» адвокат не поехал, сослался на дела, но пообещал приехать к окончанию записи.

Кажется, я догадалась, зачем планировал появиться Андреев. Для того чтобы взять меня под белы рученьки и отвезти прямо в милицию…

Мы уселись в пижонскую спортивную машину режиссера (он был за рулем, Орехов с сумкой для ноутбука устроился на пассажирском сиденье, а мы с Настей разместились сзади). Ведущий пребывал в приподнятом настроении, подпевал радио и весело улыбался. Вчера у меня вдруг «проснулся» некоторый интеллект, и Сергей Орехов не сомневался в своих выдающихся педагогических способностях. Я тоже всячески демонстрировала якобы распирающее меня счастье и все время болтала с перманентно унылой консультантшей.

– Настя, а мне платье красивое привезут?

– Красивое!

– А какого цвета?

– Будет выбор.

– Мне бы покороче. А макияж ты мне будешь делать?

– Я.

– А ты умеешь? Может, надо было потренироваться?

– Не надо.

– А когда меня по телевизору покажут?

– На следующей неделе.

Орехов вдруг расстегнул сумку с ноутбуком, и я замерла.

Едва слышный треск включаемого компа, загружается «винда», пиликает привычная мелодия, Орехов щелкает по клавишам, и…

– Да что это? Что это с ним? Ничего не понимаю, экран стал серым. Неужели видеокарта легла? Странно, он же новый совсем…

– С видеокартой, – режиссер на секунду оторвал взгляд от дороги, – все о’кей, видишь, монитор же горит. Это ты вирус цапанул.

Я вытянула шею и изумленно воскликнула:

– Вирус? Как этот компьютер может вирусом заболеть, это же не человек. Хотя я смотрела передачу про свиной грипп…

– Меньше надо девок на сайте знакомств снимать! – вдруг нервно выкрикнула Настя и уставилась в окошко.

– Настя?! Да ты офигела! Какие девки? Достала ты меня уже своей ревностью! Что ты наделала?!

– Я ничего не наделала. Это ты наделал! Или, точнее, не наделал!

Хорошенькое личико девушки стало очень расстроенным, чтобы не разреветься, она закусила губу.

А я гнусно радовалась, стараясь, конечно, не подавать вида. Как кстати мне этот их явно неудачный служебный роман!

– Там столько информации, записи, фотоархив, – сокрушался Орехов. – Я ведь ничего, кроме информационных сайтов, на нем не открывал. Наверное, это все-таки в ноуте что-то сломалось.

– Успокойся, – режиссер резко поддал газу, ловко перестраивая автомобиль в соседний ряд. – Отдашь в техотдел, все тебе исправят. А информация на жестком диске все равно сохранится.

«Ничего там не сохранится, – мысленно возразила я, стараясь придать лицу постный, скорбный вид. – Юрик у меня молодец. Он свое дело знает…»

Когда мы приехали в телецентр, Орехову на мобильный кто-то позвонил. Как я поняла по разговору, приглашенная для участия певица уже находится в «Останкине» и готова к съемке. Ведущий провел меня в какую-то комнату, напоминающую парикмахерский салон, там быстро нанес на лицо тональный крем, взлохматил волосы гелем и, вместе с режиссером, наверное, отправился в студию.

А я следующий час была куклой, которую одевали, красили, причесывали и даже поили кофе.

– Сейчас там Сережа запишет певицу, а потом тебя. Главное, не думай о камерах, – науськивала меня Настя безжизненным голосом. – Просто чувствуй себя свободно, как вчера, ты уже умеешь хорошо говорить. Все будет отлично.

– Главное – сказать родным про передачу. Когда меня по телевизору покажут?

– На следующей неделе. Все будет хорошо.

Я согласно кивала: хорошо, хорошо.

А по правде говоря, дела мои были хуже некуда.

Я напряженно ждала, что вот-вот сработает мой замечательный план. Но ничего не происходило.

Неужели я опять просчиталась? Мне казалось, что я все так складно придумала. Значит, ошиблась. И меня ждет тюрьма…

Когда я была готова разрыдаться от отчаяния, вдруг истошно заорала сирена. Звук был таким душераздирающим, что Настя выронила фен, и он сразу разлетелся на несколько частей.

– Объявляется срочная эвакуация! Просьба ко всем присутствующим немедленно покинуть помещение! Поступила информация о том, что здание заминировано!

Я вскочила со стула и бросилась к двери. Настя попыталась меня схватить за подол стильного темно-синего платья, которое сидело на мне как влитое, – но, кажется, не удержала равновесия на своих каблуках-ходулях и упала.

По коридору уже тек поток людей, услужливо направивший меня к лестнице.

Там тоже были динамики, из которых неслось громогласное:

– Объявляется срочная эвакуация! Немедленно покиньте помещение! Поступила информация о том, что здание заминировано!

Сирена выла не умолкая, динамик орал, в толпе я очень удачно протиснулась через ворота металлодетектора, потом пронеслась через холл, и вот я уже на ступеньках телецентра.

Быстрее, скорее, через дорогу!

Не обращая внимания на истошно сигналящие автомобили, я пересекла проезжую часть. Сердце стучало как сумасшедшее.

В веренице припаркованных вдоль дороги авто судорожно ищу глазами знакомую машину, ищу – но не нахожу.

Вдруг кто-то дернул меня за рукав.

– Скорее! Здесь было не припарковаться, я бросил тачку чуть дальше.

Юрик схватил меня за руку, и мы побежали. Внезапно я остановилась.

– Ты чего?

Во мне роился вихрь слов:

«Спасибо, что бы я без тебя делала, прости, люблю тебя; если хочешь, я проведу с тобой всю свою жизнь; только бы еще это было тебе нужно».

– Ты чего?!

Я просто обняла его и поцеловала.

– Машка, какая же ты все-таки дура, – Юрик оттолкнул меня, потом опять взял за руку, и мы понеслись вперед. – Нашла время нежничать!

Контуры окружающих предметов стали расплываться.

Я ревела как белуга и все еще не верила, что страшный сон закончился и все осталось позади…

– Чудная ты, Машка, – улыбнулся Юрик, притормаживая на красный сигнал светофора. – То плачешь, то смеешься.

– Это от счастья, – всхлипнула я и поцеловала его гладко выбритую, вкусно пахнущую лосьоном щеку. – У меня было много-много проблем. А теперь много-много счастья.

– Ты – стерва. Когда-нибудь я откручу тебе твою красивую башку.

– Не открутишь.

– Это почему же?

– Повода больше не будет.

– Надеюсь. Вообще-то я волновался.

– Прости.

– Твоя мама сказала, что ты в выездной фотошколе. Я, как дурень, нашел тот пансионат. Приперся, понимаешь ли…

– Прости.

– Я Катьке звонил, я не знал, что и подумать.

– Прости.

– Зачем ты симку поменяла? Я думал, может, ты на мели, я тебе денег на тот старый номер положил.

– Да, пришлось поменять. Прости, пожалуйста.

Я смотрела на симпатичный профиль своего любимого мальчика, его обиженно поджатые губы и думала только об одном: какая же я была идиотка!