Марина Серова - Опасная игрушка

— Да, только действительность у нас отнюдь не западная.

Мы допили кофе, помолчали. В течение следующего часа каждый был углублен в свое чтиво. Потом я вышла в туалет, а когда вернулась, дверь была заперта. Постучала. Подождала. Еще раз постучала. Он открыл, переодетый в легкие домашние брюки и футболку. Эта простая одежда хорошо подходила его красивой фигуре и симпатичному, четко очерченному лицу с небольшой бородкой.

— Извините, я тут переодевался… Кстати, время близится к обеду, а я стараюсь соблюдать режим. Приглашаю вас в вагон-ресторан, посидим, пообщаемся. Пища физическая в сочетании с духовной — полная гармония. Ну что?

— Я только попрошу проводника запереть наше купе, а то люди в поезде всякие ходят…

— Везете золото и бриллианты?

— Нет, просто неприятно, когда кто-то роется в твоих вещах, — я многозначительно посмотрела в глаза Сергею, он встретил мой взгляд прямо и снова улыбнулся.

— Полностью с вами согласен.

…Через час комфортного сидения в ресторане после распитой за знакомство бутылочки шампанского мы перешли на «ты». Сергей рассказывал о своей семье (мама, папа, не женат), работе… Я в основном старалась слушать — умнее выглядишь, да и лишнего не сболтнешь. Хотя этому человеку, как мне казалось, несмотря на недавнее предостережение, можно доверять. Но рассказывать ему я, естественно, ничего не стала.

Мы плотно пообедали, хорошо выпили, причем Сергей и слышать не хотел, чтобы я за что-то платила, и, когда вернулись в купе, меня быстренько сморил сон. Последнее, что я помню, перед тем как мои веки окончательно слиплись, Сергей выходил курить.

…Проснулась я оттого, что меня сильно трясли за плечо. Поезд стоял. По коридору вагона кто-то бегал и кричал: «Всем немедленно на выход, вещи с собой не брать!»

Плохо соображая со сна, я вскочила и стала причесываться.

— Татьяна, давай быстрее выходить!

— Да что случилось-то?

— Дошла информация из Тарасова, что в поезд заложена бомба. Куда — неизвестно. Поэтому состав срочно остановили и всех эвакуируют на время, пока не закончится обыск!

— Ах ты господи, вечно у нас тридцать три несчастья!

Я схватила свою драгоценную сумочку и поспешила на выход, наш вагон уже был пуст. Поезд стоял неподалеку от какого-то разъезда и со стороны, вероятно, являл собой зрелище длинной зеленой гусеницы, облепленной со всех сторон сотнями муравьев. Людям через мегафон было велено отойти от состава на расстояние не ближе ста метров и в течение часа не приближаться.

Мы с Сергеем зашли в лесопосадки, сели на травку и стали обсуждать происходящее, проклиная террористов и любимое правительство, которое своею «мудрой и дальновидной политикой» расплодило всяких негодяев. Солнышко припекало, и вскоре даже говорить стало лень. Вокруг бродили веселые пассажиры, ни на секунду не верящие в то, что их вагон может взлететь на воздух вместе с барахлом, собирали цветочки, искали ягодки и перешучивались.

Спустя полтора часа нас, уже порядком измаявшихся, позвали на посадку. Вагон наш выглядел по-прежнему чисто и уютно. Зайдя в купе, я полезла посмотреть свой «дипломат» и совсем не удивилась, обнаружив, что все вещи в нем перерыты.

— Сергей, а твой чемодан трогали?

Он посмотрел и отрицательно помотал головой. Значит, одно из двух. Либо люди, искавшие бомбу, потрошили вещи пассажиров выборочно (а это, мягко говоря, странно), либо в мой чемоданчик лазили те самые братки… Интересно, в каком вагоне они едут и неужели по тупости своей думали, что я стану держать бумаги не при себе?

…Наконец поезд тронулся. Эта небольшая встряска придала некую остроту и пикантность нашему путешествию. Происшедшее долго обсуждалось и в купе, и в коридоре, и в тамбуре-курилке. Версии выдвигались самые разнообразные — от чеченских террористов до ревнивого мужа, решившего взорвать жену вместе с любовником.

У меня, однако, были свои мысли на сей счет. Похоже, это работа Кульбицкого и компании. Что им стоило после отхода поезда, выждав немного времени, организовать звонок в ФСБ, после чего механизм закрутился. Взрывы поездов и вокзалов сейчас стали привычными, как салют 9 Мая.

Первая попытка завладеть документами у них не удалась. Но эти ребята не отступят. Следует ждать второго удара — более сильного и точного — и быть к нему готовой. Я долго и внимательно смотрела на соседа, увлеченно изучавшего свою философскую книжку. Можно ему довериться или нет? Мужчина красивый, умный, интеллигентный… Честно говоря, меня тянуло к нему. Такой вряд ли мог иметь дело с жуликами вроде Кульбицкого. Хотя… Если вспомнить предостережение…

Ну ладно. Я решилась. Будь что будет, по крайней мере, внесем ясность.

— Сережа!

— Да, Танечка? — он оторвался от книжки и ласково посмотрел на меня.

— У меня есть небольшая просьба к тебе…

— Хоть и большая — я для тебя на все готов!

— Дело в том, что я везу конверт с очень ценными документами. И подозреваю, что за ними охотятся люди, которые даже поезд смогли остановить…

— Ну и ну, Таня, прямо детективное кино какое-то, неужели…

— А почему перерыт мой «дипломат», ты не задумался?

— Но, может, милиция…

— Нет, они бы тогда у всех вещи вверх дном растормошили! За мной охотятся.

— Татьяна, я готов помочь тебе, если это правда.

— Надо всего лишь спрятать мой конверт среди твоих вещей, вряд ли злоумышленники туда полезут.

— А как эти люди могут полезть в твои?

— Еще не знаю, но что-нибудь изобретут. Надо быть настороже. Я, конечно, подстраховалась… но…

Сергей вытащил свой чемодан и, покопавшись там, куда-то вглубь засунул переданный мною конверт. Потом он тактично и неназойливо пытался вызвать меня на откровенность, чтобы я рассказала, в чем дело, но я старательно уводила разговор в другую сторону.

Зажглись лампы ночного света, за окном уже была ночь. Поезд шел с хорошей скоростью, и на душе у меня стало как-то спокойнее. На ужин мы опять пошли в ресторан и провели за милой беседой чудесный вечер.

Перед тем, как устраиваться спать, Сергей взял зубную щетку, мыло, полотенце и сигареты и вышел. Я в это время читала и не обратила внимания на то, захлопнул ли он за собой дверь купе. И очень зря.

Прошла минута, другая — дверь резко отъехала в сторону и тут же захлопнулась. Передо мной стояли братки Углановы во всей своей красе и ухмылялись:

— Женишка себе, сучка, завела…

Я быстро сунула руку под подушку, где лежала сумочка, но тут же получила два сильных удара по голове и по руке.

— Спокойно. Будешь орать — зарежем, ты у нас уже вот где сидишь, — Федька провел рукой по горлу, а у Мишки я увидела раскрытый охотничий нож. Свободной пятерней он вцепился в мое горло так сильно, что я стала задыхаться, а Федька в это время вытащил мою сумочку из-под подушки и выскочил в тамбур. Я, извиваясь, пыталась заехать Мишке коленом между ног, но подонок держал меня крепко, все сильнее сжимая пальцы, в глазах у меня потемнело…