Марина Серова - Пусть проигравший плачет

Они приехали через пятнадцать минут.

Сняв мотоциклетные шлемы, уже сидели на кухне. Анька была взволнованна.

— Лорка жива, Таня? — еще раз спросила она.

— Я же тебе сказала…

— Прости, я подумала, что ты не хочешь говорить мне правду.

— Аня, а почему ты так за нее боишься?

— Потому что это — Лорка. Вы были бы друг от друга без ума. Если бы не резкая полярность. Ты — плюс, она — минус.

— Противоположности друг к другу притягиваются, — усмехнулась я.

— Лорка хороший человек. Но немного испорченный… Сейчас я все расскажу, а выводы ты сделаешь сама.

— Аня, а насколько ты ее хорошо знаешь?

— Как саму себя, — вздохнула Аня. — Мы как сестры. Поэтому я боюсь за нее.

И она начала историю о несчастной Лоретте.

Когда Анна поняла, что у нее уже не будет детей, кроме маленького Павлика, она пришла в отчаяние. Тогда Арташес, который не выносил слез своей жены, пришел в детский дом. Лоретту он увидел сразу. И остолбенел, потрясенный почти кошачьей грацией маленькой девочки.

— Кто она? — спросил Арташес.

— Как все — отказная. Отец у нее, кажется, испанец или мексиканец — точно не знаем. Мать — студенточка из Москвы. Красивая девчонка, но с темпераментом.

Арташес еще немного постоял, посмотрел. Девочка, поймав его взгляд, обернулась и долго смотрела на него такими взрослыми глазами, что Арташесу показалось, будто его оценивают. Потом Лоретта улыбнулась — но как! Бог мой, Арташес даже прикрыл глаза. Это была улыбка взрослой женщины, уверенной в своей власти.

Уходя, Арташес уже знал, что Лоретта станет его дочерью. Потому что он был покорен ее красотой.

На следующий день он привел туда Анну. Она же, завидев девочку, вздрогнула.

— Она просто чудовище, Арташес, — прошептала она. — И потом — ей уже шесть лет. Слишком большая.

Каково же было удивление Арташеса, когда девчонка, словно почувствовав неодобрение Анны, резко изменила выражение лица и, подбежав к Анне, обняла ее за колени и подняла к ней ставшую такой невинной мордашку.

Анна смотрела в ее глаза и чувствовала, как в сердце мечется недоумение, злость и невесть откуда появившаяся уверенность, что девочка будет жить у них!

— Мама, — довершила свое дело Лоретта.

— Самое интересное, что это рассказала мне сама Лорка. То есть что именно она выбрала себе родителей. Лоретта вообще такая — она все выбирает сама. Кроме любви… Любовь началась сразу, стоило только переступить порог ее нового дома. Павлик… Лорка говорила, что она влюбилась в тот момент на всю жизнь. Судя по всему, так и есть. И, как мне кажется, она ненавидела его именно потому, что он не оставил ей права выбирать. Она для него сразу стала только сестрой… В принципе Лоретте не на что было жаловаться, она стала любимицей не только Арташеса и Анны, но и их друга Рябцева. Тот с ума сходил от нее. Избалованная, капризная, но очень добрая девочка. Знаешь, Таня, ведь она и Анну безумно любила, хотя именно благодаря ей Анна покончила с собой.

— Значит, все-таки покончила?

— Да, — кивнула Аня. — Теперь об Анне… Лоретту она не любила — это я сама поняла. Понимаешь, мы с Лоркой дружим с детства, я часто бывала в их доме и умела смотреть и видеть. Анна очень часто смотрела на Лорку таким взглядом, что мороз по коже драл. Анна вовсе не была ангелом. Во-первых, достаточно бездарная певица — согласись. Средний уровень. Избалованная любовью. Она нуждалась в поклонении точно так же, как и Лоретта. Только Лоретте все лавры доставались легко — как маленькой богине, а Анна становилась старой, теряла красоту и начала превращаться в обычную истеричку. К тому же с возрастом проявилась ее вечная сексуальная озабоченность. Арташес, Рябцев…

Что произошло в тот вечер, Лорка мне не рассказывала. Единственное, что я смогла понять из ее криков — то, что она всех ненавидит. Но если они сломали ее жизнь, она всем отомстит! Потом она очень долго плакала навзрыд и вдруг совершенно спокойно сказала страшную фразу: «Зачем они со мной так, Анька? Ведь они меня сломали!» После этого она оказалась в больнице. Понимаешь, Танечка, я не знаю, что произошло. Но мне кажется, это как-то связано с Павлом.

— Аня, а он где?

— Павел? Понятия не имею. Он учился в Москве, в Строгановке. Потом что-то произошло, после смерти матери он так и не смог вернуться сюда, объявив всех виновными. В том числе и себя. Кажется, он поступил в духовную семинарию. Лоретта для него — исчадие ада. Он вообще был странным мальчиком. Попробуй поговорить с Лореттой.

— А почему она может быть в опасности?

— Лорка может быть в опасности из-за Галины Николаевны.

— Господи, — вздохнула я. — Это еще кто?

— Ее родная мать. Чудовище. Тварь. А Лорка поддерживает с ней отношения.

Ну, час от часу не легче!

— А подробнее можешь?

— Нет. Я не знаю даже ее фамилию. Видела ее один раз. Толстая баба с вульгарным лицом. Лорка куда больше похожа на отца.

— А почему она опасна?

— Не знаю, Таня. Просто от нее исходит зло. Кажется, что она просто начинена, как взрывчаткой, злобностью, завистью и пороком. Кроме того, она ведь сидела. Собственно, ее узнал Арташес. Когда она появилась как-то раз, с требованиями платить за дочь, Арташес очень тогда разволновался. Он ходил из угла в угол и твердил, что надо бы нанять кого-то, потому что эта самая Галина весьма опасна. По его словам, не было человека ее опаснее. Но что она сделала, он говорить отказался — сообщил нам, что мы еще слишком малы.

— Кстати, а сам Арташес? Что он был за человек?

— Я его очень любила, Таня. Если бы не Рябцев, Арташес был бы вообще похож на доброго ангела. Он очень любил и Павлика и Лорку, хотя оба они были для него приемышами. Обожал Анну. Умел дружить. Постоянно нас баловал. Из всей их компании, я знаю, Лорка любила по-настоящему только его. И его смерть она переживает трагически, Таня. Если ты думаешь, что в этом виновата она, отбрось эту мысль сразу. Арташес — он был ей отцом. Любимым и любящим. Не надо думать, что его уголовное прошлое сделало из него подонка.

— А что ты имела в виду, когда сказала «если бы не Рябцев»?

— Рябцев был черным гением. Он завидовал, а знаешь, как умеют завидовать? Поэтому очень часто толкал их на ссоры, наслаждаясь моментом. Но Лоретту он любил, хотя иногда мне казалось, что как-то порочно. Как у Набокова в «Лолите». Но я не могу рассказать тебе об этом — если Лорка что и испытывала с этой стороны, то предпочитала умалчивать об этом…

— Теперь о стилете…

— Каком? Лоркином?

Я подпрыгнула.

— Как это — Лоркином? Это Лореттин?

— Да, если старинный, испанский. Ей купил его Арташес, чтобы Лорка помнила о своем испанском предке. Сначала они вынули лезвие. А Лорка была от него в восторге. Он служил ей амулетом. Однажды она мне сказала, что, если стилет пропадет, она погибнет. Так вот, сейчас он пропал, Таня. И Лорка действительно может погибнуть.