Лариса Соболева - Замкнутый круг обмана

– Чего тебе? – вывела его из задумчивости Лия.

– Ты это… запрись покрепче. В доме один Кизил, мало ли…

– Хорошо, – и задвинула занавеску.

Он достал сигарету, прикурил и побежал к машине.

Больница была окружена людьми, под кожаными куртками и плащами которых что-то выпирало. Наметанный глаз Каракуля определил: автоматы. Люди Алекса и Хачатура неспешно прохаживались по двору больницы, у всех входов и выходов. Лица их ничего не выражали, однако были серьезны и преисполнены чувства долга. Двое не пропускали в здание больницы пожилую женщину, та молила:

– У меня там сын после операции, я принесла ему поесть…

– Завтра приходи, мать, – равнодушно зевнул один.

– Поголодать полезно, – лениво бросил второй, – в особенности после операции.

А Каракуля пропустили, он ведь «свой», начальник охраны у Алекса. Правда, опростоволосился начальник, не уберег хозяина. Каракуль спросил, где найти Хачатура Кареновича, его направили в ординаторскую. Взбегая по лестнице, затем шагая по коридорам, заметил, как от него шарахались медработники, что Каракуля нисколько не трогало. Его мало кто знал, но сегодня здесь просто так не появлялись посетители, значит, он – важная персона, и лучше держаться подальше от лихого парня.

Хачатура Кареновича – армянина шестидесяти лет, тучного и важного, – нашел в кабинете главврача, где у дверей тоже стояла охрана. Хачатур озабоченно разговаривал с неизвестным, как сразу выяснилось, со следователем лет тридцати и приятной наружности. Он не выказывал своего отношения к происшествию, не заискивал перед Хачатуром, как заискивали все без исключения в этом городе, а был по-деловому строг и суров. Каракуль оперся спиной о стену, сунув руки в карманы куртки, ждал, когда они закончат. Оба лишь мельком взглянули на вошедшего телохранителя, следователь продолжил:

– Получается, вы совсем не в курсе его дел? Плохо.

– Пачэму? – Хачатур поднял брови. Говорил он с ярко выраженным акцентом, волнуясь, путал падежи и склонения, мужской род с женским. Детство провел в Грузии, затем жил в Дагестане и Армении, теперь же обосновался на берегу Черного моря. – Очень в курсе. Ми компаньоны, а у компаньонов курс адын.

– Угу, – насупился следователь. – Ну, тогда вы должны знать: может, ему угрожали раньше? По телефону звонили, письма подбрасывали с угрозами? Было такое?

– Такое? – переспросил Хачатур, почесывая залысину над лбом. – Не било такое, дорогой. Не помню.

– Но ведь на пустом месте выстрела тоже не может быть. – Очевидно, следователь устал толочь воду в ступе, уж больно тоскливо смотрел на собеседника. – Из-за чего-то возникла вражда, как следствие этой вражды в Александра Юрьевича выстрелили, так?

– Правильно говоришь, – похвалил Хачатур. – Вот ти и найди, малчик…

– Меня зовут Артем Игоревич, – поставил на место Хачатура следователь.

Каракуль опустил голову, дабы скрыть улыбку, этот Артем, недоносок, не понимает, с кем имеет дело. О Хачике мало что известно, его прошлое, о котором тот не распространялся, покрыто мраком. Кто говорил, что он не однажды сиживал за решеткой, кто уверял в обратном. Вот Алекс точно не был в тюрьме. Но команды обоих состояли сплошь и рядом из людей, которые так или иначе сталкивались с законом, пострадали от него и не любили легавых, сильно-сильно не любили. Да если бы Хачик захотел, ни один легавый сюда носа не сунул бы.

– Для меня всэ ви малчики, – не обиделся Хачатур Каренович, – всэ, кто юн. Ти, Артем, ищи негодяя, которий вистрелил в Алекса, его надо найти. Ми со своей сторона окажем любая поддержка. Найдешь – отблагодарю лично.

Следователь распрощался и ушел неудовлетворенный. Хачатур нахмурился, выпятил вперед губы, постукивая пальцами по столу, и ноль внимания на Каракуля. Пауза действовала на нервы. Каракуль завибрировал: как-никак, а виноват. Хачик, все так же не глядя на телохранителя, спросил тихо, мягко, в то же время грозно:

– Как же так случилось?

– Да вы же знаете, Хачатур Каренович, он не разрешал нам идти с ним на кладбище. Всегда так поступал, а мы его ждали…

– Цыц! – стукнул ладонью по столу Хачатур. – Ми, он… не понимаю! Ви должни били лисой стат! Следом прятаться! Пасти его днем и ночью! Да что теперь… нивириятно! Стреляют уже днем! Слушай, что за народ пошел?!

– Как Алекс? – виновато спросил Каракуль.

– Никак, – буркнул Хачатур, помолчал, снова постукивая пальцами по столу. – Врачи делают что могут… Да что они могут здэсь?..

Артем задержался на крыльце, прикуривая и обводя исподлобья глазами двор больницы. Глубоко затянувшись несколько раз, отбросил сигарету, поднял воротник куртки и энергично зашагал сквозь «кордоны караула» к машине, где его ждали двое. Захлопнув дверцу, посидел в молчании.

– Ну? Как там? – спросил молодой симпатичный оперативник Сева с удивительно синими глазами, балагур и весельчак.

– Чего-то недоговаривает этот Хачатур, – ответил задумчиво Артем. – Но требует найти убийцу, вознаграждение обещал…

– Ну! – засмеялся Сева. – Он за убийцу «зелени» отвалит куска три…

– Вознаграждение, говоришь? – сказал Руслан, сидевший за рулем. Он тоже оперативник, но старше Севы лет на десять, слегка располневший, серьезный и спокойный. – Алекс, по моим сведениям, мозг, придумывал способы обогащения и прятал концы в воду. Что говорить – бухгалтер! А у Хачика связи и в криминальных кругах, и во властных структурах. Так что один другого дополнял. И все-таки почему-то выбили первым Алекса, хотя в данной паре он второй.

– Значит, у кого-то они стали на дороге, – глядел в окно Артем.

– У нас в городе четыре основные группировки, – принялся объяснять Руслан. – Мелюзга всякая все равно под одной из групп находится. Так что выбор небольшой. Осталось выяснить, кто последнее время конфликтовал с Алексом и Хачиком…

– …и забыть об этом на веки вечные, если перевести мысль Руслана с русского на русский, – подхватил весело Сева.

– Слушайте, – неожиданно оживился Артем, – я два месяца здесь и все никак не могу въехать: я в другом государстве очутился?

– Ты о чем? – не понял Руслан.

– Да вон о них, – кивнул головой в сторону боевиков Артем. – У вас так запросто ходят с оружием? И милиция не чешется? Окружили больницу, посетителей к больным не пропускают, ведут себя нагло, как хозяева!

– Так и есть. – Руслан размеренно поглаживал руль, а говорил о боевиках словно об одуванчиках на поле. – Ты человек новый, не пори горячку. Понимаешь, Хачик, Алекс, еще лидеры трех группировок как раз и есть властелины города. Милицию купили, начальство городское под себя подмяли. Да мы по сравнению с ними бедные родственники. У них деньги! А бабки здесь крутятся… офигенные. Знаешь, сколько у них получает рядовой охранник? Слышал треп: до двух косых «зелени» в месяц! А у нас – от двух косых, только рубликов. Поэтому у нас нехватка людей, переманили. Кому охота вкалывать за гроши да головой рисковать? У них техника, какой мы в глаза не видели. Посмотри, пришвартованы одни иномарки, у всех переговорные устройства, мобильники, автоматы – явно «узи»…