Евгения Грановская - Код от чужой жизни

– Слушай, а может, она колдунья? – предположил Беклищев.

– Может быть, – сказал Артем. – Но пока она на нашей стороне – все в порядке.

– Где она сейчас?

– У себя в кабинете.

Беклищев отпил коньяка.

– Она умная баба, – сказал он после паузы. – И слишком удачливая. И знает о финансах больше нас с тобой. С ней явно что-то не так.

Артем пожал плечами и тоже отпил из бокала.

– Она кажется мне опасной, – продолжил Беклищев. – У нее слишком большой аппетит и слишком острые зубы.

– У нас с тобой тоже.

– Я не тот, что прежде. А ты… Ты вообще «соскочил».

– Если кого-то боишься, старайся держать его рядом с собой. Чтобы всегда был на виду. Ты сам меня когда-то этому учил, помнишь?

Беклищев отпил из бокала, посмотрел на брата и раздумчиво произнес:

– Хочешь, чтобы я предложил ей партнерство?

Артем пожал плечами:

– Почему бы нет? За пару месяцев она сделала тебя богаче на пару миллионов долларов.

Беклищев задумчиво повертел в пальцах бокал и сказал:

– Что ж, ты прав. Женщины, женщины… В мире нет никого опаснее самоуверенной женщины. – Потом посмотрел на брата и вдруг сказал: – Я тебе говорил, что собираюсь развестись?

– Нет, – сказал Артем. – Но я не удивлен.

– Еще бы! – Беклищев безрадостно усмехнулся. – Ты предупреждал меня еще до того, как я на ней женился. – Он вздохнул. – Ты всегда был умнее меня в сердечных делах. Да и в других тоже. Если бы я почаще тебя слушал…

Он оставил фразу незаконченной. Хотел отпить из бокала, но передумал. Снова посмотрел на Артема и сказал с холодной злобой в голосе:

– Но еще один должок за мной.

– Должок? – не понял Артем.

– Да, должок. Я найду ублюдка, с которым она трахалась у меня за спиной. Найду – и сдеру с него кожу живьем. Кем бы он ни был.

Беклищев поднял бокал к губам и сделал большой глоток. Глаза его чуть замаслились.

Артем внимательно посмотрел на брата. Он невольно вспомнил кровавые и мрачные вещи, которые Сергей творил лет пятнадцать-двадцать тому назад. И подумал вдруг о том, что под лоском респектабельности по-прежнему прячется безжалостный монстр, готовый закопать живьем любого, кто встанет у него на пути. Отпил коньяка, посмотрел на брата и сказал:

– Надеюсь, ты помнишь, что ты – легальный бизнесмен, а значит, должен держать себя в руках.

– Только не в личных делах, – с ледяным спокойствием возразил Беклищев. И добавил, холодно усмехнувшись: – Не волнуйся за меня. Я все еще умею заметать следы. Твое здоровье!

Беклищев отсалютовал Артему, отпил коньяка, потом протянул руку к коммутатору, нажал на кнопку и сказал:

– Вызови ко мне Ковальскую.

– Хорошо, Сергей Анатольевич, – отозвался из динамика голос секретарши.

Артем допил коньяк и поднялся с кресла.

– Ты не останешься? – спросил его Беклищев.

– Нет, – ответил тот.

– Ладно. Позвони мне в конце дня, может, зайдем куда-нибудь выпить. Как в старые времена.

– Хорошо.

Артем вышел из кабинета. Ожидая Риту, Беклищев налил себе еще коньяка. На душе у него, несмотря на финансовую победу, было мрачновато.

Услышав стук в дверь, он громко сказал:

– Входите!

Рита вошла в кабинет. Беклищев кивнул ей на кресло у стола:

– Садитесь.

Рита прошла к столу и села. Беклищев посмотрел на ее строгое лицо, которое вдруг показалось ему очень интересным и даже красивым (как это я не замечал раньше?), и сказал:

– Буду краток, Маргарита Алексеевна. Вы заслужили награду.

Рита едва заметно улыбнулась:

– Да, пожалуй.

Хозяин компании посмотрел ей в глаза и негромко произнес:

– Премия – пятнадцать миллионов долларов плюс пожизненное партнерство. Вы согласны?

– Я? – Рита чуть стушевалась от грандиозности награды. – Да. Я согласна.

– Отлично. – Беклищев улыбнулся. – С вашим талантом вы очень скоро превратите эти пятнадцать миллионов в тридцать. Верно?

– Может быть, – сказала Рита.

Беклищев о чем-то задумался. Рита ему не мешала.

– И еще кое-что, – сказал он после паузы.

Затем поставил бокал с коньяком на стол, открыл верхний ящик стола, достал из него красную сафьяновую коробочку и поставил на стол перед Ритой.

– Это вам.

Рита удивленно взглянула на красную коробочку.

– Что это?

– Откройте, и увидите.

Рита взяла коробочку, осторожно открыла. Брови ее приподнялись от изумления, а губы приоткрылись – удивленно, ошарашенно. Она подняла взгляд на босса и сказала:

– Серьги? Зачем?

– Я хотел подарить их своей молодой жене, – сказал Беклищев странным голосом. – Но недавно понял, что ей мои подарки не нужны.

Рита несколько секунд разглядывала его лицо, держа в руках раскрытую коробочку с бриллиантовыми серьгами, после чего сказала:

– Я не могу их взять, – сказала она затем.

– Можете, – веско проговорил Беклищев. Пожал тяжелыми плечами и добавил: – Считайте это премией.

Еще пару секунд Рита раздумывала, потом кивнула и сказала:

– Хорошо. Надеюсь, вы поможете мне их надеть?

– Что? – не сразу понял Беклищев.

– Помогите мне, пожалуйста, надеть эти серьги, – спокойно сказала Рита. – Это ведь ваш подарок.

На лице Беклищева застыло удивленно-недоверчивое выражение.

– Значит, вы хотите надеть их прямо сейчас?

– А зачем ждать? – Рита улыбнулась. – Украшения существуют для того, чтобы их носить.

Беклищев еще пару секунд разглядывал ее, потом хмыкнул.

– Логично.

Он встал из-за стола. Рита тоже поднялась. Он обошел стол, остановился рядом с ней. Рита, глядя Беклищеву в глаза, достала одну сережку и протянула ему. Он неуверенно взял.

– Вы точно этого хотите?

– Да, – ответила Рита. И повернула голову так, чтобы ему было удобнее.

Беклищев расстегнул застежку, осторожно вставил сережку ей в мочку уха.

– Не больно?

– Нет.

Он закрепил застежку.

– Теперь вторую, – сказала Рита, протянув ему вторую сережку. Дождалась, пока он возьмет, и повернула голову. Беклищев осторожно вдел вторую серьгу.

– У вас хорошие духи, – похвалил он, щелкнув застежкой.

– Спасибо, – с улыбкой сказала Рита.

Его пальцы коснулись ее шеи и задержались там чуть дольше, чем требовалось.

– Я могу идти?

– Да, – сказал Беклищев. – Идите.

– Еще раз спасибо за серьги. И за все остальное тоже.

Рита повернулась и вышла из кабинета. Беклищев взял со стола бокал с недопитым коньяком, но не стал пить, а замер, погрузившись в задумчивость. Он все еще чувствовал запах ее духов, и ему это было приятно. Неожиданно для себя он подумал о том, что эта женщина не только умна, но и красива. И не слишком молода. Кажется, ей тридцать два. В этом возрасте женщины наконец-то обзаводятся умом. Опыт прожитой жизни позволяет им с легкостью отделять зерна от плевел и не рисковать тем, что имеешь.