Марина Серова - Удавка для жрицы любви

— Да пошли в соседнюю комнату.

Квартира, как я и думала, была трехкомнатная. В гостиной сидела компания из четырех человек: две девчонки и два парня, включая хозяина. В квартире царил ужасный кавардак. Всюду были разбросаны чьи — то вещи, окурки, одноразовые стаканчики. Мы прошли в спальню и закрыли дверь. Здесь стояла самодельная двуспальная кровать, покрытая пледом, шкаф и трюмо годов эдак пятидесятых.

— Садись, как у тебя дела?

Честно говоря, мне немного страшновато было садиться на кровать — еще подцепишь какую-нибудь заразу.

Я продолжала осматриваться по сторонам.

— Да не обращай ты внимания, здесь всегда так. — Лизка совсем не понимала моего недоумения. — Как Наташка ушла от Перца, это хозяин квартиры, следить за порядком стало некому. А Перец, он конченый уже, ему врачи сказали: недолго жить осталось.

— А ты-то как в это влипла?

Лизка помолчала.

— Как ты догадалась, что со мной? — Как ни странно, но Лизка была здорово смущена.

— Что же я, совсем дура, что ли? — не сдержалась я от резкого тона.

— Да, ты права, это любой заметит. Я и не знаю, как это получилось. Я держалась, правда, недолго, Иринка меня уговаривала не влезать в это. А потом как Верка погибла, я сорвалась.

— Ирка тоже баловалась наркотиками?

— Нет. У нее насчет этого принципы были. Иногда только травку покуривала, а так нет.

В это время в проеме двери появилась взлохмаченная голова Перца.

— Лизок, поставь чайку, а то что-то совсем хреново… — я заметила, что его слегка трясет.

— Ну вот, опять у него ломка начинается, давно уже без дозы, — шепнула Лизка.

С этими словами девушка вышла из комнаты. Меня начало тошнить. Вязкая атмосфера квартиры, казалось, затягивала в себя. Я не могла отделаться от ощущения, что все мое существо впитывает в себя все запахи этой квартиры.

«Верка, Верка… погибла, — крутилось у меня в голове. — Где-то я уже слышала или… Ах, черт, как же я могла забыть!»

В дневнике Ирины Гришиной упоминалось что-то подобное, ведь именно за ее гибель она собиралась кому-то мстить.

Лизка поставила чайник и вернулась.

— Лиза, а кто такая Верка?

Лизка стала вдруг серьезной. Она вскинула на меня свои карие глаза и в сомнении потерла руки.

— Вообще-то, тебе об этом не следует говорить. Мы поклялись, что все это останется между нами с Иркой. Но она ведь тоже меня, можно сказать, предала тем, что ушла раньше времени… — Девушка глубоко вздохнула и стала рассказывать: — Мы втроем дружили, вернее, сначала мы с Веркой подругами были, а потом с Иринкой сошлись. Встретились, как сейчас помню, при не очень хороших обстоятельствах. У Ирки тогда проблемы были… Ей срочно нужны были деньги, а знаешь, когда сильно припрет, на что только не пойдешь. А у нас мужик один есть знакомый, у него девчонки в эскорте работают.

— Это девочки по вызову, что ли? — не поняла я.

— Не совсем. Там все по-другому поставлено. Есть квартира трехкомнатная, в одной массажная комната, в другой помещение для свиданий, третья для самих девчонок, чтобы в порядок могли себя приводить. Там же телефон, на телефоне сидит девушка-диспетчер. Она принимает звонки, клиенты делают заказы. Приезжают крутые дяденьки на массаж. Там все по правилам, при массаже девчонок не трогают, если он захочет, то может предложить девушке за дополнительную плату переспать с ним. А соглашаться или нет — это, конечно, на усмотрение девушки.

— Но ведь нужно уметь делать массаж, — засомневалась я.

— А-а, ничего сложного, научиться проще простого. Единственное, что действительно сложно, — это довести мужчину до оргазма без непосредственного полового акта.

— Это, наверное, считается высшим пилотажем? — Чего только эти девочки не знают в свои-то годы!

— Да, там есть несколько девчонок, которые умеют. Ну, так вот. Мы там работали какое-то время. А что, там хорошо, деньги всегда есть. Платили сразу. Да и условия лучше, чем на улице.

— А сейчас эта «организация» тоже работает?

— Конечно, хозяин крышу хорошую себе нашел. Еще к тому же и расширяется.

— Расширяется? В каком смысле?

— В том смысле, что здесь, в Тарасове, готовят кадры, а потом отправляют в разные города по области. Сейчас вот идет освоение Воронежа.

— Воронежа?

— Да, он там пытается наладить дело. Только его кто-то кинул, что ли, не знаю точно. Вот именно там наши девчонки и пострадали.

— Как?

— Знаешь, отчего умерла Верка Головкова? — На глаза Елизаветы навернулись слезы. — Ее изнасиловали и убили. Причем здорово поиздевались перед тем, как убить. На нее смотреть страшно было. Грудь изрезана, об нее и сигареты тушили, а там… Вся изорвана была. Это нам потом патологоанатом сказал.

— А где это произошло?

— Это было в Воронеже.

— И что, тем гадам ничего не было?

— А ничего доказать нельзя, да и кому это нужно? Тем более, с ними свяжешься, сама долго не проживешь. Головкова ведь одна там была. И пошла на все сознательно, ей деньги платили за это хорошие.

— И после этого вы все равно работали там?

— Нет, там все по-другому пошло. Ведь еще с самого начала мы все вместе хотели ехать в Воронеж. А Люцифер, он Ирку обхаживал. Она вообще у мужиков вызывала желание взять ее под защиту. Рядом с ней даже самый обыкновенный хлюпик становился рыцарем. И этот негодяй Люцифер относился к ней очень хорошо.

Я попыталась вспомнить кого-нибудь из криминального мира Тарасова с такой кличкой, но могла поклясться, что раньше я не сталкивалась с обладателем такого звучного прозвища.

— Давно он занимается сутенерством?

— Кажется, года два…

Почему же раньше она ничего не говорила о нем?

— А как он выглядит?

— Он маленький, пузатенький, с короткими ножками. В общем, довольно-таки мерзкий тип. У него на роже написано, что он проходимец.

— А Ирка как отреагировала на случившееся с подругой?

— Я, честно говоря, ее совсем не понимала в тот момент, — сказала Елизавета. — Ведь мы решили не иметь с ним ничего общего после этого. Но она продолжала с ним встречаться уже после того, как приехала от родственников. Правда, перекрывалась некоторое время…

— Как перекрывалась?

— Ну, уехала в Хвалынск, к родственникам. Странно, она тогда так и не смогла мне объяснить, зачем ей нужно уехать и почему об этом никто не должен знать. Что-то она скрывала, но что-о? Этого мы уже не узнаем.

«Ты-то, может быть, и не узнаешь, — размышляла тем временем я. — А я обязана узнать».

— Слушай, а когда она явилась из Хвалынска, что-нибудь рассказывала?

— Да так, все больше о том, как отрывалась там с пацанами местными. Долго там задерживаться ей не дали родственники, им позориться не хотелось. Но вернулась она оттуда довольно-таки отдохнувшая, с новыми силами, и блеск у нее в глазах появился.