Марина Серова - Удавка для жрицы любви

— Там говорили что-то еще, да?

— Д-а-а! Гады, отморозки, ничего у них святого нет! За деньги и дозу все продадут. Вот сволочи! — Денис заплакал.

— Ладно, что теперь расстраиваться? Слезами горю не поможешь. Теперь-то ты мне доверяешь? Будешь помогать? — успокаивала его я.

— Помогать? А что тебе помогать, я их убью сразу, да и все, даже разговаривать не буду.

— Кого их? Ты хотя бы знаешь, кто это сделал? — задавала я вопросы скорее для проформы, чем в надежде получить на них достаточно ясные ответы.

— К сожалению, да.

У меня на языке вертелся вопрос: «Кто?» Но я решила не торопить события: сейчас это довольно опасно, вдруг Денис в последний момент испугается и даст ложную наводку. Пришлось отложить этот разговор.

— Ладно, об этом мы поговорим попозже. Ты не хочешь послушать кассету? — предложила я.

— Так ты ее все-таки нашла?

— Конечно, а ты что, сомневался?

— Честно говоря, нет, но…

— Так будем слушать?

— Давай.

Я отправилась в соседнюю комнату за магнитофоном, а мой пленник остался на кухне. Через минуту я принесла все необходимое.

— Я вот только переживаю, сохранилась ли пленка… — рассуждала я, включая шнур в розетку.

— А что, кассета испорчена? — спросил Денис.

— Все может быть, мы ведь не знаем, сколько времени она пролежала под памятником. Дождь мог сделать за это время свое дело, хотя Ирина и упаковала кассету в полиэтиленовую пленку.

Я вытащила кассету из пакета и принялась внимательно разглядывать. К счастью, никаких видимых следов порчи не было заметно. Чьи голоса мог узнать там Денис, я даже не догадывалась. Единственное, чего мне бы не хотелось в тот момент, — это крушения моего собственного вывода о непричастности ко всему этому Вениамина Шаганова. «Неужели я потеряла нюх на подобные дела?» — подумала я, но раньше времени предпочла не нервничать — все-таки собственная интуиция подводила меня крайне редко.

Включив магнитофон, мы с Денисом напряженно замерли. Сначала ничего не было слышно, кроме непонятного хрипа и шипения. Я почти отчаялась, но тут, наконец, в записи раздались мужские голоса:

«— Ну, что ты мне скажешь по поводу нашего плана? — лениво произнес молодой тенор.

— Мне кое-что не нравится, но в общем можно принять за основу. Ты ко мне заскочи на днях, обсудим некоторые моменты».

Я нажала кнопку «стоп».

— Ты узнаешь эти голоса? — обратилась я к Денису, заметив на его лице сосредоточенное выражение.

— Первого я что-то не узнаю, а вот второй голос точно Люцифера.

— Ладно, слушаем дальше. — Я снова включила магнитофон.

«— Шеф, а не много ли мы времени тратим на подготовку? Можно же просто шлепнуть у ворот дома или…

— Ты мне будешь диктовать, что мне делать? — зарычал Люцифер.

— Простите, я, кажется, начал забываться.

— Так-то лучше! Мне еще надо решить с ним кое-какие вопросы. На время он мне нужен живым. Кстати, ты навел справки по поводу его девки?

— В смысле, жены? — не понимал молодой.

— Ну, да.

— Почти, но мне нужно знать, его жена носит фамилию мужа?

— Да, она тоже Шаганова».

«Ничего себе!» — промелькнуло у меня в голове.

«— Мне надо знать ее распорядок дня, на всякий случай. Я слышал, она рожать собралась?

— Да, она беременная.

— Тогда на нее можно сделать дополнительную ставку: за беременной бабой любой мужик в огонь и в воду, не задумываясь, бросится. Учти этот момент. Впрочем, сильно осложнять себе жизнь я не собираюсь, поэтому постарайся обойтись одним Вениамином, а жена пусть останется запасным вариантом. Думаю, этого будет достаточно. А вообще лучше не торопиться, времени у нас еще достаточно».

Далее разговор обрывался. Сомнений быть не могло. Речь шла о любовнике Ирины Гришиной — Вениамине Александровиче Шаганове.

— Но почему он хочет убрать его? — вслух воскликнула я, совсем забыв про Дениса.

— Кого?

— Ты когда-нибудь слышал о Шаганове Вениамине Александровиче? Он же Веник, он же Седой?

Денис задумчиво прикурил сигарету.

— Ну, слышал от Иринки, она говорила, что он одно время был ее любовником, и она вроде бы даже любила его.

— А она говорила, почему они расстались?

— Нет, но она очень на него была обижена. У нее даже выражение лица менялось, когда она рассказывала о нем. Но что-то я совсем ничего не понимаю, — с отчаянием закончил Денис.

— Итак, эта запись была сделана примерно три-четыре месяца назад. Седой до сих пор жив. Почему?

С появлением кассеты работы только прибавилось, появились новые вопросы. Как у Гришиной оказалась эта кассета? Где она слышала этот разговор и каким образом записала его? Почему она ничего не сказала Шаганову, а спрятала кассету на кладбище? В конце концов, как узнал Люцифер про кассету и зачем он хочет убрать Седого? А самое главное, какова роль Ирины Гришиной во всей этой заварушке?!

Как это было ни печально, но начинать работать нужно было немедленно.

— Значит, так, подскажи-ка мне для начала, где я могу найти Люцифера?

— У него дома. А что?

— Адрес.

— Особняк в Ленинском районе, квартира, офис там же, неподалеку. Все находится на улице Чемодурова.

Я зафиксировала эти примерные координаты в своем блокноте и наметила план действий.

— Так, ты остаешься здесь, — скомандовала я, поднимаясь. — Я поехала по делам. Медлить нельзя.

— Пахнет жареным? — усмехнулся Денис. — Ты что, бросишь меня здесь одного?

— Нет, сейчас клоунов приведу, развлекать тебя будут! — съязвила я. — Конечно, ты пока тут посидишь, — подтвердила я для пущей убедительности. — Отпустить не могу, а то как бы ты чего не натворил.

— Тань… — почти жалобно начал Денис, но я перебила его:

— Слушай меня, мальчик. Эти дяди не играют, и тебе лучше временно остаться здесь. Понимаешь ты или нет, но они могут догадаться о том, что ты многое знаешь. В этом случае лично я тебе не позавидую. Так что сиди пока тут и прибереги свое геройство для чего-то более благородного, чем месть.

Я быстро собирала свою сумку с «дамским набором», благо пистолет Макарова у меня всегда был с собой, а запасы наручников, «жучков» и прочей технической ерунды были у меня на всякий случай и в конспиративной квартире. Так что особой необходимости заезжать домой не было. Правда, я старалась не слушать голос совести, который напоминал мне про рыжего кота, оставленного на мое попечение подругой. Но я успокаивала себя тем, что человеческая жизнь стоит гораздо выше пищевых притязаний Маркиза.

Через несколько минут я запирала надежную дверь своей квартиры, проигнорировав упреки, угрозы и громкие крики моего пленника, которыми он щедро осыпал меня, провожая в дорогу. От наручников я Дениса освободила, даровав ему свободу передвижения по квартире. Я не особенно беспокоилась о возможности побега: замок надежный, железную дверь с внутренней стороны без ключей не открыть. Прыгать же с восьмого этажа я бы вообще никому не советовала.