Сергей Зверев - Подземный конвейер

– Так, проворонили информацию! – проворчал полковник. – Ну, я кое-кому и задам! Ладно, уел. Виноват. Мордой ты нас повозил по дерьму. Теперь вываливай подробности, но начни с того, откуда ты сам-то это узнал.

– Узнал я об этом из подслушанного разговора патологоанатома, женщины, которая вскрывала это тело и была вдруг совершенно неожиданно, просто скоропалительно выпровожена на пенсию. Это некая Людмила Ивановна Панкратова. Работала она в клинической больнице. Тело находится там же, в морге. А разговор у нее состоялся с молодым участковым уполномоченным, который это тело и нашел совершенно случайно, с помощью своей беспородной собаки. А еще по какой-то роковой случайности именно Панкратова вскрывала тело погибшего водителя генерала Хрусталева. Это потом его перевезли в Москву, потому что дело было взято на контроль в министерстве. Я думаю, что Панкратовой спасло жизнь то удобное обстоятельство, что она давно уже пенсионерка, но хороший специалист. Другого человека на ее месте давно бы убили, подстроив несчастный случай. А увольнение Панкратовой никому подозрений не добавит. Лишь она сама обидится на начальство. Увольнение было, повторяю, скоропостижным.

Наслаждаясь произведенным эффектом, Антон старательно изложил обстоятельства знакомства с Нестеркиным и его, образно говоря, вербовки. Он, конечно же, рассказал и о появлении сына генерала, который начал развивать бурную деятельность.

– Ты считаешь, что Олег Хрусталев мог быть причастен или даже являться заказчиком убийства собственного отца? – с сомнением спросил Борисов. – Смысл?

– Не знаю, не уверен. Скорее всего, тут нет никакой борьбы за наследство или иных дрязг экономического характера. Просто он… такой вот типчик. Посмотрим. Я постараюсь с ним сойтись, заинтересовать его чем-то, а там посмотрим. В любом случае с помощью Нестеркина и Хрусталева-младшего я смогу сделать многое, собрать больше информации, чем действуя в одиночку. Если вы подумали, что следует направить на завод оперативников или другую проверку, вплоть до прокурорской, то я считаю, что это преждевременно. Вспугнем, все испортим, концов потом не соберем.

– Ну, может быть, ты и прав, – сказал Борисов и глубоко задумался.

– Чужаки тут, Григорий Максимович, – заявил Копаев. – Не могу доказать, но вижу, что они не знают района, находятся тут с недавних пор. Может, на заводе работают, допускаю, что просто часто ездят мимо. Местные досконально все знают. Они не оставили бы столько глупых следов.

– Ну, может быть, – повторил полковник. – Ладно, отчет принят. Могу сказать, что не зря тебя твой Быков характеризовал как суперкопа. Да и не он один. Еще кое-кто. Тот человек, который тебе награду вручал. Ты многих перещеголял, но заслужил. Да, начал ты неплохо, молодец. Валяй в том же духе. Запомни номер телефона и адрес электронной почты. Информация, все запросы, любой контакт только через эти каналы. Запомни свой оперативный псевдоним – Белый. Теперь тебя так будут именовать на узких планерках. Я буду подписывать этим псевдонимом донесения, составленные от твоего имени. Под ним ты будешь фигурировать в официальных рапортах.

– Жить мне пока в санатории? Не вашими ли молитвами меня никак не выпишут? То анализ крови не очень, то кала и мочи!..

– Нет, хватит тебе там валяться. Завтра или послезавтра я поселю тебя на служебной квартире. Но помни о мерах предосторожности!..

– Это я люблю, – заявил Антон. – Хлебом не корми, дай поосторожничать и лишний раз провериться.

– Вот-вот, валяй в том же духе. Имей в виду, что я потерял за последний год двух толковых оперов. Один погиб, второй комиссован из органов. Хорошо хоть то, что парень выжил. Такие вот у нас тут дела и клиенты. Это тебе не Урал! Только без обид.

– Я понимаю.

– Нет. Не можешь ты пока понимать, но уж постарайся. У вас там все областного масштаба было. И полковники гнилые, и уголовники местные. А тут масштаб всей страны, такие бугры действуют, что за ними стоит государство в государстве. Каждое второе наше дело имеет выход за границу, с Интерполом связано. Думаешь, мы вот так каждого к себе берем? Нет, парень! Нам твои боевые ордена понравились и то, что Алексей Алексеевич Быков тебя порекомендовал. А он зверь старый, матерый, в людях не ошибается.

Коля Нестеркин подъехал к придорожному кафе утром. Он решил, что прохлада и небольшое число водителей, которые остановились позавтракать, улучшат настроение Ларисы. На асфальтированной площадке возле красного кирпичного здания кафе было и в самом деле пусто. Пара машин стояла возле автомагазина, да две фуры неторопливо вползали с трассы на заправку.

Коля заглушил двигатель и оперся подбородком о руль. Он хотел зайти – и побаивался. Вон подлетела иномарка, резко затормозила. Плечистый парень выскочил из нее, мельком глянул на полицейскую машину и забежал в двери кафе. Назад он вышел буквально через минуту, на ходу закуривая и засовывая купленную пачку сигарет в нагрудный карман рубашки.

«Надо идти, – велел себе Нестеркин. – Она считает меня чуть ли не ребенком, совершенно инфантильным типом. А я ведь офицер полиции, у меня ответственность. Я преступников задерживал и даже дважды стрелял. Правда, в воздух, но это все равно применение табельного оружия. Чего же ей еще надо? Я же и в полицию пошел из-за нее, чтобы доказать, что я мужчина. Надо идти. У меня есть вполне приличный, солидный повод. Я же при исполнении!»

Участковый решительно спрыгнул на асфальт, поправил кобуру с пистолетом, захлопнул дверцу «уазика». Он немного подумал и решил, что правильно сделал, не взяв из машины фуражку. В ней он выглядел как-то не особенно мужественно. А без нее, да если расстегнуть еще одну пуговицу на форменной рубашке, передвинуть кобуру на ремне ближе к животу, то будет круто.

Нестеркин походкой американского шерифа двинулся к дверям кафе. Внутри было тихо, только из телевизора, установленного на кронштейне у стены, лились потоки каких-то жалобных причитаний. Кажется, шел сериал. На звук колокольчика выбежала из подсобки Лариса. Коля остановился и невольно залюбовался.

Как же она была красива, как ей шел этот кружевной передничек, как призывно, располагающе блестели ее глаза! Но смотрела она этим взглядом на посетителей, а не на него. Вот он и переменился, опять стал обычным, грустным. Как будто Лариса о чем-то сожалела.

– Привет! – Коля улыбнулся и понял, что не получилось у него нагнать сердечности в голос.

– Привет, – тихо ответила девушка. – Какими судьбами? По делам службы?

– К тебе, – решительно ответил Коля. – Ехал мимо и захотел заскочить.

– Вот как! А я думала, нарочно крюк сделал.

– Зачем? – не понял участковый. – Я же специально мимо ехал.