Марина Серова - Частного сыщика заказывали?

Вернувшись, довольный собой Володька распахнул мою дверку и, подав мне руку, вывел меня на свежий воздух.

Теперь, обжегшись на репликах, он решил играть в немногословного джентльмена. Но я уже завелась.

— А твоя супруга по таким местам не ходит? — рассеянно спросила я. — А то ведь у нее муж в командировке… ну в общем, как в анекдоте, сам понимаешь.

Володька тут не выдержал. Засопев, как трактор «Беларусь» над силосной ямой, он, сверкнув очами, выпалил:

— Ты кончишь наконец издеваться надо мной, Иванова? Или радуемся жизни, или возвращаемся!

— Что с тобою?! — удивилась я, нежно дотрагиваясь до его руки. — Ты же пригласил меня хорошо провести время, а сейчас ведешь себя как пошлый собственник!

Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы Володьку не окликнули две дамы.

Володька вздрогнул и оглянулся.

Две брюнетки среднего роста — одной, наверное, было лет под тридцать, другая моложе, — обе разодетые, как для раута нефтяных нуворишей, то есть чересчур и с перебором, синхронно замахали руками, привлекая Володькино внимание.

— Привет! — радостно ответил он им и, повернувшись ко мне, откровенно скривился и пробормотал: — Это мои знакомые. Одна из них жена Рафаэля Азбашева, другая — его сестренка, она инвалид. Не хотелось мне сюда ехать, левой ногой чувствовал неприятности.

— Азбашев — это «Дом корейской электроники»? — спросила я, пока еще не понимая, из-за чего мне-то нужно нервничать.

— Ну да, он, только у него есть еще компаньон — некто Гуселкин, — автоматически дал справку Володька и сделал мне жест рукой, предлагая пройти первой, а сам поплелся на полшага сзади, — жена Азбашева — Анжелика, — продолжал бормотать он, — которая постарше то есть, она сестра Гуселкина, а Салама, та, что без руки, — сестра Азбашева. Анжелика росла в одном дворе с моей женой, и они до сих пор еще… дружат. Ну то есть встречаются иногда.

— Постукивают и закладывают, — догадалась я и внимательно посмотрела на Володькину мордашку, потерявшую всю живость.

Сейчас Володька смотрелся очень растерянным и заметно чувствовал себя не в своей тарелке.

Володька, поморщившись, влачился за мной следом, ну а я направилась прямо к этим двум брюнеткам, которые, возможно, прямо сегодня позвонят Володькиной жене и обрадуют ее новостью, что муженек-то и не уехал.

На физический недостаток Саламы я обратила внимание только после слов Володьки. Ее замечательное вечернее платье, прикрытое сверху пелериной, теперь уже показавшейся мне чересчур плотной, максимально скрывало ее увечье. Я изо всех сил старалась не смотреть на Саламу. Но признаюсь: получалось это у меня плохо.

Я мысленно посочувствовала Володьке, но деваться было некуда, приходилось делать хорошую мину при плохой игре.

— Тебя сюда каким ветром занесло? — обратилась к Володьке Анжелика, мгновенно оценив одним взглядом мою никчемную социальную значимость для себя и небрежно мне кинув при этом: — Здравствуйте.

Я кивнула ей в ответ и равнодушно посмотрела в сторону.

Мне стало интересно, как выкрутится Володька из неудобной ситуации.

Выкрутился он неплохо, надо признать.

— Да ну! — Володька досадливо махнул рукой. — Я должен был сегодня уехать в командировку, так сорвали буквально с поезда: отчеты надо составить для главка, как будто больше некому. А на сладкое вот поручили мне молодую сотрудницу, приехавшую из района. Сейчас я ее познакомлю с нашими оперативниками, дежурящими здесь, и наконец-то освобожусь. Вот жена-то удивится, когда я сегодня заявлюсь!

Услышав такие радостные новости, я, мило улыбнувшись, обратилась к Володьке:

— Товарищ майор, я думаю, что сама найду наших коллег, спасибо вам за то, что проводили.

Володька покраснел и задергался.

Тут Анжелика предприняла неожиданный ход.

— Я, кстати, звонила сегодня твоей половине, — сказала она Володьке, — она тебя точно не ждет сегодня. Так что езжай прямо сейчас, может, и привезешь ее сюда, а мы с Саламой сами покажем все твоей девушке, что тут есть интересного.

Анжелика так произнесла фразу «твоей девушке», что Салама весело рассмеялась и подмигнула мне, подойдя ближе.

Я же, сохраняя похвальную скованность в присутствии старшего начальника, на подмигивание отвечать не стала. Я же из района, мы этого не умеем.

Володька попался, и мы с ним оба это окончательно поняли.

Я решила не усугублять его положение и, еще раз поблагодарив, развернулась и ушла в танцзал клуба.

Если рухнули надежды на одно удовольствие, то пусть им на смену придут другие!

Через полчаса, когда я стояла в сторонке с бутылкой «Фанты» в руках, из полумрака клуба на меня неожиданно вышли обе Володькины знакомые.

— Вот вы где! — воскликнула Салама, снова вставая рядом. — А Степанов-то уехал домой, вы в курсе?

Я пожала плечами, показывая, что мне это все равно.

Салама внимательно взглянула на меня и улыбнулась:

— А вы давно в органах?

— Да, — нехотя ответила я и подняла свою бутылку.

— А вот вы мне скажите как профессионал, — вдруг обратилась ко мне Анжелика, — существует какой-нибудь стопроцентно надежный способ избавления от шантажиста?

Я едва не поперхнулась «Фантой» и, опустив бутылку, любезно ответила:

— Самый надежный способ — это изъять компромат, а шантажиста убить. Надежнее не бывает.

Анжелика вздрогнула и нервно засмеялась:

— Это слишком круто. А проще можно?

— Конечно, можно. — Мы обе говорили как бы шутя, но мне показалось, что Анжелику этот вопрос волнует на самом серьезе.

Салама в разговор не вступала и весело подергивалась в ритм грохочущей музыке.

— Второй по надежности способ, — продолжила я, — это обратиться в местный РУБОП. Там работают опытные ребята, и они примут надлежащие меры. То есть изымут и не убьют, но побьют, а потом будет проведено следствие и зло накажется.

Анжелика промолчала, но отрицательно покачала головой, демонстрируя несогласие с моими словами.

— Есть еще третий способ, — неожиданно вмешалась в разговор Салама, — нужно знать, кто тебя шантажирует, и сделать расчет на его половую принадлежность.

— Это как же? — удивленно спросила я, никак не ожидавшая от молчаливой, как мне показалось, Саламы такого оригинального захода.

— Говоря про нас, женщин, — пояснила Салама, — если шантажист мужчина, его нужно очаровать, а если женщина, то можно запугать. А потом разоружить. Все просто, как эта бутылка, — сказала Салама, указывая на мою «Фанту». — Расчет на сексуальную принадлежность — это расчет на слабые стороны, присущие данному полу, — выдала она под конец речи определение и снова рассмеялась.

— Да, получается у тебя, Саламка, — со вздохом произнесла Анжелика, — все как в кино.