Наталья Александрова - Сбылась мечта хулиганки

– Катя… она работает в магазине «Все для дома», в отделе электротоваров…

– Во сколько она заканчивает работать?

– В семь часов.

Шило вдруг схватил лежащую на столике электродрель, сунул вилку в розетку и заорал, перекрывая визг дрели:

– Говори быстро, какая из себя твоя девка, масти какой?

– Ры…рыжая, – икнул Герман и вдруг осел и забился в припадке. Кататься по полу ему не позволяла прикованная к трубе рука, но голова билась о камень с глухим стуком.

– Эй, – заорал Брюль, – Шило, ты что сделал? Он нам еще нужен.

– Кой черт? – недовольно оправдывался Шило, выключив дрель. – Да я его и не касался. И ударил-то всего два раза, ты же сам видел. Ну и дерьмо же, ну и слабак!

Повинуясь знаку Брюля, подошел бандит и вылил на голову Германа ведро воды. Тот затих, изредка вздрагивая от холода и глядя вокруг безумными глазами. Карточный домик рухнул окончательно.

В понедельник на работе я все время дергалась, хамила покупателям – что для меня совершенно нехарактерно, невпопад отвечала на вопросы… У меня было какое-то скверное предчувствие. Конечно, неудивительно, если девушка нервничает, буквально накануне утопив на пару со своим ненаглядным свежую покойницу, но здесь было что-то другое: я ждала новых неприятностей, все время косилась на двери магазина…

Мы с ненаглядным условились, что в понедельник он позвонит, но вот уже прошло полдня, а от него ни слуху ни духу. В середине дня я не выдержала и решила позвонить на мобильник ненаглядного. Дело в том, что мобильный телефон у него есть, но он им не пользуется. Он говорит, что это ужасно дорого. А зачем тогда было его покупать? На всякий случай, если возникнет жизненная необходимость. Он и тариф такой выбрал, чтобы не платить, когда не пользуешься, без абонентской платы. Но я решила, что сейчас как раз экстренный случай. Честно говоря, я боялась, что этот балбес пойдет в милицию. От него ведь всего можно ожидать – он с субботы в таком состоянии, что может сморозить какую-нибудь глупость, которую потом вовек не расхлебаешь.

Короче, я набрала номер его мобильника, и приятный женский голос мне вежливо сообщил, что обслуживание абонента временно приостановлено. Вот свинья, он еще и мобильник выключил!

Я еще больше занервничала.

После обеда ко мне подошла Алла Федоровна и в свойственной ей хамской манере говорит:

– Дроздова, что с тобой сегодня происходит? У тебя что – критические дни? Может, пора искать другую работу? Пойди пока, прими товар у Шарапова, а я, так и быть, постою за тебя в отделе.

Благодетельница нашлась! Ей просто не хочется этот товар принимать! Вот она и спихнула на меня… У этого Шарапова товар мелкий, муторный, а сам он жуткий тупица и тормоз, вечно все путает, документы неправильно оформляет, вот с ним никто и не любит возиться. Ну да с Аллой не поспоришь.

Я вошла в подсобку и застонала. Шарапов, как всегда, привез чертову прорву дурацких польских розеток, причем в коробке у него россыпью были отдельно сами розетки, отдельно – рамочки, в которые эти розетки вставляются, отдельно – крепеж для их установки, то есть всякие там шурупы и винтики. Все это пересчитать – работа не для слабонервных.

А тут он еще мне протянул накладную, в которой все цены были проставлены в условных единицах… Я на него уставилась с ненавистью:

– Шарапов! Мы ведь тебе сколько раз говорили, чтобы цены в накладных были только рублевые!

Он стал суетиться, извиняться:

– Сейчас, Катюша, я все перепишу!

– Переписывай! – говорю.

А сама снова набрала номер ненаглядного. Опять тот же голос сообщил мне, что обслуживание абонента временно приостановлено. Я занервничала еще больше.

В подсобке у нас окно, которое выходит на парковочную площадку перед магазином, и я зачем-то все время в это окно посматривала. Шарапов сел переписывать накладные, я взяла себя в руки и начала считать всю эту мелкую польскую дрянь. Кропотливая механическая работа успокаивает нервы, и я понемножку пришла в норму. Только иногда посматривала в окно.

Работа у нас была долгая, время понемногу подходило к концу рабочего дня, и товар уже заканчивался. И тут, посмотрев в очередной раз в окошко, я увидела, что к нашему магазину подъехал черный джип «Чероки». В этом, конечно, не было ничего удивительного – и джипы, и «мерсы» всякие к нам заезжают довольно часто, магазин хороший и в городе известный, но этот джип подъехал… ну, словно не за покупками, – как-то слишком нагло. И колесами встал на тротуар, и затормозил резко…

Когда такие братки заезжают за покупками, они ведут себя неспешно, вальяжно, подъезжают плавно, спокойно выходят, идут к дверям с женой под ручку, давая всем окружающим собой полюбоваться, – а этот так резко подкатил, и сразу двое выскочили и быстрым, решительным шагом направились в магазин.

То есть ясно, что люди пришли по делу. А то, что это не наша «крыша», я точно знала. Нашу «крышу» знали все в магазине, бригадир ее, Вадик Улиткин, у нас просто как родной. По крайней мере, он так считает.

Так вот, принимая во внимание все эти соображения, я еще больше заволновалась. Отставив коробку с шараповской белибердой, я тихонько вышла в коридор и незаметно выглянула в зал.

Двое мордоворотов из черного джипа направились прямо в отдел электротоваров. В мой отдел. Один из них подошел вплотную к Алле Федоровне и что-то ей тихо сказал. Даже оттуда, где я стояла, то есть через весь торговый зал, было видно, как Алла побледнела, тихонько вышла из отдела и пошла рядом с мордоворотом к выходу из магазина. Никому, между прочим, ничего не сказав, не передав отдел и не предупредив директора. Второй мордоворот шел следом, оглядываясь по сторонам, – мол, если у кого-нибудь имеются вопросы, то обращайтесь ко мне. Девчонки все были заняты с покупателями, а охранник Григорий куда-то отлучился, мерзавец. Когда нужно, его вечно на месте нет!

Когда они дошли до дверей, я мгновенно кинулась обратно в подсобку и прилипла к окну, чтобы ничего не пропустить. Шарапов оторвал измученный взгляд от своих накладных и удивленно на меня уставился.

А там, за окном, события развивались так: Аллу грубо втолкнули в джип, двое бандитов – а то, что это бандиты, было ясно как божий день, – влезли следом, и машина резко сорвалась с места. Но самое удивительное: проехав вокруг площади, джип остановился. Дверца распахнулась, и оттуда вылетела Алла – помятая, растрепанная, в порванном жакете – и с размаху шлепнулась на асфальт.

Я не сомневалась, что все продавщицы, побросав свои отделы, прилипли к витринам и в полном восторге наблюдают это незабываемое зрелище. Надо сказать, что Аллу Федоровну в магазине, мягко говоря, не любят.

Но я этой картиной любовалась недолго, так как сообразила, что Аллу взяли вместо меня. И они обнаружили свою ошибку и сейчас вернутся.