Алена Белозерская - Стрела, попавшая в тебя

— Да, мсье, — усмехнулся в трубку Матье. — Уточни, они оба едут?

— Оба. Без компании. Похоже, лишние свидетели им не нужны.

— Вот и прекрасно. Позвоню, когда освобожусь.

Положив трубку, Жак с некоторым волнением вздохнул. За Матье он не переживал, так как этот персонаж способен был выпутаться из любой переделки. Он думал о Полине, которая через девяносто минут встретится лицом к лицу с врагом, еще более опасным, чем Люк. Оставалось надеяться, что она переживет это столкновение.

— Полина, — Сабин осторожно дотронулся до плеча женщины, которая крепко спала. — Полина! — уже громче повторил он, и она открыла глаза, испугалась и подскочила на кровати.

Лишь спустя минуту Полина поняла, что она все еще в монастыре и рядом с ней находится Сабин.

— Что случилось? — спросила она.

— Даже не знаю, как объяснить, — растерялся он, покраснев, как девица. — Его преподобие запер нас.

С недоверием Полина подошла к двери и подергала за ручку, дверь не поддалась, тогда она стукнула по ней кулаком.

— Стефан! — крикнула она, бросила на Сабина недоуменный взгляд и внезапно поникла, догадавшись, почему старик поступил подобным образом и что за этим последует. — Как вы могли позволить ему запереть нас? Почему не сопротивлялись?

— Я должен был его ударить?

— По крайней мере, не воспринимать все со смирением, — разозлилась Полина. — Не всему нужно подчиняться, Сабин. Иногда нужно ответить тем же.

— Но он просто попросил меня войти в комнату, — оправдывался Сабин, который не понимал мотивов странного поведения аббата и отчего гневается Полина.

Она подошла к окну, открыла его и, перегнувшись через подоконник, посмотрела вниз, оценивая высоту.

— Слишком опасно. Думайте, брат, как нам выбраться отсюда.

— Да в чем дело?! Почему он так поступил?

— Во-первых, Стефан зол оттого, что его переводят в другую обитель. Во-вторых, он не хочет ехать туда и желает уйти на покой. В-третьих, для этого ему нужны деньги. И последнее: он знает, что я дорого стою, и решил продать меня подороже. А чтобы я не испортила ему планы, запер в комнате, из которой я не могу сбежать. Вы здесь как оказались?

— Я нес вам ужин, — Сабин указал на поднос, который поставил на журнальный столик. — Случайно увидел, как он закрывает дверь на замок.

— Он попросил вас войти, — усмехнулась Полина, — и вы не посмели ослушаться. Нужно было ударить его подносом по голове. Старый козел, — прошипела она. — Как же я могла тебе поверить?

— Стефан не опустился бы так низко, — сказал Сабин. — И что значит «продать» вас?

Полина со вздохом присела на кровать и укуталась пледом, чувствуя, что ее начало знобить от страха.

— Я уже не удивляюсь тому, насколько сильно отличается наше с вами восприятие окружающего, — устало произнесла она. — Вы живете в другом мире, где царят постоянство и порядок. Занимаетесь виноградниками, варите козий сыр и понятия не имеете, что за мостом жизнь течет в ином русле. Здесь вы делаете апельсиновый ликер, молитесь и ведете духовные беседы, а там люди пьют, убивают друг друга и продают. Конечно, я утрирую. Не все способны на предательство, и уж тем более не каждый решится на убийство. Однако я живу в том мире, где подобное возможно. Мой мир — это мир денег и власти, других ценностей, увы, нет. И люди в нем борются за то, чтобы стать богаче и могущественней, чем все остальные. В нем все продается, в том числе и человеческая жизнь. Стефан очень близко прикоснулся к роскоши. Она изнежила его, превратила в сибарита, и он не может отказаться от такой жизни. Я приехала к нему просить о помощи, ожидая, что он, божий человек, примет меня и поддержит. Я верила ему, думая, что он настоящий, — задумчиво проговорила Полина. — Но он всего лишь кукла в сутане. Испорченная, жадная и жалкая. В общем, Сабин, я в бегах, скрываюсь от человека, который представляет угрозу. А Стефан, судя по всему, решил заработать на мне, обеспечив себе безбедную старость. Думаю, уже скоро сюда прибудет тот, кого он вызвал. А дальше не знаю. Может, нас обоих закопают под апельсиновыми деревьями. Меня — как основную жертву, а вас — как случайного свидетеля.

Сабин ошеломленно уставился на Полину. По его лицу было видно, что он верит ей, уж очень проникновенно прозвучали слова, однако все еще сомневается.

— Что же делать? — напряженно сглотнул он, заставив Полину нервно усмехнуться.

— Еще один божий человек, — за злостью протянула она. — Спокойный и уверенный в себе, когда подметает двор и поет молитвы в часовне. А в ситуации, требующей смелого и неординарного подхода, едва ли не плачет и спрашивает совет у женщины.

Сабин так же злобно сверкнул глазами.

— Дверь я не выбью, — сказал он, будто плюнул. — Она открывается внутрь комнаты. Из окна нам не выбраться, для прыжка вниз — слишком высоко. Можно шею сломать. Телефона с собой у меня нет, чтобы позвонить одному из братьев и попросить принести лестницу к окнам. Летать я не умею.

— Бескрылый Серафим, — скривилась Полина, но поняла, что напрасно издевается над мужчиной, который правильно оценил ситуацию и четко обозначил ее безысходность. — А что, если мы будем кричать в окно?

Сабин выглянул наружу и покачал головой.

— Ветер дует в сторону моря. Дом братьев в другой части острова, как раз за этим зданием. Мы можем порвать голосовые связки, но нас никто не услышит.

— Тогда будем ждать.

Полина поставила подушку к изголовью и села. Она вдруг осознала, что страх ушел из души, осталась лишь горечь от подлого поступка Стефана.

— Он ведь не всегда был таким, — произнесла она вслух.

— Нет, — покачал головой Сабин, сел в кресло и задумчиво произнес: — Вы ошибаетесь, Полина, он всегда был дерьмом.

Она рассмеялась, услышав это провокационное заявление.

— Жадность губит людей, — продолжил Сабин. — Чрезмерное сластолюбие, потакание своим слабостям. Итог всегда один — гниение души, и как следствие — гибель тела.

— Познавательная беседа, — улыбнулась Полина. — Жаль, что очевидные истины я познаю лишь тогда, когда все начинает рушиться. Признаюсь, эта особенность причинила мне много неудобств.

Полина и не заметила, как быстро бегут минуты в разговоре с Сабином. Он был прекрасным собеседником, с весьма острым и жестким языком, о чем ранее она не догадывалась. Сейчас Сабин, пожалуй, впервые принял в глазах Полины образ обычного мужчины, и если бы не одежда, она забыла бы, что рядом находится монах.

— Вы будете хорошим аббатом, — сказала она. — Лучшим из тех, кого я знала.

— И со многими священнослужителями вы знакомы? — усмехнулся он.

— Я бы…

Полина резко замолчала, услышав, что в замке поворачивается ключ. Дверь открылась, на пороге показался Микки. В левой руке он держал пистолет, который направил в сторону Сабина, улыбался при этом нагло и беспечно.